— Все верно, молодой человек. Подарок ученика Шника, — объяснила та Арине. Добавила: — Самого выносливого из них. Характер у мужа был… Был.
Благодарная, Арина не находила нужных слов и поэтому сказала просто:
— Спасибо.
Стелла Семеновна по своему обыкновению лишь хмыкнула и поднялась с дивана, едва заметно поморщившись. Немолодая, но активная женщина впервые проявила слабость перед Ариной. Наверное, очень устала. Весь день на Мосту, а потом игры с Женей, пусть и не подвижные, они все равно требуют сил.
— Евгений, телевизор можешь смотреть до девяти, — в обычной развязно-высокомерной манере заявила Стелла Семеновна. — Потом чистить зубы и спать. Почему молчим?
— Ага, — Женя снова отвлекся на фильм.
— С женщинами так не разговаривают, юноша.
«Юноша» поднялся с дивана, встал по стойке «смирно» и выдал:
— Конечно, Стелла Семеновна.
И снова плюхнулся на прежнее место.
Арина с улыбкой наблюдала за сыном, пока пожилая женщина не увлекла ее в кухню. Хозяйка квартиры устроилась на табурете у окна и закурила.
— Если ты не слишком устала, завари нам чаю.
Арина порадовалась поводу отвлечься, но подозревала, что Стелла Семеновна не откажет себе в удовольствии порасспросить ее об ужине.
Смирившись, девушка включила электрочайник. Достала из буфета жестяную банку с «Дарджилинг» и обернулась к хозяйке квартиры, оперлась о кухонную тумбу.
— Эти шахматы, они, наверное, дорогие. Боюсь, как бы Женя случайно…
— Мелочи жизни, — отмахнулась женщина, выпуская носом дым. — Еще парочка годков, и твой мальчик начнет меня обыгрывать. А ведь игре тысячи радостей я обучалась у самого Шника. Кстати, как-то, от нечего делать, он выиграл главный приз на каком-то городском чемпионате. Иногда мне казалось, что он лучший шахматист, чем художник. В общем, парень твой не без способностей.
— Я рада, — пробормотала Арина, довольная похвалой сыну.
— В кого он такой умненький?
— Точно не в меня. Во всяком случае, что касается шахмат, — заметила Арина, но не стала развивать тему. Стелла Семеновна сделала это вместо нее.
— И как папочка?
— Ничего особенного.
И одновременно ничего ординарного. Все не как у людей. Что, интересно, означает его сегодняшнее заявление? Обидно, если ничего, кроме справедливости.
Закипела вода. Арина ополоснула заварочный чайник и засыпала туда пару ложечек скрученных сухих ароматных листков, добавила кипяток. Поставила на стол две чашки, ложечки, сахарницу и вазочку с абрикосовым вареньем.
Пока девушка хлопотала по кухне, Стелла Семеновна молча наблюдала за ней. Но стоило Арине разлить чай и усесться за стол, как женщина потушила сигарету и поинтересовалась:
— Продолжает делать вид, что вы незнакомы?
— Хуже.
Стелла Семеновна сделала осторожный глоток. Протянула довольно:
— Как я люблю. Так что там хуже?
Трудно рассказывать о том, в чем сам пока не разобрался. Арина же совсем запуталась в своих отношениях с мужем. Макар и раньше умудрялся ее удивлять, но сегодня превзошел себя.
Однако Стелла Семеновна заслуживала откровенного ответа.
— Объявил всем, что мы женаты. И про Женю — тоже.
Тихое фырканье пожилой дамы, вероятно, означало смех. Интересно, чему она радуется?
Стелла Семеновна не стала долго интриговать.
— Задела ты его. До самой середки проняла. Его подружка, наверное, бесновалась.
Насчет Инги Стелла Семеновна удивительно угадала. А вот что касается Макара, тут прозорливость ее подвела. Да, смотрел он на нее, глаз не отводил, словно впервые увидел. В супружестве их сознался. Вот только зачем?
Арина покачала головой.
— Не думаю. Инга — красивая девушка. Макар просто лгать не хотел. Вадимова дочь едва о помолвке не объявила.
— Шустрая барышня, — Стелла Семеновна пододвинула к Арине варенье. — А она знала о вас или удивилась?
Арина уставилась в блеклые глаза под нависшими, но подкрашенными тенями веками.
— Удивилась. Это что-то значит?
Стелла Семеновна потянулась к очередной сигарете.
— Только одно: твой муж ей не доверяет, а значит, не любит.
Утверждение выглядело логичным, но Арина еще сомневалась.
— Как-то это… Не знаю.
— Зато я уверена.
— Но это не означает, что Макар любит меня, — неожиданно вырвалось откуда-то из глубины.
Сухопарую фигурку на табурете окружило облако сигаретного дыма.
— Ты этого хочешь?
С языка рвалось «да», но Арина сдержалась. Стелла Семеновна посмотрела в темное окно, затянулась, стряхнула пепел. Молчала, терпеливо ожидая ответа.
— Не нужно мне это. Мы разводимся.
Вот он, правильный ответ. Наверное.
Хриплый голос скрежетом пронесся над небольшой кухней:
— Детка, развод — еще не конец. Иногда это — лишь начало.
О чем они говорят? Макар ни словом не обмолвился о том, что хочет остановить бракоразводный процесс. Да и с чего бы? Значит, и рассуждать о каком-то начале глупо. Тем более, что после развода, Макар без зазрения совести сможет жениться, на ком захочет.
— Давайте отдыхать, Стелла Семеновна. Думать совсем не могу. Честно.
— Иди. Я еще посижу. И чашки оставь. Сама вымою. — Арина почти вышла из кухни, когда старушка поинтересовалась: — А шеф что? Макара за дверь не выставил?
— Нет. — Стелла Семеновна удивленно приподняла брови, и Арина объяснила: — Попросила я его. Сказала, что между Макаром и мной ничего нет. Ведь это правда. Несправедливо, если он пострадает из-за меня.
— Не знаю, умно это или глупо.
— Вы обо мне?
Стелла Семеновна покачала головой.
— О Вадиме. Опрометчиво недооценивать женское сердце. Оно существует отдельно от ее ума. Но твой шеф придумал неплохой способ завоевать твою благодарность.
— Он ничего не придумывал. Просто благородный человек.
— Никто не отрицает. Отличный повод его проявить, благородство это.
— Вам не нравится Вадим? Вы же не видели его ни разу.
— Мне и ни к чему. Важно, чтоб тебе он нравился, — Арина уже хотела сказать, что он и так ей нравится, но Стелла Семеновна неожиданно продолжила, — так сильно, чтобы ты позабыла своего Макара. Спокойной ночи.
Если ей удастся уснуть.
Измученная, Арина поплелась в свою комнату.
* * *
