Умрёт тот, что из первого четвёртым стал.
Две обманутые силы столкнутся, как когда-то, опять,
Проклявший вонзит в невинную кинжал.
Проклятая, страха не тая, с собакой рядом вступит в бой
И ту, что предала, убьёт.
А после проклятая за смерти тех, кто не увидит день другой,
Собою мир спасёт.
Я выпучила глаза, понимая, что это конец. Келено закончила говорить, в ожидании уставившись на меня. Когти её лап-ног скребли камень. Я рухнула на колени, не в силах больше выносить этот отвратительный запах, что шёл буквально отовсюду.
И вдруг сверху раздалась музыка, а гарпии пронзительно завизжали. Те, что во тьме. Келено же, одарив меня лукавой улыбкой, заорала позже сестёр и скрылась во мраке как раз тогда, когда сверху ко мне слетел Ансор и, подхватив на руки, взмыл к двери, за которой стоял Дирлих с медной трубой.
***
Гарпий отпугивал звук медных духовых инструментов. Меня отпугивало такое великое множество вещей, которые я бы при всём желании не смогла перечислить.
Единственная причина, по которой я смогла заснуть и проспать без кошмарных сновидений, - это целебная магия Соранны. Когда я открыла глаза и обнаружила себя в знакомой звёздной спальне, служившей нам с принцем пристанищем, моё тело было, как новенькое. Удивительный мир: здесь так много зла, жестокости и боли, но при этом есть магия, способная сращивать кости без последствий и заживлять раны в кратчайшие сроки.
- Доброе утро, - поприветствовал меня Томар, сидевший в кресле у двери.
- Сколько я проспала? – хрипло спросила я, выбираясь из постели. Гвардеец вежливо отвернулся, дожидаясь, пока накину халат.
- Сутки, - ответил демон, глядя в окно, где, вот неудивительно, вовсю светила луна да неоновые звёзды без намёка на солнце.
- Где Ансор? – последовал мой второй вопрос, уже из ванной комнаты. С лордом Томаром Горингом, хотя он, как и Соранна с Дирлихом, являлся другом наследного принца, мы так и не стали достаточно близки.
Мужчина молчал так долго, что я уже успела умыться и вернуться в спальню, когда он сказал:
-На свадьбе леди Изиры.
В одно мгновение весь мой мир сузился до гвардейца, на которого я выразительно смотрела, ожидая дальнейших пояснений. Он же, как назло, молчал какое-то время прежде, чем добавил:
- Императорская семья умеет изощрённо наказывать. Когда стало известно о том, что произошло перед твоим падением в камеру гарпий, Ансор пришёл в неистовство. Он итак был чертовски зол на Изиру, которая осмелилась напасть на его истинную пару, и на Дирлиха, который был рядом и не защитил, а когда всё выяснилось… Я его давно таким открыто взбешённым не видел. Ты знала, что проклята?
- Что? – я совсем ничего не понимала и, присев на кровать, просто слушала, что ещё мне скажут.
- На тебе несколько месяцев лежало проклятие собственности. Те, кто носят такие, не могут изменить своему хозяину, иначе испытывают ужасную боль. Запрещённое заклятие, - Томар цокнул языком и сощурился. - У тебя нет предположений, кто мог его применить?
Моё шокированное лицо было ему красноречивым ответом.
- После… происшествия между вами, - Томар явно подбирал слова. Хотя, поцелуем то лёгкое касание губами не назовёшь, к тому же, оно случайным было. - Дир понял, что тебя подвергли именно ему, и Соранне удалось снять проклятие во время общего лечения, - гвардеец вздохнул и возвёл глаза к потолку, будто античный воин очи к звёздному своду. – Разумеется, Дир объяснил Ану, что ничего между вами не было, но… Чувство вины перед тобой пересилило его здравый смысл, ведь от Изиры и гарпий он тебя не уберёг.
- То есть?
- Дирлих женится на Изире, - мрачно заявил гвардеец. – Тем самым, возвращает доверие Ана и наказывает себя за провинность перед тобой. Идиот! Да у него и шанса против огня императорского рода не было!
Я опустила голову, прикрыв лицо распущенными волосами, и закусила внутреннюю сторону щеки. Несмотря на сутки сна, я ощутила прилив прямо-таки звериной усталости и готова была выть, как волчица. Вспомнилось: «На работе дохнут кони, ну а я – бессмертный пони!» В моём случае это звучало так: «В этом мире дохнут люди, ну а я – совсем не люди!» Не поэт я, в общем.
Томар благоразумно оставил меня переодеваться и переваривать информацию в спальне, сказав, что ждёт в гостиной, чтобы сопроводить на тренировку, а я… я решила, что сегодня загоняю себя до изнеможения. Чтобы просто не думать обо всём этом. Мне было жаль Дира, но больше – себя. Да, я эгоистка!
Я извлекла из-под подушки книгу Терена и решила, что сегодня буду учиться использовать ту силу, которая отчего-то не желала спасать меня в пещерах. Как бы сильно её не ненавидела и я, и другие.
Глава 8. О войне
Развязать войну могут и трусы, а бороться с ее опасностями приходится смелым.
Тацит
- Империя Талера объявила войну королевству Люпиния.
На мне было белоснежное обтягивающее платье, что в свете неоновых звёзд, в первый день нового года принявших оттенки фиолетового и голубого, окрасилось в светло-сиреневый. Несмотря на накинутый сверху алый плащ, с золотыми переплетениями императорского герба, я начала леденеть от холода.
Когда император Нижнего Мира вошёл в открытый всем ветрам парадный зал дворца, где не было ни окон, ни потолка, зато открывался чудесный вид на самую красивую ночь в году, он произнёс не те слова, которые от него ждали. В величайший праздник демонов, праздник жизни, в день, когда нас с Ансором должны были обвенчать…
- Наследник Талеры был убит волчьим ядом, - прогремело над моей головой, головой Ансора и головами сотен знатных гостей.
Вокруг меня шумели демоны, но я…
Я не хотела этой свадьбы. И хотела! Трудно объяснить, тут смешались страхи перед ранним замужеством и новая волна воспоминаний о доме, хотя моё сердце тянулось к сердцу стоявшего рядом со мной демона, как птица, запертая в клетке. В глубине души я мечтала, чтобы император вошёл и воспрепятствовал нашей женитьбе, отложил до тех пор, пока бы не стал доверять такой охотнице-заразе, как я. Но я уж точно не желала, чтобы моя первая встреча с отцом Ансора началась со слов объявления войны.
- Ан… - я подняла голову на наследного принца, облачённого в чёрный парадный камзол. Он стоял, как каменное изваяние, на лице – ни единой эмоции. Безотрывно глядя на императора, демон всё же сжал мою похолодевшую руку, да так крепко, что я поморщилась от боли.
Отец и сын были похожи, как похожи два чёрных бриллианта в цепи ожерелья, однако на лице властителя Ада уже залегли морщины. Они смотрели друг на друга с одинаковыми выражениями на лицах, каменные и напряжённые. Императорские гвардейцы успокаивали и выводили гостей: я видела мелькнувшее кобальтовое платье Соранны.
