Только не сейчас. Эктор заметил, что я почти ничего не ела, и смотрел с подозрением и тревогой; поэтому мне пришлось волей-неволей жевать кашу и запивать ее маленькими глотками отвара. А про себя я молилась, чтобы меня не стошнило где-нибудь в дороге.
Остаток времени мы просидели в молчании, а когда все, кроме меня, встали из-за стола, я подняла голову от тарелки и увидела стоящего надо мной Эктора.
– Вы в порядке, Саша?
От его заботливого тона в груди потеплело.
– Да, я просто… совсем не голодная.
Мужчина нахмурился и аккуратно провел рукой по моим волосам.
– Постарайтесь съесть еще немного. До самого вечера мы не сделаем привал, да и потом придется ночевать под открытым небом. У Красной дороги не так много постоялых дворов – многие побаиваются оставаться столь близко к магическому месту.
Магическому? Красная дорога – не создана людьми? Очень интересно.
Я только кивнула и снова уткнулась в миску.
Не сразу заметив, что Эктор ушел, я снова удивленно вскинула голову, когда на соседнюю скамью плюхнулась подменявшая Бигеля девушка.
– Я собрала вам кое-что в дорогу, – выдала она и положила передо мной плотно свернутый узелок. Как раз такого размера, чтобы уместиться в походном мешке. – Тут свежий хлеб, сыр, местные фрукты, настойка. Она снимет усталость после долгого пути.
Девушка смутилась и внезапно заговорила снова:
– Все, что рассказал Бигель, – правда. От первого и до последнего слова. Можете своим рыцарям ничего не передавать, я их нравы знаю. – Ее медовые глаза вспыхнули ледяной стужей. – Уже завтра трактира здесь не будет.
– Он же не может просто встать и уйти, – смешок застрял в горле, стоило только девушке сверкнуть глазами и поджать пухлые губы.
– Уйти не может, – заявила она. – Но вы и половины не знаете: что в этом мире творится и как оно работает. Впрочем, вы будущий рыцарь, так что я не удивляюсь.
– За что вы так ненавидете Орден?
Девушка столь самозабвенно расхохоталась, что мне захотелось сразу же встать и выйти вон.
– Вы можете преследовать нас и травить, но все равно у вас не получится вечно прятаться за спиной выдуманного бога, – поднявшись со своего места, девушка откинула со лба непокорную черную прядь и пододвинула ко мне узелок. – Не волнуйся, ничего здесь не отравлено. Я не ненавижу Орден, – она отвернулась и двинулась в сторону кухни. – Мне вас жаль.
В последний раз незнакомка окликнула меня у самого выхода, когда я уже собиралась переступить порог.
– Пусть источник одарит тебя как следует. – В медовых глазах на этот раз невозможно было прочитать ничего, кроме глубоко затаенной тоски. – И помолись за это сама, рыцарь. Тебе потребуется вся возможная помощь.
Не желая больше задерживаться ни на секунду, я вылетела в дверь и едва не споткнулась прямо на пороге. Сердце тяжело бухало в груди, горло сдавило болезненным спазмом. Место, которое казалось безопасным еще вчера, уже не выглядело таким.
И я не жалела, что совсем скоро мы оставим его за спиной.
***
Чем ближе мы подбирались к Красной дороге, тем отчетливее в воздухе витали перемены. Изначально никто не обращал на это внимания, но с каждым новым рывком хилтов Эктор за моей спиной становился все напряженнее. Его ответы были резкими и отрывистыми, больше похожими на отговорки, а со временем я даже перестала рот открывать, потому что казалось, что еще хоть одно слово – и Эктор отвесит мне затрещину.
Саму дорогу я увидела задолго до того, как мы к ней приблизились.
Точнее, я ее почувствовала.
Тяжелый цветочный дух ударил в нос не хуже кувалды – будто где-то поблизости перевернулась целая цистерна с какими-то совершенно убойными духами. Голова сразу же закружилась; я повернулась к Эктору, чтобы попросить остановиться хотя бы на пару минут, но не смогла вымолвить ни слова.
Язык отнялся напрочь.
Едва сфокусировав взгляд, я почувствовала теплую ладонь наставника на щеке.
– Дышите, Саша, – его голос звучал будто издалека, сквозь толщу воды. Я откинулась на грудь мужчины и прикрыла глаза. Послушно вдохнула так глубоко, как могла, пропитываясь цветочным приторным ароматом от самых пяток до макушки.
Голова закружилась еще сильнее, к горлу подкатила удушливая тошнота, но я стиснула зубы, сдерживаясь изо всех сил.
Облегчение наступило внезапно. Я точно прорвалась сквозь невидимый барьер, вышибла дверь в запертую комнату – и по лицу прокатилась волна прохлады. Дышать стало легче, и я смогла рассмотреть в вязком, размытом мареве лицо Эктора.
– Что это было?! – прохрипела я и закашлялась, задрожала так сильно, что мужчине пришлось удерживать меня за пояс, чтобы я не навернулась головой вниз с хилта.
– Дорога проверяла нас, – ответил он невозмутимо. – Проверяла, нет ли среди нас пиромантов.
– У вас дороги и такое умеют?
Эктор передернул плечами, и его глаза вспыхнули осколками льда. От мужчины повеяло какой-то совершенно непонятной мне стужей.
– Они умеют намного больше.
Ударив пятками по бокам зверя, наставник чуть наклонился вперед, а я зажмурилась, когда деревья понеслись мимо с такой скоростью, что слились в одну темно-зеленую ленту.
46
Путь в Шайкос оказался хуже, чем сотня тренировок. Даже если бы они все прошли подряд, я бы не устала так сильно, как за эту неделю бесконечной тряски на хилте, ночевок под открытым небом и охоты на всякую мелкую живность в лесу.
Останавливаться на привал приходилось рядом с Красной дорогой, а тошнотворное, дурманящее чувство, давившее на грудь рядом с этой проклятой лентой, усеянной мелкими красными цветами, не проходило даже во сне, подбрасывая мне то кошмары, то видения, о которых я предпочла бы не делиться ни с одной живой душой.
С Эктором мы почти не разговаривали. Вообще, атмосфера первого дня неумолимо развеялась, оставив после себя только тяжелый дух общего напряжения и мысли о том, что меня ждет на втором испытании. Каким будет святыня Единого и как именно будут проверять там веру?
Где-то в глубине души я ожидала чего-то жуткого.
Кошмарного.
Вера – это не сила. Это что-то из области ковыряния в голове, иллюзий и обмана. И это пугало меня еще больше.
