— Привет.
— Привет, — Артем отвечает мне как-то неуверенно. — ты по поводу документов?
— Почти. — смотрю в окно. — Давай сегодня вдвоем поужинаем.
— Удивила. — хмыкает в трубку. — Почему бы и нет. Я сегодня свободен.
— Отлично. В нашем любимом ресторане, в восемь.
— Хорошо, детка. Я буду тебя ждать.
— До встречи. — губы трогает ироничная улыбка, отключаюсь.
Смотрю на время. Пять часов. Три часа, чтобы привести себя в божественный вид. У меня есть цель, и я добьюсь ее любой ценой.
5
* * *
Мне нравится ресторан, который мы открыли для себя случайно. «Долма» подойдет каждому — здесь можно было заказать как блюда кавказской кухни, так и привычную европейскую.
Артем встречает с улыбкой. Его глаза торопливо меня ласкают, замирая то на открытой груди, то на бедрах, и в последнюю очередь на моих глазах.
— Ты шикарна, Жень! — тянется ко мне с поцелуем, я подставляю щеку. Вежливо улыбаюсь и сдерживаюсь, чтобы не достать из сумочки зеркало и салфетки.
— Что ты будешь заказывать? Как обычно?
— Да, как обычно.
— Вина? Или за рулем?
— Вина. Я на такси, — смотрю на Артема в упор, а затем медленно опускаю глаза, слегка приоткрыв губы. Его дыхание тяжелеет, шумно сглатывает. Его возбуждение становится ощутимым.
— Добрый вечер, что будете заказывать? — возле нашего столика появляется официантка, Артем переключается на нее, а я в это время без интереса оглядываюсь по сторонам.
Внезапно приходится вернуть взгляд обратно, пристально всмотреться в сидящих людей за столом неподалеку от нас. Вроде ничего особенно, три пары, весело между собой болтают, смеются, только вот один из них что-то часто стал попадаться мне на глаза.
Там Руслан. Он смеется, рука его спутницы спокойно лежит на его плечах. И плечи… за такие не страшно держаться. Широкие, накачанные, даже мне на расстоянии видно, как от каждого его движения натягивается ткань рубашки.
Передергиваю плечами, но не отвожу глаза, когда Руслан поворачивает голову в мою сторону и смотрит в упор. Он улыбается, но улыбка предназначена не мне. Это я понимаю по тому, как сужаются его глаза, как быстро он переводит взгляд с меня на Артема.
— Так о чем ты хотела поговорить? — Артем заставляет меня поспешно повернуться к нему. Смотрю на мужа, а затылком чувствую взгляд Руслана.
— Почему бы нам не договориться о мире? Я не буду подавать на алименты, а ты отдашь мне дочь. Спокойно разойдемся без всей этой нервотрепки. Ведь вы из-за этого похитили у меня ребенка и не даете его видеть?
— Похитили? — смеется, поднимая брови вверх. — Я ее отец и имею такие же права, как и ты.
— При этом я не вижу ребенка шестьдесят два дня, почти шестьдесят три. Я не против вашего общения, не против, если будешь Лизу забирать к себе домой, не против встреч с бабушкой и дедушкой, но позволь ребенку жить со мной!
— Жень, — улыбается приветливо, успокаивающе. Он сейчас мне напоминает того самого Артема, за которого я три года назад вышла замуж. — Давай рассуждать здраво. Ты ничего не имеешь за душой: ни квартиры, ни машины, ни сбережений. Все, что у тебя есть — это благодаря моей щедрости. У тебя нет работы, на какие деньги ты собираешься жить вместе с ребенком?
— Я могу уехать к родителям, — неуверенно отвечаю на резонные вопросы Артема. Он прав, но как же не хочется с ним соглашаться.
— Тем самым лишив меня общения с дочкой? Где логика, Женя? Тебе проще вернуться ко мне и жить, как прежде.
— Ты понимаешь, что это невозможно.
— Да? А если хорошо подумаешь?
— Чтобы однажды не проснуться? — усмехаюсь. — Извини, Тем, не могу.
— Но ты здесь, значит только думаешь, что не можешь.
— Я здесь, потому что хочу вернуть свою дочь, хочу ее увидеть. — понимаю, что еще слово и буду разговаривать криком. Хватаю стакан с водой, отвожу глаза в сторону, но тут же натыкаюсь на внимательный взгляд Руслана.
Он отвлекается на секунду, кому-то отвечает, усмехается. Брюнетка рядом с ним что-то шепчет ему на ухо, он крутит в руке вилку. Когда наши глаза вновь встречаются, я вздрагиваю. У него взгляд точно такой же, как был в клубе ночью: порочный, зовущий, обещающий нечто такое, чего я ранее не испытывала.
— Я думаю, что мы можем договориться по поводу Лизы: встретиться в каком-нибудь игровом центре. — Артем своим предложением сразу же заставляет меня забыть все на свете и с надеждой на него уставиться. Мое сердце сладко замирает от предстоящей возможности увидеть дочь. Обнять ее. Зацеловать.
— Правда?
— Только мне кое-что от тебя нужно.
— Что? — я даже не представляю, что Артему от меня надо, но готова сделать все, что попросит, только бы увидеть свою малышку.
— Я хочу тебя трахнуть здесь и сейчас. — губы складываются в дьявольскую улыбку, а я забываю дышать. Я не смогу. Не могу. Полгода у меня не было никакого секса. И сейчас, представив, что Артем будет меня трахать, сжимая мое горло, чувствую, как у меня начинается приступ удушья.
— Если я соглашусь, то ты позволишь мне увидеть дочь? — слова приходится выдавливать из себя через силу, при этом сохраняя невозмутимость на лице.
— Мне нравится, что ты понимаешь меня без дополнительных объяснений. — кажется, Артем уже уверен в моем согласии. Самое паршивое, что я действительно соглашусь на это условие, иначе мне еще долго не увидеть дочь. Но где гарантия, что не обманет?
— Ты сдержишь свое слово?
— Конечно, Жень, я не ублюдок же.
С этим я бы могла поспорить. Встаю из-за стола, иду в сторону туалетов. Кожа покрывается мурашками, но не от холода, а от испепеляющего взгляда темных глаз, следящих за каждым моим шагом.
Выбираю женский туалет. Артем появляется следом буквально через несколько минут. Закрывает дверь и подходит ко мне со спины. Я слежу за ним через зеркало, за его безумными от похоти глазами. Он дышит мне в затылок, не трогает, но мне уже противно. Утыкается носом в волосы.
— Обожаю твой запах. Он настолько въелся мне в мозги, что теперь остальные запахи раздражают, бесят, а ты, как сладость… — целует за ушком, налегает на меня, приходится опереться об столешницу с раковиной.
Главное дышать, не паниковать. Не будет он меня душить в общественном месте, как и бить. Вроде понимаю умом, что правильно думаю, а тело каменеет, мне почти физически больно от его прикосновений. Меня тошнит от его запаха, такого резкого и раздражающего. Никогда не любила этот тяжелый парфюм.
