Только теперь Арина узнала нарушителя спокойствия.
— Петька, ты что тут делаешь? Ночь на дворе.
— Детское время! — небрежно протянул соседский мальчишка. — По улице парочки гуляют. Обжимаются, — хихикнул Петька, напяливая на вихры зеленую кепку.
— Много ты понимаешь. — Но читать нотации она не собиралась. Пусть этим занимаются родители мальца. Арину больше интересовала причина, по которой сосед пробрался под ее окно, а не постучал в дверь. — Ты говорил, что у тебя ко мне дело.
— Ага. Вот.
Мальчик протянул ей конверт. Сердце девушки екнуло. Арина внимательно оглядела послание со всех сторон.
— Кто дал?
— Городской.
— Который из них?
Арина и сама не знала, зачем поинтересовалась. И так понятно, кто из братьев мог ей писать.
— Кто их разберет? Я не спрашивал.
Арина знала, что Петька за бесплатно шагу не ступит, и пыталась вспомнить, сколько у нее карманных денег.
— Я тебе что-то должна?
Петька почесал за ухом, наморщил нос и махнул рукой.
— Фраер дал мне пятак. С девчонок деньги не беру.
Арина усмехнулась принципам малолетнего посыльного и поторопилась распрощаться. Не терпелось прочитать послание.
Конверт оказался запечатанным. Макар позаботился, чтобы Петьку не тянуло заглянуть внутрь. Любопытного взрослого это вряд ли остановило бы.
«Жду на нашем месте. Приходи быстрее. Нужна твоя помощь. Письмо сожги».
Не медля ни секунды, Арина вышла в крохотную прихожую и заглянула в гостиную. Николай Васильевич дремал перед включенным телевизором с газетой на животе. Будить его не хотелось, но выхода не оставалось.
— Дедушка, я спать иду.
Николай Выасильевич встрепенулся. Взглянул на часы.
— Как время бежит. И я, пожалуй, прилягу.
— Спокойной ночи!
— И тебе, детка.
Взяв у двери сандалии, Арина вернулась в свою комнату. Не решилась уйти через главный вход, ведь дед запирает его на ночь. Обувшись, девушка выбралась через окно, собираясь вернуться домой тем же путем.
Всю дорогу к реке она промчалась с максимальной скоростью, не обращая внимания на пугающую темноту и пытаясь сообразить, что же стряслось. Ведь они попрощались. Но с другой стороны, с того времени прошло несколько часов.
Берег пустовал. Под разлогой ивой угадывались очертания бревна.
Где же Макар? Возможно, она что-то не так поняла? Жаль, что разорвала драгоценное послание на крохотные кусочки и выбросила где-то по пути. И тут она догадалась.
Школа! Больше негде.
Скрип входной двери в оромном здании показался зловещим скрежетом. Темные коридоры пугали, но Арина упрямо двигалась к компьютерному классу — к Макару. Сердце, казалось, выскакивало из груди, когда она тронула ручку двери. Глубоко вдохнув, потянула на себя. Вошла. Огляделась.
— Я надеялся, но не был уверен.
Арина обернулась на тихий голос, доносившийся от стены рядом с последней парты.
— Ты просил. Я пришла.
Понимала, что это по сути признание в чувствах, более глубоких, чем дружеские, но адреналин сделал свое дело. Арина выложила, что у нее на сердце — и не сожалела об этом.
Так как Макар не двигался, она подошла сама. Вгляделась в лицо, насколько сумела. Тени слегка искажали знакомые черты. Арина набралась смелости и провела пальцами по лбу, носу, скулам, подбородку, словно слепая. Или скульптор. Не важно. Коснулась шеи и завитков шелковистых волос. Таких знакомых.
— Как хорошо.
Он взял ее ладошки в свои, прижал к губам и поцеловал. Арина смутилась. Торопливо спросила:
— Что случилось? Ты написал, что нуждаешься в помощи.
— Да. Да, я нуждаюсь в тебе. Не мог уехать, не попрощавшись.
— Но… мы попрощались. В саду. Ты…
— Помню. Все помню. Разве такое можно забыть. Но это другое. Такое невозможно в саду.
— Ты… — Арина растерянно попятилась и уперлась спиной о парту. — Я не понимаю.
Макар шагнул ближе, практически впритык. И принялся целовать ее лицо короткими нежными касаниями.
— Глупышка, не бойся. Все хорошо. Все правильно. Это же я, твой Макар.
Сердце девушки грохотало где-то в горле. Поцелуи напоминали о коротких по-настоящему счастливых минутах лета. Ариша словно снова пережила каждую встречу, слово, взгляд. Как-то незаметно для себя она стала отвечать на поцелуи, неумело, но пылко, закрыв глаза. Перед внутренним взором вырисовывался любимый — таким, каким она изобразила его на незаконченных эскизах.
Поддавшись чувствам, Арина не сразу заметила, как горячие руки пробрались под ее сарафан. Она тотчас опомнилась.
— Нет! Не нужно. Макар, прекрати сейчас же!
— Зачем? — Он прижался так сильно, что даже она поняла, насколько парень возбужден. — Нам же так хорошо вдвоем.
Господи, что же делать?! Она не готова к такому!
Арина попыталась отодвинуть руки, уже стягивающие с нее белье.
— Я не могу. Мы не можем. Только после свадьбы. Пожалуйста.
Макар вдруг замер, тяжело дыша ей в ухо. Некоторое время молчал, а затем зашептал:
— Милая моя, хорошая девочка. Все у тебя будет: фата, свадебные колокола — но потом, немного позже, когда тебе стукнет восемнадцать. Неужели ты заставишь меня ждать так долго? Ведь ты тоже хочешь меня?
Хочешь?
Арина уже не знала, чего она хочет. У нее мутилось в голове. Она не ожидала ничего подобного.
— Не знаю. Не думаю.
И тут Макар опустился перед ней на колени. Обвил руками талию, прижался головой к животу.
— Я думал, ты меня любишь. Почему мне так не везет? Вначале Наташа перебежала к отцу. Теперь ты отказываешь даже в малом. Никому я не нужен.
Она услышала в мужском голосе слезы. Коснулась пальцами щек. Почувствовала горячую влагу. И ее душа всколыхнулась.
