Саша поднимается по ступеням недостроенного дома. Вдруг наверху он слышит шум, быстро поднявшись, он заходит в комнату, заваленную мусором, с пистолетом на изготовку, но здесь пусто.
Вдалеке слышен звук сирены. В открытый багажник старого джипа человек, лица которого не видно, укладывает чехол от винтовки, бросает сверху перчатки и маску-балаклаву с прорезями для глаз и рта. Закрывает багажник и через мгновение, хлопнув дверью автомобиля, уезжает.
В машине Есени Саша изучает папку с делом – заключения экспертов, фото с места преступления.
– Снайпер использовал винтовку СВД, патрон калибра семь шестьдесят два, стрелял с расстояния сто пятьдесят метров, с высокой точки. Один выстрел – один труп. Возможно, военный.
– Или охотник. Винтовка засвечена? – Есеня смотрит внимательно на Сашу.
– Проверяем.
– Патроны?
– Самый обычный калибр. Достать элементарно. Срок годности тридцать лет, на рынке работают еще советскими запасами, в последнее время – трафик с Донбасса. Не проследим.
– Что по жениху?
– Валентин Егоров. Обычный человек. Скучный. Не олигарх, не банкир. Сорок лет, экспедитор. По молодости сидел за грабеж с девяносто восьмого по двухтысячный, вышел досрочно, после этого все тихо. Не зацепиться.
– Подними дело его, проверь, с кем сидел.
– Есть, шеф. – Саша улыбается, приставляя руку к голове, и обращает внимание, что они уже подъехали к месту, где живет жена убитого парня.
Оказавшись в квартире, Есеня по привычке обратила внимание на обстановку. Фото в рамке с Юлей под руку стояло на полке в углу, почти заваленном подарками в блестящей праздничной упаковке. Юля, в черном, разговаривала по телефону, сидя к Есене и Саше спиной.
– Я хочу вернуть путевку. Я понимаю, что поздно. Не передумаю. Мужа у меня убили, по такой причине устроит вас?! Ничего. Хорошо. Я буду ждать. – Невеста отключает вызов и поворачивается к ним: – Простите.
– Ничего. – Саша перебирал профессиональные фото со свадьбы. – У Валентина враги были? Кто-то мог хотеть его смерти?
Девушка в смятении и растерянности потупила взгляд:
– Да какие враги. Вы что.
– А у вас? Может, бывший? Кто-то мог вас ревновать до такой степени, – молодой человек умело задавал вопросы.
– Только Валентин сам. Очень ревнивый был. По улице не могла пройти спокойно, устраивал скандалы.
– Он вспыльчивый был? – Есеня продолжала осматривать комнату, не упуская из виду ни одной детали.
– Немного. Как все, – девушка начинала заметно нервничать, весь разговор доставлял неудобство.
– Он до вас с кем встречался? Он мог еще кому-то устраивать? Возможно, это месть. – Есеня посмотрела на невесту.
Вскочив, Юля, практически крича, произнесла слова отчаяния:
– Что вы за люди? Дня не прошло, я похоронить его не успела, а вы его же обвиняете?! На мертвого легче валить, да?!
На крик из другой комнаты вышла обеспокоенная мать девушки:
– Уходите! Видите, доводите ее!
Саша поднял руки в знак примирения и медленно направился к выходу. У Юли явно начиналась истерика, отвернувшись к Есене спиной, содрогаясь от слез, она тихо произнесла:
– Ему звонили. Перед тем как… Перед выстрелом. Не знаю кто.
Есеня бросила незаметный взгляд на Сашу, он кивнул в ответ и вышел из квартиры. Задержавшись, Есеня сочувственно посмотрела на потерпевшую:
– Сочувствую.
– Вы чувствуете то же, что я? Вы теряли любимого?
Немного помолчав, Есеня ответила:
– Вы правы. Нет.
На следующий день Есеня сидела перед могилой Меглина с бутылкой спиртного и нервно перебирала пальцами. Да, она не чувствовала того, о чем говорила Юля, но боль в груди не проходила. Она не заметила, как к ней подошла Софья Зиновьевна.
– Часто его вспоминаете? – Женщина села рядом.
Есеня машинально дернулась от неожиданности, переведя взгляд на Софью:
– Нет. Стараюсь. Чтобы нечасто.
– Ну и правильно! Зачем жить прошлым? Надо жить настоящим.
Видя, что Есеня не может справиться с бутылкой, Софья Зиновьевна забрала ее из рук девушки и легким движением с помощью линзы, которую достала из очков, вскрыла горлышко.
– Ну, как он говорил – за наших? – Софья сделала глоток.
После кладбища Есеня возвращалась домой с тяжелым сердцем. Никогда посещение кладбищ не давалось легко, хоть и работала в органах всю жизнь. Посещение могилы Меглина вообще вводило в ступор. Войдя в дом, Есеня очутилась в полумраке и тишине. Свет был выключен, а включать не хотелось. Пройдя по дому, она вошла на кухню, вдруг дверь ванной открылась, и поток яркого света ослепил ее. Из ванной вышел Женя, по телу которого стекали капли воды, на бедрах было полотенце. От неожиданности Есеня отшатнулась назад.
– Испугалась! А еще следователь! – Женя рассмеялся.
Есеня устало прошипела:
– Да ну тебя.
Поставив чайник на плиту, она начала рассуждать об убийстве Валентина:
– Я думала сегодня. Жертва сама по себе не важна. Для него это не человек. Символ. Будут еще убийства.
Женя посмотрел на Есеню и спокойным тоном произнес:
– Спасибо, обрадовала. Есень, просьба к тебе – мы можем работу там оставлять, за порогом?
– Хорошо. Прости.
– Сень, ну ты не обижайся, ладно? – Подойдя ближе, чтобы поцеловать, Женя принюхался и поменялся в лице. – Ты выпила?
– Немного.
Женя достал из шкафа бутылку вина и, налив себе бокал, сел на свое место:
– Понятно. Годовщина уже была. Что на этот раз? Дай угадаю, день рождения покойника отмечала?
Есеня кивает.
– Ну и как он там? Воскрес?
– Не начинай.
– Моя жена ездит на кладбище к мертвому маньяку!
– Он не был маньяком!
– Ах, не был?! Так что же ты молчала! Давай тогда всей семьей к нему на кладбище ездить!
Из глубины дома показалась няня с ребенком на руках и подошла к супругам.
– Я разбудил? – Женя с нежностью посмотрел на ребенка.
– Не спала. Ворочается. – Няня протянула малышку отцу.
– Упрямая. В мать. – Женя взял малышку на руки и начал укачивать, прижимая к себе. Ребенок оглушительно пукнул и моментально успокоился в руках отца.
– Так вот в чем дело было, Вера Евгеньевна, – Женя улыбается и целует ребенка.
Тем временем убийца снова готовился. На расстеленной ткани лежала разобранная винтовка, глушитель. Убийца методично протирал детали масляной тряпкой. Руки были в перчатках. Быстрыми, четкими движениями он собрал винтовку, уложил ее в чехол и вышел из дома. Новая жертва четко отпечаталась в памяти. Подъехав к отелю, преступник выбрал подходящее место для выстрела. Все рассчитано до мельчайших деталей. Он действует как профессиональный снайпер. Заняв позицию, убийца находит нужный номер, украшенный цветами. На столике – шампанское, два бокала, ваза с виноградом, на стул рядом брошена фата и черный пиджак жениха, на полу – сброшенные второпях белые туфли невесты, и черные, лаковые – жениха.
