Серьезной проблемой насыщенных техникой отступающих частей были дороги и переправы в районе «бутылочного горла». Прорыв немцев в район Слонима означал перехват единственного крупного шоссе. Павлов не зря нацелил 6-й мехкорпус в район этого города. Несмотря на лето и относительно хорошее состояние грунтовых дорог, захват Слонима, значимого узла коммуникаций, имел катастрофические последствия. Между шоссе Белосток – Минск и Неманом не существовало сколько-нибудь серьезных дорог в направлении с запада на восток. Более того, количество пригодных для техники переправ стремительно уменьшалось по мере отхода на восток. Через реку Свислочь в 50 км восточнее Белостока можно было переправиться по 9 мостам (не считая шоссейного) и 10 бродам. Через протекавшую всего в 23 км восточнее Свислочи реку Рось имелось только 3 или 4 моста и 7 бродов. Находившееся еще дальше к востоку «бутылочное горло» полностью оправдывало свое название. Через Зельвянку с ее заболоченными берегами вел всего один мост у Песков (27 км северо-северо-западнее Зельвы) и один брод, пригодный для транспорта, в 8 км севернее Зельвы.
Немецкий исследователь белостокского «котла» Хейдорн писал: «Что касается Щары, то автор смог обнаружить между шоссе и Неманом один мост, окруженный несколькими бродами, у Дворок – Велика Воля (35 км северо-западнее Слонима) и б других бродов, достаточно равномерно распределенных по течению реки на расстоянии 5–8 км друг от друга».
Сообразно всему этому дороги в «бутылочном горле» с запада и северо-запада стекались к Волковыску и примыкали здесь к главному шоссе. При быстром отступлении крупных масс войск здесь должны были неизбежно возникнуть многокилометровые «пробки». Это само по себе в условиях явного преимущества немецкой авиации в воздухе предвещало разгром отступающих полков и дивизий Западного фронта.
Отход и попытки прорыва из окружения 3-й армии
К моменту получения приказа на отход положение 3-й армии хотя и не было блестящим, но все же имело некоторые преимущества. Наступательные действия 3-й армии с 22 июня и группы Болдина с 24 июня обернулись тяжелыми потерями и не достигли поставленной цели, однако смогли остановить немецкое наступление перед фронтом 3-й армии. Это давало определенную фору частям Кузнецова на отрыв от противника и успешный отход на восток.
Танки Т-34 разных серий выпуска (с 76,2-мм пушками Ф-34 и Л-11) и танк КВ-1, брошенные на дороге Белосток – Волковыск
К тому моменту связь со штабом фронта была потеряна. Маршал Кулик, находящийся в штабе 10-й армии, фактически принял на себя командование 3-й и 10-й армиями. Было принято следующее решение о маршрутах отступления двух армий на восток:
– 10-я армия по шоссе Белосток – Волковыск – Зельва – Слоним;
– 3-я армия южнее Немана в направлении на Новогрудок.
Связь между 10-й и 3-й армиями осуществлялась делегатами связи. С подчиненным 3-й армии 21-м стрелковым корпусом связь отсутствовала, и поэтому командарм-3 Кузнецов никак не мог использовать его в своих расчетах.
Отрыв соединений 3-й армии от противника произошел достаточно быстро и незаметно. На 27 июня намечалась атака VIII корпуса южнее Гродно с целью сократить фронт 8-й дивизии и соседнего XX корпуса. Неожиданно для немцев эта атака натолкнулась только на слабые советские арьергарды, которые были отогнаны силами дозоров. Немцы сразу же перешли к преследованию, стремясь захватить плацдарм на Свислочи между Индурой и Неманом. Однако этот план не был реализован. Как позднее указывалось в отчете VIII армейского корпуса: «Слева [8-я пехотная] дивизия удачно продвинулась вперед, но потом натолкнулась перед Свислочью на оказывающие упорное сопротивление вражеские арьергарды, усиленные отдельными танками с 15-см пушками. Поэтому дивизия достигла Свислочи после ожесточенных боев за населенные пункты Лоча и Рудавика поздно вечером 27 июня только дозорами»
[324].
В итоге 27 июня XX армейский корпус и 8-я пехотная дивизия VIII корпуса только провели разведку боем южнее Гродно и закрыли 10-километровый разрыв в своих боевых порядках. Только 28 июня началось энергичное наступление. Отход советских арьергардов был осуществлен так быстро, что преследовавшая их немецкая 8-я пехотная дивизия 28 июня продвинулась вперед сразу на 30 км.
Наибольшая опасность угрожала 3-й армии со стороны правого фланга. Соседняя 11-я армия Северо-Западного фронта просто исчезла уже в первые часы войны. Если называть вещи своими именами, то на правом фланге армии Кузнецова зияла пустота. Безопасное отступление армии на восток, соответственно, напрямую зависело от прикрытия маршрута отхода с севера. Однако неожиданно серьезная опасность возникла из глубокого тыла, из полосы ответственности 10-й армии.
Танк КВ с 76,2-мм пушкой Л-11 из 7-й танковой дивизии 6-го мехкорпуса.
Из района Зельвы и Слонима 27 июня на пути отхода 3-й армии началось выдвижение мотоциклетного и разведывательного батальонов 29-й моторизованной дивизии. Задачей 29-го разведбатальона была «разведка в районе Слоним – Щара – Мосты – Пески – Зельва и частью сил далее к северу. Если возможно, [установить] контакт с 9-й армией». В свою очередь, 29-й мотоциклетный батальон в 10.35 27 июня получил приказ: «Достичь своей основной массой через Деречин Куриловице и захватить мосты через Щару у Кароле и Щары». Выполнение этих задач могло стать настоящей катастрофой для 3-й армии. Были бы перехвачены основные переправы, по которым армия могла пересечь реки Зельвянка и Щара. Армии Кузнецова пришлось бы сбивать с позиций не только передовые отряды пехотных соединений 9-й армии, но и эти два моторизованных батальона.
Однако эти амбициозные задачи не были выполнены. В течение дня неоднократно возникали кризисные ситуации; в итоге оба подразделения были временно окружены. Командование 29-й дивизии было вынуждено отдать приказ на прорыв. Батальоны смогли лишь с большим трудом и тяжелыми потерями прорваться на юго-восток. Только 29-й разведбатальон потерял в течение дня не менее 16 бронемашин (две трети от штатной численности). Загадкой остается только имя спасителя 3-й армии. В тот момент в районе действий двух немецких батальонов не было никаких частей армии Кузнецова. Скорее всего в роли доброго самаритянина выступила 29-я моторизованная дивизия 6-го мехкорпуса (точнее, часть ее сил). Примерно в это же время она пробивалась на восток из района Волковыска. Оказавшиеся на пути соединения немецкие мотоциклисты и разведчики были атакованы и блокированы как мешающие отходу на восток.
Разведывательный отдел командования Люфтваффе при 9-й армии передал в ее штаб радиограмму от 14-й эскадрильи дальней разведки. Она гласила, что 28 июня между 11.50 и 13.10 на дороге на Новогрудок к востоку от Щары были обнаружены колонны, состоящие из транспортных средств всех типов и движущиеся на северо-восток. Это скорее всего были колонны, в которой отходили части 29-й мотодивизии, спасителя армии Кузнецова. Части 3-й армии выйдут на этот маршрут только через сутки.
