– Включите свет, – раздался удрученный голос.
Когда Лайма щелкнула выключателем, они увидели, что в центре
комнаты стоит расстроенный Иван и держит в руках кусок черной материи.
– Что у тебя? – спросила Лайма.
– Уцепил-таки одного гада за одежду. А он вырвался и
убежал. То ли капюшон, то ли воротник у него оторвался.
– Опять люди в черном! Опять убежали. Ловкие, –
покрутил головой Корнеев.
– Сколько их было? – спросила Лайма, осматриваясь.
– Двое, кажется. Хотя я не ручаюсь.
– Они что, в окно прыгали? Здесь все-таки седьмой этаж.
– По веревке спустились. Видишь – закреплена вот здесь?
– А как это им удалось по веревке сюда забраться? Кто
ее тут привязывал? И как этим типам вообще удалось попасть в квартиру? Когда мы
пришли, печати были на месте.
– Да это просто. Посмотри. – Медведь подвел Лайму
к окну. – Видишь – трос с крыши свисает? Один на крышу проник, потом
сверху по тросу – через окно в квартиру. И уже отсюда спустил веревку.
– Сначала институт, смерть Полянского, потом его
квартира. И каждый раз, похоже, одни и те же люди. Жаль, мы никак не можем их
рассмотреть.
– Но подготовка у них хороша – раз, раз – и исчезают.
Похоже, мы имеем дело с профессионалами, – констатировал Медведь. –
Что думаешь, командир?
– Думаю, один вывод напрашивается – ожидаемая группа
террористов приехала на фестиваль. Именно они попадаются на нашем пути уже во
второй раз.
– Значит, надо лучше присмотреться к музыкантам, –
подал голос Корнеев, который все это время бродил по комнате, внимательно
разглядывая висящие на стенах фотографии и гравюры.
– Это как раз твоя основная задача, – напомнила ему
Лайма. – Присматривайся. Только не тяни, а то до конца фестиваля осталось
четыре дня, а эти люди, как мы видим, действуют быстро и решительно.
– Интересно, что же они искали? – пробормотал
Корнеев, заглядывая в ящики письменного стола. – И нашли ли они то, что
искали? Или мы их спугнули?
– Потом обсудим. – Лайма посмотрела на
часы. – Давайте работать, вдруг нам повезет, и мы, наконец, поймем, что за
тайна объединяет ученых. Не зря же нас сюда прислали. Давайте, давайте,
шевелитесь. Времени уже много, того и гляди добрая фея с первого этажа захочет
подняться и посмотреть, что мы тут делаем.
* * *
– Закончили? – спросил запыхавшийся Корнеев.
– Ну да, пожалуй, что закончили, – ответила Лайма.
– И чего?
– Практически ничего. У тебя как?
– Отлично, господин Мельченко теперь оснащен у нас по
первой категории.
– Никто не видел, как ты там копаешься?
– Откуда я могу знать? Скорее всего – нет, работал я
тихо. К тому же в этом наряде и очках – кто потом опознает? В общем,
осторожненько подсоединился к его проводке – и вся любовь. Зато теперь мы его
квартиру можем прослушивать легко!
– А почему Тагиров не может?! – возмутился
Медведь.
– Он же сказал, – объяснил Корнеев. – Никто
не должен знать об их интересе к ученым, а то ловца спугнут.
– Все, тогда уходим, – приказала Лайма. –
Иван, собирайся, тебе сейчас еще немного придется побыть полковником. Пока на
улицу не выйдем. Кстати, веревки, оставшиеся в наследство от незнакомцев, стоит
убрать. Зачем потом еще и проблемы с милицией, которая захочет выяснить, кто тут
лазает в окошки. Довольно легко будет добыть информацию о побывавших здесь
судебных приставах.
– Сейчас сделаем. – Медведь подошел к окну. Потом
внезапно высунулся на улицу, изогнулся и стал смотреть вверх.
– Иван, что случилось? – испугалась Лайма.
– Трос, который с крыши свисал – исчез. Пока мы здесь
возились, кто-то из них был прямо над нашими головами. Может, он сейчас там!
– А как он спустится оттуда, ты подумал?
– Не знаю, может быть, перепрыгнет на крышу соседнего
дома.
– Иван, прекрати, он же не Бэтмен, до соседнего дома
расстояние метров пятнадцать.
– А тут чердачные двери закрыты? – спросил
Корнеев. – Если нет, то уйдет спокойно через подъезд.
– Скорее всего закрыты, но проверить стоит.
Медведь сбегал наверх и убедился, что металлическая дверь на
чердак надежно заблокирована.
– Давайте быстро на улицу, может быть, нам удастся его
перехватить или отследить, куда он двинет.
– А почему ты говоришь о нем в единственном числе?
Вдруг там, на крыше, несколько человек? – поинтересовалась Лайма.
– Те двое точно вниз съехали. Что они – по десять
человек на такие дела посылают? Один он там, не сомневайся. И потом – мы же
знаем, что террористов трое, так что все сходится.
– Ничего пока не сходится, все это догадки и
предположения. – Лайма решительно направилась в сторону выхода. –
Сматывайте скорее веревку, и пошли.
– А что это там за люди? – неожиданно спросил
стоящий у окна Корнеев, тыча куда-то пальцем.
Лайма и Медведь почти одновременно оказались там же и
посмотрели вниз. В тусклом свете фонарей они едва разглядели две темные фигуры,
стоящие под окном на тротуаре.
– Это они, – возбужденно прошептал Медведь. –
Наверное, ждут, пока мы выйдем, караулят, чтобы прикончить.
– Давай их поймаем! – вдруг решительно заявила
Лайма, которую стали порядком тяготить постоянные неизвестность и
неопределенность. – Нападем первыми, пока они не очухались!
– А веревка? – спросил Корнеев. – А дверь,
печати?
– Веревку отвязывай и бросай вниз, потом
подберем, – скомандовала она. – Сколько тебе нужно на восстановление
былого великолепия двери снаружи?
– Минуты две.
– Действуй, мы подождем.
Через несколько минут они уже неслись по улице, проскочив
мимо изумленной консьержки со скоростью уносящейся в мировое пространство
кометы.
– Сейчас огибаем дом и берем их в кольцо, –
громким шепотом командовала Лайма, воодушевленная возникшими перспективами
выяснить хоть что-нибудь.
– Только бы не ушли, – пыхтел Корнеев, тащивший
сумку с компьютером и инструментами, но старавшийся не отставать от своих
коллег.
– Не уйдут, – уверенно бросил Медведь. – Не
успеют. Я когда окно закрывал, они все еще там болтались. Говорю же – нас
поджидают!
Обогнув дом и выскочив на проспект Космонавтов, они увидели
две темные, быстро удаляющиеся от них фигуры.
– Удирают! – воскликнула Лайма. – За мной!
– Ура! – заорал вдруг Корнеев и вырвался вперед.
