Папа с опаской открыл клетку, осторожно сунул руку и взял мормата. Тот даже не шелохнулся.
— И что теперь делать?
— Поспешить! — ответила Привратница. — Я открою дверь, господин отец забросит мормата внутрь. Чем дальше, тем лучше! И я тотчас же закрою дверь, пока мормат не оттаял и не полез обратно.
— Зачем же он полезет обратно? — спросил папа.
— Чтобы отомстить, — объяснила Привратница. — Мормат — мстительный зверь. Ему не понравилось, что его держали в клетке. Так что лучше его пока к вам не подпускать. Пока он вас не забудет. Но не переживайте, господин отец, у морматов память короткая. Готовы?
Папа кивнул. Привратница подняла руку и мягко прижала к скале. Раздался громкий скрежет, и скала начала раздвигаться.
— Готово! — крикнула Привратница. — Бросайте, господин отец!
Папа размахнулся и зашвырнул мормата в открывшийся длинный, темный коридор. Мама, округлив глаза, выглянула из-за папиной спины.
— Ну и глубина, — ахнула она. — Это что, какая-то главная дорога?
— Это дорога домой, — сказала Привратница коротко, снова нажала на камень, и скала захлопнулась прямо перед ее носом. — Теперь подождем. Чуть-чуть подождем. Когда у мормата оттают лапы, он побежит, а когда оттают крылья — улетит.
Майкки погладила Уруру по плечу:
— Можно я уже слезу? Я хочу разбудить халат.
Бука буркнула, наклонилась и осторожно опустила Майкки на землю. Майкки тут же бросила халат на снег и скомандовала:
— Подъем! Пора в дорогу!
— Майкки, что ты делаешь? — растерялась мама.
— Я ничего такого не делаю, — ответила Майкки. — Просто халат собрался под землю вместе с буками и Привратницей. Он хочет начать там новую жизнь и стать Великим Духом, ну или чем-нибудь в этом роде.
— Ну вот… — нача ла было мама, но договорить не успела, потому что халат шевельнулся. Он шевельнулся раз, другой и, наконец, поднялся, выпрямил капюшон и объявил:
— Готов к отходу!
— Боже мой! — пролепетала мама. — Так это правда! И все эти годы…
— Конечно, — удивилась Майкки. — А ты что же, думала, что я вру?
— А я говорила, — пробормотала Хилла.
— Прошу прощения, что прерываю вас, — вмешался халат, — но давайте вы повспоминаете меня потом, когда я уйду, да? А пока я еще здесь, я хочу сказать свое последнее слово!
Майкки хихикнула.
— Он что, говорит? — в волнении спросила мама.
— Сейчас скажет прощальную речь, — перевела Майкки. — Ну давай, я слушаю.
Халат приосанился и прижал к груди рукав:
— Желаю вам удачи! И могу сказать тебе, дружок, что твой помощник уже совсем близко, гораздо ближе, чем был. А я сделал для себя важный вывод и им с вами делюсь: не спеши становиться мал, если можешь стать великим!
Майкки засмеялась и захлопала в ладоши.
— Вот уж сказал так сказал! Я вам попозже переведу, а сейчас я хочу попрощаться с халатом.
Она протянула халату руку, а халат положил сверху рукав и поклонился.
— Какой поклон! Ты уже начинаешь привыкать к придворной жизни. — Майкки попыталась изобразить такой же.
— Неплохо, неплохо, — одобрил халат. — Прощай, дружок! Может, еще и встретимся.
— Прощай, халат, — сказала Майкки. — Ты станешь самым лучшим Великим Духом, какие только водились под землей.
— Несомненно, — согласился халат.
Привратница прижалась ухом к скале и покивала:
— Вот мормат и проснулся, шипит. Скоро побежит!
Майкки подмигнула халату и снова бросилась к Уруру:
— А теперь буду прощаться с тобой, чудо-бука. — Майкки обняла буку изо всех сил. — Ты ведь придешь ко мне снова?
Уруру ласково загудела и осторожно, словно воробушка, прижала Майкки к себе.
Привратница снова прислушалась и кивнула:
— Ну вот, убежал. Путь свободен!
Она сбросила пуховик и протянула его маме:
— Благодарю за теплый прием, госпожа мать, за приют в вашей ванной. Настало время прощаться. Великая благодарность!
— И вам спасибо, — улыбнулась мама.
Привратница повернулась к папе:
— И вас благодарю, господин отец.
Привратница поклонилась. Папа неловко поклонился в ответ:
— Да не за что.
Майкки подбежала к Привратнице и обняла ее:
— Приходи когда захочешь!
— Это приглашение? — уточнила Привратница.
— А как же! Тем более у нас скоро станет две ванных, так что у тебя будет своя комната.
Привратница снова повернулась к скале, подняла руку и коснулась шероховатой поверхности. Дверь заскрежетала, открыла проход.
Первыми в темный туннель потрусили буки. Их шаги быстро стихли в отдалении.
— Идем, Великий Дух? — позвала Привратница.
Халат кивнул, поднял рукав и помахал.
— Счастливого пути, — прошептала Майкки.
Привратница и халат двинулись в глубь туннеля. Каменная дверь со скрежетом встала на место и исчезла.
Глава двадцать первая
Похороны
За два дня до похорон Рунара снова пошел снег. Мир становился все округлей и белей. «Все безопасней», — подумал Каапо.
Последние дни Каапо часто хотелось плакать, и он ничего не мог с этим поделать. В первый раз он заплакал, когда позвонили из больницы и сказали, что Рунар «отправился в мир иной» — именно так сказала сиделка маме.
Каапо подумал, что это, несмотря ни на что, красиво звучит. Как будто Рунар отплыл на корабле в неведомую страну, спокойную и ласковую.
Один раз Каапо захотелось плакать в школе во время урока, но тогда пришлось бы всем все объяснять. Поэтому Каапо потер глаза и посмотрел в потолок, чтобы слезы вкатились обратно.
Вечером они с мамой сидели в обнимку на диване. Сначала мама молча гладила Каапо по голове, а потом сказала:
— Я понимаю, как тебе грустно. Рунар был для тебя значимым человеком.
Каапо кивнул:
— Другом. Он был мне другом.
— Я знаю, сынок. — Мама еще крепче прижала Каапо к себе.
— Кто будет заниматься похоронами? — спросил Каапо.
