Была у запорожцев одна интересная традиция: подняв очередной бунт против польской короны и попав в окружение королевских войск, соглашаться на почетную капитуляцию при условии, что они сдадут ляхам своего гетмана. И старательно сдавали. В 1596 году выдали полякам гетмана Наливайко. В 1535 году, проиграв очередную битву, – гетмана Сулиму. В 1537 году – гетмана Павлюка. Однажды сам Богдан Хмельницкий, потерпев очередное поражение и видя, что его лагерь вот-вот окружат, быстренько ускакал, прекрасно зная: ведь выдадут, черти, спасая свою шкуру! Правда, потом оправдался – его-де насильно увезли с собой покинувшие поле боя союзники-татары…
Весной 1517 года польский королевич Владислав (которого во времена Смуты часть бояр избрала русским царем) решил усесться-таки на московский престол. За вознаграждение в 20 000 злотых и 7000 штук сукна к нему примкнул с украинскими и запорожскими казаками гетман Сагайдачный. Его воинство разграбило Путивль (принадлежавший тогда России), захватило еще несколько русских городов, где вырезало местное население вплоть до младенцев; потом выжгло Рязанщину, где мимоходом перебило и православных священников, рискнувших заявить, что нехорошо резать и грабить единоверцев (такие вот «защитники православной веры» с Сагайдачным шли); захватил мимоходом 30 000 рублей, которые московское посольство везло в Крым для взятки хану. Правда, в конце концов польско-казачье войско, хотя и дошло до Москвы, получило решительный отпор у стен Кремля и убралось восвояси.
Вполне в традициях и запорожцев, и «гетманских» казаков. В свое время запорожцы не раз пытались завоевать православную же Молдавию – богатая была страна, сесть там «на кормление» казалось крайне соблазнительным. Дважды им даже удавалось посадить на молдавский трон (или как он там назывался) своих атаманов, но оба раза молдаване (народ только с виду тихий) их довольно быстро убивали, так что в конце концов пришлось отступиться…
Еще к вопросу о моральных принципах запорожских «ревнителей православия». Нисколько не смущаясь разницей в вере, они в свое время служили полякам и австрийцам, туркам, молдаванам и крымским татарам, русским и даже французам. Французы в свое время наняли запорожцев для войны с Фландрией (во времена кардинала Мазарини), но очень быстро постарались от них отделаться – боевые качества у новоявленных «союзничков» оказались хуже некуда, зато окрестности они грабили так, что даже французы, сами не новички в этом деле, себя не помнили от удивления…
В общем, настало время, когда пути донцов и запорожцев разошлись решительно. Донцы ко временам Петра I окончательно перешли в российское подданство и, если не считать мятежа тосковавшего по прежним вольностям Кондратия Булавина (в основном подавленного самими же казаками), активно участвовали в походах русской армии в Крым. Запорожцы, наоборот, примкнули к вторгшемуся на Украину шведскому королю Карлу XII. За что Петр распорядился разорить Запорожскую Сечь до основания. Некоторые «лыцари» обустроились на новом месте неподалеку, но наиболее упертые сторонники «запорожских вольностей» ушли к крымскому хану-«басурману» и несколько раз вместе с татарами ходили в набеги на украинские земли.
Потом, правда, поплохело. Заключив очередной мир с польским королем, хан запретил запорожцам ходить в набеги на польские земли, чем уязвил их в самое сердце – как же без набегов?! Преемник хана вообще пообещал истребить всех без исключения запорожцев, если станут совершать набеги на соседей.
Так что запорожцы еще при жизни Петра стали проситься назад. Петр их челобитные брезгливо игнорировал, как и его преемники. Только в 1734 году Анна Иоанновна разрешила запорожцам вернуться домой. Где по-прежнему доживала свой век Запорожская Сечь, но никакого прежнего значения уже не имела: после присоединения к Российской империи Крыма и Новороссии она оказалась внутри империи. Где ее подчинили киевскому генерал-губернатору и малороссийскому гетману и велели сидеть тихо.
Как же, дождешься… По извечной живости характера запорожцы всем гамузом участвовали в восстании Емельяна Пугачева (донцы, кстати, примкнуть к Пугачеву отказались, как он ни зазывал). Вот тут уже не на шутку рассердилась Екатерина II. В Указе об уничтожении Запорожской Сечи она писала: если казаков «малороссийских» вполне можно назвать «полезными гражданами», то запорожцы «в нравах и в образе правления ощетинились», «одичали в своих ущельях и порогах» и стали «принимать без разбора в свое худое общество людей всякого сброда, всякого языка и всякой веры».
Генерал-поручик Текели окружил Сечь войсками и объявил, что с сегодняшнего дня она полностью аннулирована. Ни малейшего сопротивления не последовало. Часть «лыцарей» попросту разбежалась по Украине кто куда. Из самых вменяемых создали действовавшее на Кавказе Черноморское казачье войско, в 1860 году, с добавлением части чисто «московских» казаков, переименованное в Кубанское.
С тысячу самых непримиримых ушли к турецкому султану и провозгласили там Запорожскую Сечь. Вот только ни особых вольностей, ни богатых земель от султана не дождались. В качестве Сечи султан им выделил всего-навсего расположенное в устье Дуная селение Будшак (с довольно бедными землями), внутреннее самоуправление сохранил (но во всем остальном подчинил местному паше). Дал право на рыбную ловлю, но за это обязал выставлять отряд в турецкую армию.
Там эта уже чисто опереточная Сечь и прозябала лет пятьдесят. Время от времени турки запорожцев привлекали для подавления мятежей восставших греков и вообще держали в черном теле. Так что в 1828 году было решено вернуться на родину. Вернулись и упали в ноги императору Николаю I, как раз в это время воевавшему с турками и стоявшего с армией на Дунае. Император, подумав, согласился их принять – если во искупление всех прежних грехов покажут удобные места для переправы через Дунай русской армии. Атаман Осип Гладкий с небольшим отрядом разведку провел, и воспрянувшие запорожцы вместе с русской армией переправились под огнем турецкой артиллерии.
Раздав отличившимся несколько Георгиевских крестов, император произвел Гладкого в генералы и назначил его атаманом. Нет, не Запорожского войска. Оно окончательно и бесповоротно было переименовано в Азовское. Вскоре это воинство переселили на Кавказ и включили в состав Кубанского казачьего войска. Гладкий, последний атаман уже чисто опереточной Запорожской Сечи, тихо и незаметно помер в 1867 году от холеры… Так что настоящих запорожцев на Украине практически и не осталось. Ряженые не в счет…
Самое интересное, что некий аналог регулярных казачьих войск, крайне их напоминающий, существовал и в Европе. При последних венгерских королях в обмен на земельные пожалования и другие льготы пограничную службу на мадьярско-турецкой границе стали нести секеи (они же секлеры) – венгерская племенная группа, обитавшая в Трансильванских Альпах (их наречие несколько отличается от венгерского). Делились они на три сословия: «знатные», «всадники» и «простолюдины». После неудачной для Венгрии битвы с турками под Мохачем в 1526 году часть страны оказалась под властью Турции, часть – под властью Австрии. Секеи стали пограничной стражей уже австрийского императора. Первоначально дворянские привилегии Вена сохранила за всеми тремя сословиями, но после того, как секеи ввязались в венгерский мятеж 1848 года, сохранила их только за «знатными».
