– Почему же?
– Я как будто заставила их сюда лететь. И я даже не уверена в их безопасности. Полпланеты они пролетят, ради меня, ну или ради отпуска.
– Что такое полпланеты в наше время?
– Для тебя, с наличием личного самолёта, действительно пустяки.
– У меня нет самолёта, я его арендую.
– Ах, извините, тогда это совсем другое дело, – она вернулась на своё место – но ты прав, человечество невероятно сократило расстояние.
– Что ты имеешь ввиду? – Альваро развернулся к ней, не скрывая любопытства.
– Я часто об этом задумываюсь. Люди научились преодолевать километры так быстро и просто. – Она тоже повернулась к нему, укутавшись в плед. – Через пару столетий, наверно, можно будет слетать на другую планету. А через тысячу родители будут отправлять детей погостить к бабушке на Марс летом.
– Точно, и люди будут летать в рабочие командировки в другую галактику.
Они засмеялись вместе, и их смех заполнил всё пространство, лёг на морскую гладь и понёсся по волнам.
– Почему ты не живёшь в Барселоне?
– А почему должен?
– Там твоя работа, ты почти каждый день ездишь в город, потратив больше часа на дорогу туда и столько же обратно. Разве не логично переехать?
– Я не люблю хаос, не люблю жизнь в большом городе, с таким количеством людей.
– Дело только в людях?
– В большей степени. А ещё в городских домах нет солнца. В Барселоне от него все бегут в тень. Дома в тени, улицы в тени, весь город, стоящий прямо под солнцем, находится в тени.
– Под таким солнцем действительно можно расплавиться.
– А в такой тени действительно можно померкнуть.
– Поэтому твой дом однажды рухнет на скалы, из-за отсутствия стен. В нём же одни окна!
– Как архитектор уверяю тебя, этого не произойдет.
– Ты что сам его построил?
– Нет. Я выкупил готовый.
– А лестница к морю тогда уже была?
– Я приказал выточить в самую первую очередь. А только потом снёс в доме несколько стен.
– А те, что остались, перекрасил в серый. – Сказала она, закатив глаза. Мужчина тихо засмеялся. – Почему серый?
– Это цвет, с которого можно начать. Можно перекрыть его любым другим.
– Я думала, что белый можно перекрыть любым.
– Белый сложно перекрасить в черный.
– Точно. Мне ли не знать. – Она засмеялась, и Альваро вопросительно посмотрел на девушку. Заметив его взгляд, она ответила. – В моей спальне дома, в России, – черные стены.
– Ты шутишь? – Альваро недоверчиво прищурил глаза.
– Нет! – она схватила со столика телефон. – Я сейчас покажу тебе, у меня есть фото в инстаграм. Она штудировала телефон пару минут, затем протянула ему. Мужчина ровнее сел на кресле, всматриваясь в экран. – Вот, я в своей комнате!
– Тогда странно, что свою спальню здесь ты перекрасила не в черный, – он посмотрел на неё всё ещё удивлённо. – Но зато можешь жить в моей и чувствовать себя как дома.
– Это будет, когда прилетят мои родственники.
– Я буду рад, если ты переедешь раньше.
– Я знаю, но радовать тебя не собираюсь. – Она открыла камеру на телефоне, протянула руку и сделала фото, так чтобы они оба были в кадре. – Улыбнись, Альваро.
Мужчина поднял голову и недоуменно посмотрел на экран, а затем на Лидию. Девушка засмеялась, увидев его выражение лица.
– Что делаешь?
– Выложу в инстаграм. Нужно же поддерживать эту гребаную легенду о счастливой жизни. Ну, давай, улыбнись. Я знаю, ты умеешь. – Альваро сделал серьёзное и недовольное лицо без тени улыбки.
Девушка повторила за ним и сделала несколько кадров с их каменными лицами, затем звонко захохотала. Альваро смягчился на мгновение, заражаясь её смехом, и девушка сделала ещё несколько фото.
– У тебя красивая комната, – сказал Альваро, пока девушка занималась публикацией чуть смазанного, но на вид счастливого кадра. – Это было фото с какого-то праздника?
– Нет, с чего ты взял?
– Ну, как же, на стене и на окне светятся гирлянды.
– Они висят в моей комнате круглый год, не только на праздник. Я включаю их, когда хочу.
– Как же тогда выглядит твоя спальня во время праздника?
– Человек, которому мало солнца в Барселоне, придирается к моим гирляндам! Они поднимают мне настроение!
– Я не придираюсь, просто, ты снова меня удивляешь.
Солнце вместе с жёлтыми следами на вечернем небе окончательно спряталось за черепичными крышами далёкого городка, краски потускнели. Мягкая ночь неспешно ложилась на побережье. На море опустился штиль, и птицы бесконечно кружили над водой, протяжно крича о своём.
– Нужно отнести грязные тарелки на кухню, а то скоро чайки прилетят на запах. – Сказал Альваро, собирая приборы в одну кучу.
– Они ничего не почувствуют. – Усмехнулась Лидия.
– Почему же?
– Я сейчас не чувствую никаких запахов, кроме того, что пришел вместе с тобой. – Она села на кресле и помогла ему с посудой. – Почему корица?
Альваро составил тарелки на стол и поднял взгляд, печально улыбнувшись. Затем пару мгновений всматривался в чернеющее море, несколько раз разжимал губы, словно хотел начать рассказ и снова соединял их в угрюмую линию.
– Моя мама ненавидела запах роз. В Болгарии розы повсюду. Во всех садах, на всех улицах. Она говорила, что только пряность сладкой корицы заглушает эту терпкую розовую вонь. И когда в магазинчик в нашем поселке завозили корицу, она покупала и добавляла её во всё: в выпечку, во все блюда, что готовила. Чтобы в доме не пахло розами. Но это случалось очень редко, корицу почти не завозили, а иногда у мамы не было ни одной лишней монеты.
Альваро поднялся, взяв в руки тарелки, и вышел с террасы. Он большими шагами направлялся на кухню, словно сбегал. Девушка выпуталась из пледа и отправилась за ним.
– Не беги, я не буду задавать тебе вопросов. – Она зашла на кухню вслед за ним и открыла дверцу посудомоечной машины.
– Оставь, Мария всё сделает. – Альваро поставил на стол посуду.
– Мне не сложно, а ты пока налей нам сока.
Мужчина ничего не ответил, но двинулся к холодильнику. Когда Лидия закончила с посудой, Альваро подошёл к ней с двумя стаканами сока.
– Вернёмся на террасу? – он протянул ей один. Девушка взяла и отпила почти половину.
– Зачем?
– Хочешь остаться на кухне? – спросил он, сделав невинный вид, будто не понял её.
– Нет, хочу вернуться на террасу одна. – Девушка вышла из кухни с невозмутимым лицом, попивая сок из стакана. Но Альваро в точности повторил за ней.
