Мы подходим к машине. Он не отвечает, открывает дверку и помогает мне сесть. Смотрю на него снизу, он не отводит глаза в сторону. Полная решимость стоять на своем, не прогибаться.
— Может быть. Но не все, — захлопывает дверку, обходит машину спереди, садится за руль.
— Я чувствую себя какой-то разлучницей.
— Успокойся. Если кого-то что-то не устраивает, то это не мои проблемы! — поджимает губы, заводит автомобиль.
«Не все», «кого-то» — это все про одного человека — мать Эмина. Я не знаю, что он ей говорит о нас, говорит ли вообще. В Грозный летает два раза в месяц, возвращается всегда на взводе, после этих поездок зарывается с головой в дела, которых у него стало еще больше в связи с моим декретным отпуском. Эмин теперь тянул на себе мой бизнес и свой.
— А у меня для тебя подарок! — радостно смотрю на мужа. Хе-хе, а мне нравится Эмина так называть. — Достань с заднего сиденья пакетик.
Он послушно поворачивается назад и берет пакетик. Наш малыш скрывался. Он никак не хотел нам помогать с выбором именем. С этим, правда, была беда-беда. То что нравилось мне, вызывало недовольство у Эмина. Его варианты вообще не укладывались в моей голове.
Эмин достает конверт, вытаскивает черно-белое фото с УЗИ.
— Очередная попка нашего партизана! — улыбается, глаза сияют. Вряд ли что-то понял на этом снимке, но настроение его поднялось.
— Нет, в этот раз наш малыш решил сжалиться над родителями! — прикусываю губу, покручивая обручальное кольцо на пальце. Интересно Эмин уловил смысл слов?
— Малыш? — я не сомневалась в своем мужчине. Он смотрит на меня, вскинув брови вверх. — Сын? — шепотом спрашивает, впиваясь с каким-то фанатизмом в фото.
Боже! Он будет невероятным отцом, я чувствую, что это мне придется отвоевывать малыша у папочки. А сердце тает от того, как Эмин разглядывает с нежностью несколько черно-белых листочков.
— Там еще подарок! — задерживаю дыхание. Не знаю, какую ждать реакцию, но надеюсь, что не будет иронизировать.
Эмин открывает черный футляр. Долго смотрит на содержимое, поднимает на меня глаза.
— Из Корана: «Мы сотворили вас парами». Сура 78. Раз у вас не принято носить обручальные кольца, пусть этот кулон будет всегда с тобою, напоминая о том, что я навсегда твоя! — кручу на руке браслет.
Тот самый браслет, который он мне подарил на день рождение. Та самая надпись, которую он не захотел мне перевести. У Эмина кулон из белого золота, выполненный в круглой форме, с этой же арабской выдержкой.
Перегибается через подлокотник, обхватывает мой подбородок и целует. Целует так крепко, что я забываю, где мы находимся, о чем собиралась с ним поговорить.
Вроде не первый поцелуй, а каждый раз мне хочется все больше и больше. Хочется не только целоваться, но и обниматься, и любить друг друга долго и нежно. Врач в роддоме не запрещает, грех не пользоваться повышенной чувствительностью.
— Я люблю тебя, звездочка моя! Люблю… — шепчет мне в губы, перерываясь на поцелуй, удерживая уже двумя ладонями мое лицо.
— Тоже люблю, — тихо отвечаю ему, смотря в глаза. — Я всегда с тобою.
Гладит меня по щекам, смотрит с такой невообразимой нежностью, аж не верится, что смотрит на меня, что любит меня. Невозможно уже любить сильнее и больше, но кажется его любовь, помноженная на мою, приобрела какие-то нереальные формы. Не имеющая ни конца, ни края.
— Я хочу пасту с морепродуктами и шоколадное мороженое!
— Ты хочешь? Или наш сын?
— А черт его знает! — мы одновременно начинаем смеяться, смотря друг другу в глаза. Я надеюсь, что так будет всегда.
37 глава
— Дени? — смотрю на Эмина поверх планшета, он не реагирует, что-то читает в телефоне.
— Эмин!
— А? — непонимающе поднимает на меня глаза, явно находясь в своих мыслях.
— Мы имя ребёнку выбираем!
— Родится и выберем, — пожимает плечами, явно не напрягается, как я с поиском оптимального имени для него и для меня.
Эмин не заморачивается над именем. Как только узнал, что будет сын, только улыбался. Первое его предложение на тему имени было назвать в честь его отца-Исмаил. Мне, конечно, все нравится, что касается любимого мужа, но я понимала, такое имя удобно для него, привычное, я же спотыкалась даже в мыслях.
Начались мои мучения. Я хотела отстоять свое право дать сыну нормальное имя для моего слуха, при этом не обидеть Эмина и его мусульманские чувства. Для девочки было больше подходящих вариантов, чем для мальчиков.
— Я не позволю назвать сына чеченским именем! — поджимаю губы, Эмин откладывает в сторону телефон, смотрит на меня спокойно, не сердится.
— Стелла, типичное латинское имя тоже не уместно с моей фамилией: Умаев Иван Эминович? Звучит странно, как для меня, так и для тебя!
— Ну не Мухаммед же!
— Почему и нет? Имя пророка.
— Эмин!
— Стелла! — поднимает указательный палец, таким способом показывая мне, что не даёт право говорит, перебивать его. — По поводу религии даже не начинай. Здесь я не пойду тебе на уступки! Все дети будут изучать ислам. Это не обсуждается! — кидает мимолетный взгляд на наручные часы. Скоро ему выезжать в офис.
Допивает кофе, встаёт из-за стола. Надевает пиджак, который висел на спинке стула, поправляет рукава, подходит ко мне. Целует в макушку, гладит по плечу.
— До вечера. Уверен, ты найдёшь оптимальное имя нашему сыну. Не обижайся!
— Хорошо, — выдавливаю из себя кривую улыбку, Эмин мягко улыбается.
— Я люблю тебя, моя звездочка! — тихо для меня произносит, нагибается, целует в уголок губ. Рука его опускается мне на живот, сын сразу же реагирует на отцовское прикосновение. Чмокнув меня в губы, уходит.
Беру телефон, ещё раз пролистываю список имён. Ничего интересного. Галина Ивановна подходит к столу, убирает тарелку и чашку после Эмина.
— Может посмотришь арабские имена. Уверена есть какое-то универсальное имя для мальчика.
— Почему он не хочет мне уступить в этом вопросе? Сын мой и его, мы оба должны решать, а не так, как одобрит Эмин.
— Стелла! — Галина Ивановна мягко улыбается, по её тону понимаю, что укоряет меня за чрезмерное упрямство.
Чем дальше в лес… мотаю головой. Это и не трудности, так, легкое недопонимание друг друга. Но обидно, до слез обидно.
Без работы, с кучей свободного времени я накручивала себя, как могла и как умела. Зудела Эмину на ухо по поводу и без повода. Недавно завела шарманку, что мне уже не нравится дизайн детской. Раздражают популярные на весь Инстаграмм горы и все оттенки серого с белым. Он усмехается, не спорит, обнимает, и в его объятиях я успокаивалась. На время.
