Довольный Дэш чуть было не разразился хохотом. Но на него вдруг нахлынули воспоминания. Он заходит в гримерку. Сверху на него падает ведро. Он стоит весь мокрый. Дилан тянется к искрящейся лампе.
«Ты убиваешь меня снова, – сказал голос Дилана у него в голове. – Ты меня ненавидишь! И всегда ненавидел!»
– Это не так! – завопил Дэш, пятясь назад, вдыхая запах гари. – Это был несчастный случай! Я никогда не хотел…
Огонь начал гаснуть, от зеленых лоз и лиловых цветов повалили густые белые клубы дыма, точно дом самостоятельно тушил пламя.
– Нееет! – взвыл Дэш, схватившись за голову.
– Но у нас же почти получилось! – воскликнула Азуми.
– Дэш… – заговорила было Поппи.
Он перебил ее:
– Молчи. Пожалуйста.
Огонь потух. В ярости Дэш взмахнул рукой, в которой был зажат фонарь – пламя бешено металось в стеклянной клетке, – и со всей силы метнул его в дом. Стекло разбилось, во все стороны полетели искры и керосин. Девочки шарахнулись от нового огня, увлекая за собой Дэша, и все трое рухнули на землю.
Дэш закусил губу. Все еще надеясь. Надеясь. Но огонь снова погас.
У него в голове хихикнул голос Дилана: «Хорошая попытка… маленький братик».
– Заткнись, Дилан! Я пытаюсь помочь тебе! – Голос умолк. Но тишина ранила сильнее, чем насмешки. – Дилан? Прости. Ты здесь?
– Дэш, с кем ты разговариваешь? – спросила Поппи. – Мы здесь одни.
– Что будем делать теперь? – поинтересовалась Азуми.
– То, что предлагала я, – сказала Поппи, ее голос звучал жестко. – Мы должны вернуться в дом и найти мастерскую Фредерика. Договор должен быть там.
Глава 27
УСЫПАННЫЙ ОСКОЛКАМИ ПРИГОРОК остался позади, и теперь все трое искали незапертую дверь или окно. Но все проходы, на которые они натыкались, были на замке, а стекло не разбивалось. Казалось, Ларкспур знает, что они хотят сделать, и не пускает их внутрь. Поппи считала это доказательством, что они на верном пути.
– Ну же, Конни, – шептала она, когда они шли в обход дома. – Впусти нас.
– А с кем ты говоришь, Поппи? – поинтересовался Дэш. – Возможно, ее тоже здесь больше нет.
Поппи поджала губы, стараясь не встречаться с ним взглядом.
– Конни? – всхлипнула она. – Пожалуйста!
Со злости Дэш ударил ногой по основанию дома. Отпрыгнув назад, он смотрел, как сверху вниз катятся большие камни и сминают траву прямо перед ним. Когда лавина сошла, на фундаменте осталась большая дыра.
– Что это было, Дэш? – спросила Азуми.
– Я не хотел.
Едкая вонь ударила Поппи в лицо, когда она нагнулась, и девочка закашлялась. Пахло так, будто что-то долго гнило в отключенном холодильнике. И запах был знакомый.
– Не так я надеялась попасть внутрь, – заметила Азуми.
Дэш покачал головой и оглянулся назад, на холм, как будто готов был бежать отсюда куда глаза глядят.
Поппи пожала плечами, стараясь вынырнуть из пелены страха:
– А какой у нас выбор?
– Дом этого и добивается, – сказал Дэш, пятясь назад.
Поппи понизила голос:
– Но и мы этого добиваемся. – Она опустилась на четвереньки и поднесла лицо ближе к дыре. – Дэш, посвети, пожалуйста.
Он достал из кармана телефон и направил луч света на пробоину.
– А может, дом просто возводит вокруг нас стены, чтобы мы не смогли найти договор? – спросил он.
В стене высветился небольшой островок, покрытый крошкой разбитого фундамента. А дальше царила непроницаемая тьма.
– Этого не случится, – сказала Поппи. – Помнишь, что Сайрус говорил про надежду и страх? Как мы живем с ними, если они неразрывно связаны друг с другом? Уберешь надежду – исчезнет страх, и наоборот.
Дэш и Азуми непонимающе уставились на нее.
– Ну, если Ларкспур живое существо, он живет по тем же законам. Если он запрет нас в своих стенах, то исчезнет его опасение, его страх, что мы можем победить его. А без этого дальнейшее существование потеряет для него смысл. Ему нужны мы – все мы, – чтобы играть в эту игру. И так до самого конца, пока он не решит, что окончательно победил. И тогда мы навсегда уничтожим его желание причинять боль кому бы то ни было. Больше никакой надежды… и никакого страха. Мы оставим от этого места только пустую оболочку, так же, как дом пытался сделать это с нами. Я обещаю. – В глазах у нее защипало. – Дэш, я больше не буду просить тебя идти за мной. Но я очень надеюсь, что ты это сделаешь.
И пока из глаз не хлынули слезы, Поппи перебросила ноги вперед и скользнула вниз.
Через несколько секунд позади послышался голос Азуми:
– Все в порядке?
– Пока да, – ответила Поппи, обернувшись и протянув руку, чтобы помочь подруге пролезть в дыру. Когда Азуми взяла ее за руку, кожа вспыхнула от боли – дали о себе знать порезы от разбитого зеркала. Поппи поморщилась и прижала руку к груди, дожидаясь, когда она перестанет дрожать.
Дэш кряхтел, протискиваясь за Азуми в пробоину по крошкам от разбитого фундамента; с его появлением внутри стало гораздо светлее. Поппи улыбнулась ему, но он отвел взгляд и поднял телефон повыше. Черные, покрытые пылью, кирпичные стены нависали так, словно хотели их расплющить. Вдаль уходил узкий коридор. Крупные пауки бросились врассыпную, отыскивая щели, где можно спрятаться от света. Темная земля под ногами казалась утоптанной, точно люди не раз ходили по этой тропе.
Азуми шагнула вперед, но подвернула ногу и схватилась за Поппи. Взглянув вниз, она завизжала. Под ногами лежал не камень или осколок кирпича, а череп. Маленький белый человеческий череп. Девочки бросились вперед по коридору, а Дэш уставился на груду костей вперемежку с щебнем.
– Пойдем, – окликнула его Поппи, – пока дом не начал играть с нами.
– Он уже начал, – отрезал Дэш.
Все вместе они медленно пошли по узенькому коридору, прислушиваясь к звукам, доносившимся из мрака. Впереди в луче фонарика блеснула стена. Там висела маленькая медная табличка, прикрученная к черному кирпичу, и на ней была выгравирована надпись:
«Консолида Колдуэлл».
У Поппи внутри все похолодело.
– Почему здесь стоит имя твоей родственницы? – спросила Азуми.
Поппи провела пальцами по стене. Ей казалось, она знает, что лежит за этими стенами, но она боялась сказать вслух.
Через несколько футов дальше по коридору висела еще одна медная табличка. На ней было написано «Евгения Колдуэлл».
– Мама Конни, – сказала Поппи.
На следующей табличке стояло «Фредерик Колдуэлл». Художник, который пошел на сделку с теневым существом.
