– Но почему? Что такого сделал папа?
Поппи попыталась разобраться в мыслях, которые вихрем кружились у нее в голове. Призраки Ларкспура не случайно отправили ее в это видение. Зачем? Она может все изменить? Или узнать…
Точно!
– Он заключил сделку, – сказала Поппи. – Подписал договор.
– Какую сделку? На новую картину?
«Не совсем», – подумала Поппи.
– Не важно. Где он может хранить этот… этот договор?
Конни дернула головой:
– Наверное, в мастерской. Он все время там пропадает вместе со своими красками, и это единственная комната в доме, куда он никогда не разрешает слугам…
Дом содрогнулся. Пол задрожал, потолок протяжно заскрипел.
Нечто, с чем Фредерик Колдуэлл заключил сделку, наконец ощутило присутствие Поппи и остальных, почувствовало, что они хотят изменить его прошлое.
Огромное зеркало неожиданно съехало по стене и встало на пол рядом с девочками. Они прижались друг к другу, дрожа с головы до ног, увидев, что рама начала крениться в их сторону. Конни закричала «Помоги мне!» и потянулась, чтобы подхватить зеркало. Поппи замахнулась на собственное отражение. Разбитое стекло врезалось ей в ладони, острая боль пронзила кожу – зеркало разлетелось на куски, а рама рухнула на пол так, что обе девочки оказались внутри ее точно в обруче.
Конни взяла Поппи за руку и потянула ее вперед, за угол. Руку Поппи жгла не испытанная прежде сильнейшая боль.
– Сюда, – быстро проговорила Конни.
Поппи последовала было за девочкой, но тут в нее кто-то врезался, и она упала на спину, выпустив руку Конни и ударившись головой о жесткий деревянный пол.
Глава 19
АЗУМИ ПРОНЗИТЕЛЬНО ЗАКРИЧАЛА, увидев, что Поппи и Дэш, столкнувшись, упали на пол.
Над ними стояла девочка, на бледном лице горят огромные испуганные глаза. Это родственница Поппи, дочь Фредерика. Ее руки испачканы чем-то красным, а передник порван. Что здесь произошло?
Поппи застонала, когда Азуми взяла ее за руку. Вблизи Азуми заметила, что лицо и футболка Поппи тоже забрызганы красным.
– Быстрее! – крикнула Конни и оглянулась назад, как будто что-то могло выпрыгнуть на нее из-за угла коридора.
Дэш медленно поднялся на ноги; он по-прежнему сжимал болторез, который они нашли на чердаке.
– Ты чуть не проткнул меня этой штукой! – закричала на него Поппи.
– Мы искали тебя! – огрызнулся Дэш. – Ты бросила нас одних в той комнате со странными детьми.
Казалось, он только теперь заметил Конни, которая стояла рядом с ними и часто дышала от страха. Поняв, кто это, он вскинул брови. Странно, но, похоже, в этом доме он уже ничему не удивлялся.
Конни махнула им, чтобы они шли за ней дальше по коридору.
– Дом затрясся, – сказала Азуми, следуя за ней. – И музыкальная шкатулка упала на пол. Крышка захлопнулась, мелодия перестала играть, и тогда…
– …погасли свечи, – подхватил Дэш. – Все начали кричать, носиться, сшибать стулья и друг друга, пытаясь найти выход.
– Дом нашел новый способ остановить музыку, – резюмировала Поппи. – Возможно, только она нас и защищала.
– Дом? – переспросила Конни, покачав головой. – Я не понимаю.
– Нам надо выбираться отсюда, – сказала Азуми.
– И куда мы пойдем? – поинтересовался Дэш. – Мы в буквальном смысле оказались внутри чудовища.
– Чудовища?! – По щекам Конни потекли слезы. Она повернулась к Поппи. – Я не знаю, что делать. Помоги мне!
Поппи задумалась:
– Мы возьмем тебя с собой. Где кратчайший путь к выходу?
Конни вдохнула и кивнула на ближайшую дверь:
– Здесь.
Вчетвером они бежали все дальше, пол под ними дрожал, стены трещали. Полотна Фредерика Колдуэлла падали вниз, как будто преследовали их по пятам.
Чем быстрее они бежали, тем громче становился шум у них за спиной. Азуми боялась оглянуться. Казалось, будто кто-то рвет дом на части, кусок за куском, и поглощает его.
Вслед за Конни они миновали еще один поворот, но вместо того, чтобы найти выход, уперлись в стену. Тупик. Они повернулись к стене спиной и прижались друг к другу, словно готовясь дать отпор тому, что за ними гналось.
Дом задрожал сильнее, настолько сильно, что у Азуми все поплыло перед глазами. Это было хуже всех землетрясений, которые она пережила на западном побережье и в Японии. Предметы теряли очертания.
А затем случилось нечто еще более странное. Потолок поднялся вверх. Доски пола разъехались и треснули. Стены раскололись и исчезли в вихре теней. Конни визжала так, будто ее терзали ночные кошмары, а Поппи прижимала ее к себе.
Азуми ощутила укол зависти – хотелось бы ей, чтобы сестра сейчас была рядом.
Тьма хлынула вперед, окружила их и впилась в их тела, разбирая детей на молекулы, разрывая их изнутри.
Глава 20
ДЭШ И ДИЛАН ПРЯЧУТСЯ В УГЛУ КОМНАТЫ в голливудской студии, подальше от света нагревшихся ламп. Актеры и съемочная группа ходят туда-сюда и не обращают на них внимания. Братья смеются, бросаясь друг в друга конфетами, но от смеха больше половины снарядов летит мимо.
Причмокивая карамелькой, Дилан говорит:
– Все так смотрят, будто у нас по две головы.
– Ты все выдумываешь, – фыркает Дэш, закатив глаза. – Хватит нести чушь.
Дилан больше не улыбается. И наклоняется ближе:
– Ты же не думаешь на самом деле, что я странный, правда, маленький братик?
Дэш чувствует, как горит лицо. Он терпеть не может, когда Дилан так его называет. Но Дилан не перестанет его дразнить. Ни за что.
– Ну, вообще-то да, – отвечает Дэш. – Я не такой странный, как ты, это точно.
Глаза Дилана темнеют:
– Ты же никогда не бросишь меня здесь, да?
Дэш недоуменно качает головой:
– О чем ты?
Вдруг его рука наливается тяжестью. Он смотрит вниз и видит, что сжимает в ладони металлический инструмент с острыми лезвиями на конце. Он поднимает взгляд – брат теперь стоит совсем близко, вдруг увлажнившиеся глаза смотрят пристально – или умоляюще.
– Ну да, да, господи… Я никогда тебя не брошу. Ни здесь. Ни в другом месте.
Дилан ухмыляется, и Дэш чувствует, как по спине бегут мурашки.
– Пообещай, – просит Дилан.
Обстановка вокруг меняется. Она больше не похожа на квартиру в пригороде, а напоминает скорее пыльный гараж.
«Как мы сюда попали?» – удивляется Дэш.
Свет гаснет, помещение погружается во тьму.
