– Я не думаю, что вам нужна моя фотография. Я совершенно незнаменита. – И я сделала безразличный вид, снова нырнув в свой блокнот.
– Нет-нет, вы ведь не знаете, что будет в будущем. У нас писателей уже было столько, что и не передать. Вон тот столик их самый любимый. – И они вполне убедительно указали мне на большой зал, в который я еще не успела заглянуть. Основное помещение ресторана было выполнено в старом классическом стиле. Стены были увешаны фотографиями тех самых писателей, которые хотя бы однажды захаживали сюда. Естественно, на самом почетном месте я разглядела аристократический профиль Агаты Кристи, о которой так много судачили в этом городе. Так вот где пила чай эта необычная женщина, дожидаясь отправления поезда, перед тем как занять роскошное купе в вагоне первого класса!
Я вспомнила милого знакомого Шади, который поведал мне тайну прадеда, и свое обещание помочь ему разобраться с ней. Прошло четыре месяца… Как же стремительно бежит время… Я обо всем забыла… Жизнь затягивала в водоворот событий, заключавшихся в решении школьных проблем, заправке автомобиля, вечных очередях в супермаркетах – и все это усложнялось еще постоянными стамбульскими пробками. Порой было проще не выйти из дома вовсе, чем застрять на битых три часа на каком-нибудь съезде-перекрестке-мосту.
Я, как всегда в таких случаях, начинала немного нервничать. Каждый раз, когда вспоминалось невыполненное дело, ком подкатывал к горлу, и становилось нестерпимо жаль времени, потраченного впустую. Не спасало даже то, что я находилась в городе, в котором опаздывать, не приходить на встречи и вообще периодически забывать обо всем – вполне хороший тон. Главное – чтобы все было в удовольствие.
Я вернулась за столик, где остывший кофе навевал тоску. За спиной раздался пронзительный свист – испугавшись, я дернулась и пролила остатки кофе на раскрытый ежедневник. Темное пятно медленно приближалось к аккуратным строчкам и, наконец добравшись до них, стало методично пожирать букву за буквой. Официанты бросились на помощь, изо всех сил промакивая салфетками уничтоженную страницу. Мне стало грустно: они так старались спасти написанное, предполагая, что это ценные строки будущего романа, а я всего лишь успела набросать список покупок в магазине к ужину. Все это еще больше обострило во мне чувство вины и обреченности, захотелось разреветься – и слезы одна за другой стали капать на накрахмаленную салфетку на коленях, которая, кстати, тоже была окончательно испорчена кофе.
– Вы плачете, как та писательница… – тихо произнес один из поклонников моего несуществующего творчества.
– Какая писательница?..
– Ну та… на фотографии… иностранка. Видели?
Я в недоумении пожала плечами.
– Когда она уезжала из Стамбула, каждый раз плакала. Так рассказывает наш босс. Его прадед видел ее, у него даже есть книга с ее автографом. Хотите позовем его?
Я покачала головой: мне ни с кем не хотелось разговаривать.
Когда плачут те, кто уезжает, это нормально. Но ведь я оставалась здесь. Я старательно приводила в чувство себя и свой ежедневник, которому пришлось повидать на своем веку немало приключений в виде опрокинутых чашек и вездесущих ручек младшей дочери, которые беззастенчиво вырывали его тонкие листы, а остальные покрывали кривыми сердечками и такими же домиками с дверьми, располагавшимися почему-то горизонтально.
В качестве милого комплимента друзья-официанты, которые перемещались всегда парой, поставили передо мной очаровательную фарфоровую сухарницу с крохотными рулетиками – каждый размером с мизинец. От них еще исходило тепло глубокой печи, из которой они, видимо, и попали прямо ко мне на стол.
– Zeytin Ezmeli Rulo!
[69] – радостно произнес официант, и мне показалось, что его рот наполнился слюной. Я знала, что отказываться нельзя, – и быстро откусила половинку одного рулетика. Нежная солоноватая начинка заставила меня встрепенуться и потянуться за вторым куском. Тут же подоспевший горячий чай пришелся как нельзя кстати. Меня снова спасала стамбульская любовь к чревоугодию, от которого бежать в этом городе было просто бессмысленно.
Рецепт
Рогалики с начинкой из маслин (обычно подаются на завтрак с черным чаем)
• 100 г сливочного масла
• 200 мл густого йогурта
• 1 яйцо (белок – в тесто, желток – для смазывания)
• 2,5 стакана муки
• 1 чайная ложка разрыхлителя
• 1 чайная ложка куркумы
• 100 г перемолотых черных маслин (без косточек)
• Черный или белый кунжут (для посыпки готовых рулетиков)
Рецепт невероятно прост и отнимает минимум времени, хотя на выходе дает домашнюю выпечку со сливочным запахом стамбульского утра.
В растопленное сливочное масло, которому нужно дать несколько минут, чтобы отдышаться и остыть, закладываю йогурт, яичный белок, куркуму и хорошенько взбиваю венчиком. Засыпаю муку с разрыхлителем и перехожу к ручному вымешиванию – любимая часть: от такого теста кожа на руках выглядит ухоженной, как после спа-процедуры.
Тесто быстро становится нежным и податливым – готовым исполнить любой мой каприз. Делю его на пять-шесть частей, каждую раскатываю в круг толщиной в один-два миллиметра. Круги разрезаю крест-накрест так, чтобы получилось четыре сектора. Выкладываю начинку в основание секторов и плотно сворачиваю в рулетик.
Оливковый наполнитель лучше приготовить заранее. Мясистые жирные оливки я перемалываю в блендере или рублю ножом, предварительно вытащив из них косточки. Готовую пасту по желанию можно сбрызнуть лимонным соком и приправить щепоткой сахара – вкус станет менее терпким.
Смазанные желтком и посыпанные кунжутом рулетики выпекаю примерно двадцать минут при температуре 180 °C.
За спиной снова раздался гудок – и, как стальной исполин, на соседний перрон ворвался отполированный до блеска поезд королевского синего цвета. Изящно притормаживая, он выпускал клубы пара или пыли – не знаю точно, но выглядело все это действо до того будоражаще, что у меня помутилось в глазах и я едва не подавилась оливковым рогаликом. Улыбающиеся стюарды в темно-лазурной форме, отороченной золотым позументом, казались галантными гостями из прошлого века. Как будто еще мгновение, и очаровательные дамы в шляпках начнут сходить с ажурной ступеньки вагонов первого класса, украшенных так хорошо знакомой мне эмблемой: витиеватая монограмма, увенчанная короной.
Был ли это случайный поезд-призрак, прорвавшийся сквозь беспощадное время, или беспечный наследник титулованного состава, который и поныне рассекал альпийские высоты, соединяя две точки на карте желаний человеческой жизни – Париж и Стамбул?
Я спешно завершила завтрак и устремилась туда, куда почти сто лет назад спешила та, чей профиль на черно-белой фотографии напомнил этим утром о данном обещании. Во что бы то ни стало я должна была его исполнить – и чем скорее, тем лучше. Я отправлялась в легендарный отель «Пера Палас», построенный для коронованных и просто знаменитых пассажиров незабвенного «Восточного экспресса» цвета глубокой лазури.
