Мама. Сами, ты и правда считаешь, что его надо везти сюда? В городскую квартиру, на пятый этаж?
Папа. В большую городскую квартиру, позволь заметить.
Мама. Сами!
Папа. Мари!
Мама. О чем ты только думаешь.
Папа. Я думаю, что надо хоть раз в жизни поступить правильно. Сдержать обещания, данные себе и другим.
Мама. «Правильно»? Что ты этим хочешь сказать?
Папа. Подумай о детях. Подумай о Майкки. Буки ушли, это зеленое существо ушло. Даже халат ушел. А Каапо? Он лишился Рунара. А ты лишилась своего огорода с яблонями. По-моему, пора положить конец потерям и хоть что-то приобрести взамен.
Мама. Не знаю, что тебе на это сказать.
Папа. А ничего говорить не надо. Тут уже ничего не поделаешь, они приедут через час, и всё тут.
Мама. Сами.
Папа. Да не волнуйся ты так. Я сам буду о нем заботиться.
Мама. Господи боже ты мой.
Папа. Обещаю.
На кухне воцарилась тишина. Майкки подождала еще немного, потом зашлепала в кухню. Мама с папой сидели за столом с кофейными чашками в руках, у обоих был расстроенный вид.
— Вы что, ругаетесь? — весело спросила Майкки. Она обняла сначала маму, потом папу. — Знаете, что говорит наша учительница? «Кто спорит, тот ничего не стоит»!
Папа усмехнулся и сказал:
— А мы и не спорим. Просто… слегка разошлись с мамой во мнениях по одному вопросу.
— По одному важному вопросу, — заметила мама.
— Довольно важному. — Папа скорчил рожу.
Тут у папы зазвонил телефон.
— Ага, — сказал он, посмотрев на экран. — Небось, заблудились.
— Кто заблудился? — спросила Майкки.
— Пусть папа тебе расскажет, — проворчала мама.
Папа ответил на звонок и взглянул на Майкки. Вид у него был торжествующий и одновременно чуть-чуть виноватый:
— Они уже внизу.
— Внизу? — ахнула мама.
— Кто? — снова спросила Майкки.
— Подождите, я пойду их встречу.
В дверях кухни папа чуть не столкнулся с Каапо и Хиллой в пижамах.
— Взрослые тут ссорились, — сообщила им Майкки. — Папа пригласил без спросу каких-то гостей, и они уже внизу.
— Каких гостей? — спросила Хилла.
— Скоро увидите, — вздохнула мама.
Хилла вопросительно посмотрела на Майкки (та пожала плечами), присела к столу и стала намазывать себе бутерброд.
— Гости же завтраку не помеха? — уточнил Каапо.
— Ни в коем случае, — сказала мама. — Я лично хочу еще кофе.
Папа пробыл внизу, кажется, целую вечность, но наконец за входной дверью загромыхал лифт.
— Папа идет, — сказала Майкки. — Может, принести еще стульев для этих гостей?
— Не надо, — откликнулась мама.
В замке повернулся ключ, дверь приоткрылась, с лестничной клетки послышались пыхтение и постукивание. Потом дверь открылась полностью, за ней мелькнул папин рукав, и внутрь влетели одна за другой две большие матерчатые сумки.
— Идите помогите! — позвал папа.
Ребята с сомнением направились к двери. Папа стоял в полумраке лестничной клетки с кульком на руках. Из кулька выглядывала белая мордочка с коричневыми ушками, блестящими глазами и влажным носом.
— Собачка! — пискнула Майкки.
— Самая настоящая, — просиял в ответ папа. — Наша собственная собачка.
— Да ладно, — выдохнула Хилла, не веря своим глазам.
Папа шагнул в прихожую, встал на колени и осторожно опустил на пол свою ношу. Большемордый лопоухий щенок неуклюже поднялся на лапы и оглядел сидящее вокруг него на корточках семейство: Майкки, Хиллу, Каапо, папу и маму.
— Какой хорошенький, — прошептала мама. Щенок вдруг подпрыгнул, завалился на бок, снова встал и заскочил маме на руки.
— Ой! — Мама прижалась щекой к гладкому боку щенка.
— Утибозе, — сказал Каапо и осторожно погладил толстую белую переднюю лапу.
— Точно, — согласился папа.
— Как его зовут? — Хилла провела пальцем по коричневому хвосту с белым кончиком. — Эй ты, кусаться!
Щенок изогнулся и прикусил Хиллину руку мелкими белыми зубами, а потом шлепнулся на спину и остался лежать, помахивая лапами.
— Может, назовем его Малыш? — Майкки погладила щенка по розовому пузу.
— Обычно у собак уже есть имена, — сказал Каапо. — Их дает заводчик. Да, пап?
Папа кивнул.
— Да, у породистых собак так. Но эти официальные имена такие длинные и неудобные, что ими все равно никто не пользуется.
— И как же его зовут официально? — поинтересовалась Хилла.
Папа засмеялся:
— Сан Голден Аврора Бореалис!
— Мы его назовем как сами захотим, — твердо сказала мама.
Щенок перевернулся на толстые лапы и заковылял к Каапо.
— Можно назвать его Дурашка, — предложила Майкки. — Он такой маленький и миленький!
— Вообще-то он вырастет в большую собаку, — сказал папа. — Эта порода называется сенбернар. Мы с мамой думали, что он хорошо подойдет для жизни в сельской местности. Ну ничего, сюда он тоже поместится.
— Пожалуй, — согласилась мама.
— Сенбернар — он большой? — уточнила Хилла.
— Вообще-то, огромный, — признался папа. — И довольно слюнявый. Кстати, надо убрать с пола все ботинки, провода и прочее. Пока у него не сменятся зубы, он будет все грызть.
— Фу! — Хилла снова погладила щенка. — Тогда можно назвать его, например, Слюняка.
— Вот еще! — возмутился Каапо. — Бывают же красивые имена. Например, Ричард. Это ведь мальчик?
— Девочка. — Папа тоже погладил щенка. — Такая вот слюнявая девочка, которая к тому же грызет обувь.
Майкки вдруг вскочила с пола:
— Папа, да ведь это же и есть помощник! Тот, про которого мне говорил халат! Помощник, который испускает влагу и может что-нибудь попортить, пока не привыкнет. Давайте назовем его Помощник! Или Помощница!
— Не очень-то похоже на собачье имя, — засомневался папа.
Мама притянула Майкки к себе.
— Моя девочка. Конечно, можно назвать собаку как угодно. Даже Помощницей, раз уж так сказал халат.
