— Я готов! — бодро откликнулся престарелый дядя Ильи, и все рассмеялись.
А потом были клятвы, только совсем не такие, какими обменивались на «свадьбе принца и принцессы» или повторяя заученные фразы за регистратором. Настоящие, искренние, от которых старушки за столом вытирали слёзы, а Настя кивала едва ли не на каждое слово. И следом — недовольный рёв Дмитрия Ильича, который всё же решил, что есть он хочет больше, чем пребывать в женском обществе.
Она потеряла мужа из виду. Вот вроде только что был здесь, а вот последние полчаса высматривает его в толпе веселящихся гостей и не может найти. Кате стало страшно. Она заверяла себя, что ничего случиться не могло, что она просто паникует раньше времени и Илья просто отошёл куда-то, не предупредив, но нет-нет, а по позвоночнику прокатывались волны страха.
— Кать, идём. Ты мне нужна, — потянула её за руку Тамара, и Катя, сделав несколько шагов, остановилась.
— Том, ты Илью не видела?
— Идём. Ты мне нужна.
Теперь у неё оборвалось сердце. Что-то произошло, иначе бы Тома не была так серьёзна.
Они поднялись к коттеджу, но Тамара свернула вправо на подъездную дорожку, таща Катю за собой за руку. Возле ворот была припаркована её машина, куда она буквально силком и усадила сестру, а сама устроилась за рулём.
— Том, что случилось? Ты меня пугаешь… — выдохнула Катя, озираясь по сторонам, пока Тома заводила двигатель и отъезжала от ворот.
— Бояться поздно, систер. Я тебя похищаю.
— Что?!
Она, должно быть, с ума сошла! Какое, к чертям, похищение? Этого точно не было задумано. А там остались дети. И куда-то пропавший Илья.
Пока мысли Кати метались с одной на другую, Тамара уже выбралась на шоссе и помчалась в направлении, известном ей одной.
— Тома, это не смешно! Верни меня назад.
— А тут никто и не смеётся. Я же сказала, что тебя похитила. Значит, терпи и сиди молча.
Тамара поджала губы, сдерживая улыбку, а Катя дала себе зарок больше никогда не приглашать сестру на праздники.
Он не узнавал сам себя. Ей-богу, это всего лишь их с Катей свадьба, а он чувствует себя так, будто пятнадцатилетний подросток. Переживает, дёргается. Сколько раз срывался на подчинённых за это время? Должно быть, сотни.
Вот и сейчас, сидя на берегу в уединённом месте, укрытом от посторонних глаз огромными валунами, волновался, что ничего у них с Томой не получится.
Наверное, это было не очень честно — вырывать Катю с праздника, который она так долго продумывала, но он чертовски соскучился по ней за это время. Бесконечные заботы, дети, когда не на всё хватало времени, работа, где впахивал, как вол, чтобы у его семьи было всё необходимое. Потом свадьбы, аж целых две, которые тоже заняли какую-то прорву времени. И уже завтра — небольшое свадебное путешествие, где с ними будут оба мелких.
А сегодня ему просто хотелось побыть с ней вдвоём.
— Невеста доставлена! — провозгласила Тамара из-за валуна, и Илья с облегчением выдохнул. — Принимай буйную. Обратно не повезу, иначе по дороге выпрыгнет. В общем, всё сам.
— Блин. Вы бы хоть предупредили, что задумали. — Катя выглядела так, будто сейчас испытала самое большое облегчение в жизни.
— Я ж говорю, буйная. Кто ж тебе про похищение заранее рассказывать станет?
Тома подмигнула Илье и махнув напоследок, ушла, а он подал руку жене, чтобы та забралась на небольшой выступ и оказалась рядом с ним.
— Испугалась, что ли? — хмыкнул, когда Катя прижалась к нему.
— Ещё бы. Тебя нет, Тома меня к машине тащит. И ничего не понятно.
— Вот такой вот сюрприз.
— От которого и поседеть можно. — Она отстранилась и посмотрела ему в лицо, затем перевела взгляд на расстеленное на песке покрывало, тарелку с фруктами и бутылку шампанского. — О! А ты, оказывается, предусмотрительный, Григоренко.
— А ты, оказывается, трусиха, Григоренко.
Он фыркнул и сел на покрывало, после чего потащил Катю за руку на себя, пока она не устроилась рядом.
— Трусиха, ага. Во всём, что тебя и детей касается. Кстати, с кем Дима и Настя?
— С бабушками. И точка!
Он налил ей шампанского, а второй бокал взял в руку.
— Соскучился по тебе жутко.
— Я же всё время рядом. — Она удивлённо моргнула.
— Рядом, да. Что совсем не мешает мне по тебе скучать.
— Мне тоже тебя мало было всё это время. Вечные заботы, хлопоты.
Она улыбнулась, сделала вдох и посмотрела на закат на ясном летнем небе.
— Так что хорошо, что вы с Томой всё это придумали.
— Точно?
— Точно.
— Тогда иди ко мне. У меня на тебя огромные планы.
Чуть позже, когда Катя уснула, накрывшись предусмотрительно прихваченным пледом, разомлевшая от его ласк и уставшая от криков и стонов, которые он выбивал из неё раз за разом ударами бёдер, Илья удобнее устроился рядом. Долго смотрел на лицо спящей жены, как будто видел его впервые.
Всё, что происходило с тех пор, как он увидел её впервые, было наполнено такими острыми эмоциями, словно он на качелях был и от полётов вверх-вниз дыхание в лёгких спирало. Она действительно стала его личным триггером, от чего с ума сходил, боялся порой лишнее движение сделать, чтобы не понять вдруг, что Катя рассеялась, словно дым. И когда понимал, что она никуда не исчезнет, выдыхал рвано с облегчением.
Катя притянула его к себе сквозь сон, улыбнулась и устроилась уютнее в его руках, и он снова почувствовал себя чёртовым счастливчиком, с которым в этой жизни уже не случится никакого дерьма.
Илья не знал, какое точное определение этому дать. Любовь? Потребность? Судьба? Страсть? Такого и не было с ним никогда, хотя сравнивать Илья не любил и не желал. Но каким бы словом ни назывались эти чувства, он знал, что они — то единственное, ради чего и стоит вставать каждое утро и делать каждый новый вдох.
Что он и собирался делать столько, сколько им отмеряно судьбой.
