— Слушай, ты в своем уме или нет?! — проговорил Рогов. — Груша, пойми. То, что нам нужно было прочитать в шифровке, мы прочитали. Но мы же не идиоты, чтобы рассказывать об этом тебе. Сам подумай! Или у тебя от желания властвовать совсем мозги стали набекрень!
— Не смей меня оскорблять! Не смей меня называть Грушей! — закричал Грушевой.
И тут неожиданно у Рогова зазвонил мобильный.
— Да, — ответил он в трубку и, выслушав сообщение, радостно поблагодарил: — Спасибо! Я так и знал!
— Что такое? — настороженно поинтересовался Грушевой.
А Рогов, обращаясь к Муму, сказал:
— Хасан прилетел. Самолет, правда, приземлился не в Москве, а на подмосковном аэродроме. И там у него назначена встреча с дилером, тем самым, который доставил первую партию товара.
Журналисты снова зашумели, а генерал Грушевой почему-то хмыкнул.
— Я еду, — сказал Муму, вставая из-за стола.
— Мы едем, — ответил генерал Рогов.
— А можно, мы с вами? — спросила девушка-корреспондентка, обращаясь к Рогову, и добавила: — Мы вас подвезем.
— Вот теперь нам пресса нужна, — кивнул генерал Рогов.
Генерал Грушевой почему-то покачал головой и сел за стол.
— Привезите этого Хасана сюда! — попросила еще одна корреспондентка. — Мы организуем пресс-конференцию. Прямо в эфире раскроем заговор.
— Поехали, поехали. Нужно спешить! — торопил Рогов, но Грушевой снова хмыкнул:
— Можете не спешить! Мои люди уже взяли Хасана.
— Может, твои люди и товар у Хасана забрали? — пристально глядя на Грушевого, спросил Рогов. — Это очень на тебя похоже: сам создаешь проблему и сам ее решаешь! Может, твои люди и муравьев этих в метро выпустили?
— Говори, да не заговаривайся! — разозлился Грушевой.
— И американку эту твой Мыськин слишком трогательно охраняет. Когда прямо в эфире она выхватила пистолет, он сделал вид, будто так и надо.
— Что ты привязался к этой американке? — махнул рукой генерал Грушевой. — Нас с тобой теперь более крупная птица ожидает.
— Сомневаюсь, что нас кто-то ожидает, — покачал головой генерал Рогов и добавил: — У меня почему-то плохие предчувствия. Я бы советовал тебе остаться здесь. Американка может натворить бед.
— Я подумаю, — кивнул генерал Грушевой.
Муму и Рогов уже были в коридоре, когда услышали радостный крик профессора Сечкина:
— Настя! Молодец! Она вакцину добыла! У нас есть, есть вакцина!
— Вакцина есть, а скольких белых мышек нет, — вздохнул генерал Рогов.
— Что? Что вы сказали? — заинтересовалась журналистка.
— Да это я так, о своем, — махнул рукой Рогов. — Мышек жалко.
— А при чем здесь мышки? — удивилась журналистка.
— Пусть остается интрига, — пожал плечами генерал Рогов. — Вот когда все будет кончено, тогда и откроем карты. А вообще-то по вопросам мышек, вакцины и всего связанного с медициной обращайтесь к профессору Сечкину. Или к его ученикам.
— Нет-нет, мы едем с вами. Ведь там будут брать террориста. Может, это тот, кто совершил теракт в метро… — загорелась журналистка, стараясь не отстать от генерала Рогова.
— Давайте сразу договоримся: без моих комментариев в эфир ничего не пускать, — приказал генерал Рогов, включаясь в обычный ритм служебной жизни.
Глава 26
После того как был уничтожен лагерь боевиков, где погибло много тех, с кем Хасан провел детство и юность, а в последнее время съел не один пуд соли, он совсем утратил интерес к жизни. И это было связано не только с гибелью его друзей, которых не вернуть. Как двойной агент, Хасан владел информацией. И эту информацию передала ему Москва, чтобы он предупредил тех, кто находится в лагере. В последнее время федералы старались обходиться без жертв. В этот раз планировалось уничтожить безлюдный, пустой лагерь.
Когда Хасану сообщили, что готовится акция, он успел увезти своих родных и даже эту странную женщину Лэсси, благодаря которой он заработал приличные деньги. Теперь он мечтал о новом доме и о новой машине. Но убедить тех, кто находился в лагере, что надо временно покинуть территорию, Хасан не смог. Все знали, что Хасан якшается с русскими. И один из его давних друзей так ему и сказал:
— Русские специально уговаривают тебя, а через тебя нас, чтобы мы ушли из лагеря. У них теперь такое новое руководство. Оно хочет победить нас хитростью. Если будут бомбить, это сразу опозорит русских перед всем миром. Если хотят обойтись без жертв, пусть оставят нас в покое. Они думают, что поговорят, предупредят, и проблемы не будет. Нет. Мы народ гордый. И наш лагерь — это наш лагерь. Все должны знать, что мы никогда не сдадимся. Мы будем независимы.
— Но здесь же вас попросту убьют! — предупреждал Хасан.
— Это тебя, если будешь служить двум господам, убьют как собаку, а мы погибнем за дело Аллаха, — сказал кто-то из парней.
А другой добавил:
— И потом нам ведь уже уплачено за то, что мы здесь, а не дома.
Хасан все понял. Он знал, что главный получает неплохие деньги от кого-то из-за границы. И эти деньги нужно отрабатывать.
Когда началась бомбежка, все вспомнили, как Хасан уговаривал их уйти, и, уповая на Аллаха, слали ему свои проклятья.
Эти-то проклятья и осели мертвым грузом на его измученной душе. Женщины всегда беспокоятся о своих родных. А для него, как настоящего мужчины, нет ничего дороже друзей. И теперь он потерял их всех…
Да, Хасан предупредил друзей, он даже пытался уговаривать. У него не получилось.
Это не успокаивало и не снимало с него вины.
Жить не хотелось. Казалось, если бы он был там, вместе с друзьями, погиб бы вместе с ними, ему стало бы легче.
А теперь он должен был искупить свою вину. Хотя бы частично.
У Хасана было задание, выполнив которое он мог рассчитывать, что Аллах снимет с него хотя бы часть вины за гибель товарищей. Он запутался и теперь понятия не имел, кто именно поставил перед ним эту задачу.
Прошлый раз он выполнил просьбу Лэсси слетать в Москву и передать парню по имени Эдуард термос, в котором находилась банка с какими-то важными насекомыми. Он сделал это ради денег. Русские очень хорошо заплатили. Когда прозрачную банку с насекомыми помещали в термос, он успел хорошенько их рассмотреть.
Но через некоторое время, увидев по телевизору, что произошло в Москве, Хасан понял, что насекомые, которых он передавал, и наделали столько шума.
Когда Лэсси снова обратилась к нему с подобной просьбой, Хасан сразу согласился. Теперь он выполнял задание не ради денег, а ради того, чтобы отомстить за гибель товарищей. Месть эта была особенно приятна, потому что сами русские своими руками собирались лишать здоровья своих же, русских.
