Мои бедра сами двигались в такт, раскрываясь больше, смущение осталось где-то там, в другой реальности. Пальцы Дани уверенно скользили по нежной плоти, поглаживая, прикасаясь то едва ощутимо, заставляя подниматься на носочки в попытке усилить ласку, то мягко нажимали, отчего я глухо стонала, кусая губы и зажмуриваясь до золотистых кругов перед глазами. Черт, это было реально крышесносно, я балансировала на самой грани, дрожа от предвкушения, смакуя эти мучительно-сладкие мгновения ожидания, которое Данька умело растягивал. Он словно угадывал, когда надо ускорить ритм, а когда почти остановиться, давая мне мгновения передышки, и снова дразнить, доводя до изнеможения. Я уже готова была упрашивать, наплевав на все, потом буду запоздало краснеть от собственной распущенности и смелости, хотелось хныкать от невозможности получить желанную разрядку.
Мои пальцы вцепились в его предплечье, я бесстыдно подставлялась под ласкающую руку, то и дело облизывая пересохшие губы, и что там бессвязно шептала, не вспомню и под гипнозом, наверное. И в момент, когда я уже решила, что больше не могу терпеть, он мягко нажал подушечкой на набухший, горевший огнем бугорок, запуская меня в стратосферу. Я захлебнулась в эмоциях, ощущения накрыли с головой, ослепив и оглушив, выгнулась, длинно застонав и потерявшись в переживаниях. Данька же снова нежно прикоснулся, и меня догнала вторая волна, оставляя совершенно без сил, обмякшей как медуза, и с пустой и звонкой головой. Несколько минут мы стояли молча, осознавая случившееся, я медленно приходила в себя, решая сложный вопрос: запоздало смутиться, или уже ну его нафиг, раз все произошло.
— Ты офигенно чувственная, — пробормотал Данька на ухо, обняв уже двумя руками и уткнувшись мне в шею. — И кончаешь капец как сладко…
А вот тут меня и накрыло могучим цунами замешательства, я порадовалась, что стою спиной, и мое пылающее лицо скрывает густая темнота. Издала мяукающий звук и несильно ткнула его локтем в бок.
— Даня… — смогла выдавить сиплым голосом, на что получила довольный смешок и… меня развернули к себе.
Обхватив ладонями щеки, он внимательно и неожиданно серьезно посмотрел в глаза и проникновенно сказал:
— Не-е, все, Айя, хрен отвертишься. Будем соблазнять, — после чего смачно чмокнул в губы и наконец отпустил. — Иди спать, скромняшка, спокойной ночи.
Дважды упрашивать не заставила, и почти бегом поднялась к себе, несмотря на бурлящие эмоции, уверенная: вырублюсь, как миленькая, едва голова коснется подушки. А еще, точно знала: Лешка наверняка слышал происходящее здесь. И Даня отрицать не будет. Ма-а-ать, и как себя утром вести? Вот утром и подумаю, а сейчас спать.
Утро наступило для меня уже после одиннадцати, и открыв глаза, я некоторое время лежала, пялясь в потолок и пытаясь собрать мысли в кучу. А они вертелись вокруг ночного происшествия, конечно же, и щеки согревало равномерное тепло не проходящего румянца. Эх. Ну, вечно прятаться в комнате все равно не выйдет, надо выползать из берлоги. Потянувшись, я откинула одеяло и побрела умываться и приводить себя в порядок.
Наконец, настал тот самый момент, когда нужно было выходить из комнаты. Я несколько раз вдохнула-выдохнула, унимая скачущее сердце, напомнила себе, что ничего постыдного или ужасного не произошло, и решительно открыла дверь. Осторожно высунулась в коридор, и нос тут же уловил соблазнительные запахи чего-то жарящегося, снизу смутно доносилось бормотание телевизора. И все. Ага, кажется, меня ждали на кухне, а не караулили под дверью, когда соизволю глаза продрать. Отлично. Ну и я спустилась, не дав себе времени подумать и сразу направившись через гостиную на кухню, стараясь не коситься в сторону того окна, где ночью мы с Данькой стояли. Не-не, я совсем не думаю об этом…
На кухне на столе уже стояли чашки, чайник с чаем, большое блюдо с гренками с сыром и помидорами, и — круассаны. Понятно, что покупные и уже готовые, только в духовку засунь, но пахли они все равно умопомрачительно, свежей сдобой, и рот тут же наполнился слюной. Об мои ноги обтерлось что-то пушистое и тяжелое, я от неожиданности чуть не подскочила, но потом вспомнила, что с нами тут еще и кот. Макс величественно прошествовал к своим мискам и захрустел кормом. Я же наконец перевела взгляд на стоявших у плиты парней, с досадой чувствуя, как смущение опять прилило к щекам. Они выглядели очень по-домашнему в джинсах и теплых клетчатых рубашках, и правда похожие на братьев. На мое появление оба одновременно обернулись, и их лица осветились улыбками, только усиливая мое замешательство. Просто я не привыкла к такой откровенной радости при появлении моей скромной персоны…
— О, наша соня проснулась, — весело заявил Даня, обходя стол и приближаясь ко мне. — Любитель поспать, я смотрю?
Мне едва удалось сдержать порыв выскочить из кухни, сердито напомнив себе, что это совсем детский сад. Поэтому следующая реплика вырвалась сама собой, видимо, от волнения во мне прорезалась ирония.
— Обижаешь, профессионал.
— Привет, — чуть тише сказал он, остановившись рядом, и наклонился, придержав за подбородок и не дав отвернуться.
Теплые губы коснулись уголка моих, и по телу прогалопировал табун бешеных мурашек, взгляд тут же метнулся к Лешке. Не знаю, чего я там хотела увидеть, но выражение сохранялось абсолютно невозмутимым, он вытер руки и отложил полотенце, кивнув на стол.
— Садись, как раз все готово.
Упрашивать себя не заставила, поспешно шагнув вперед и усевшись за стол.
— Выглядит очень вкусно, — с воодушевлением, самую капельку преувеличенным, произнесла, оглядев еду.
Парни заняли стулья по обе стороны от меня, заботливо ухаживали, наливая чай, накладывая гренки, и все было очень мило и уютно. Никто не подкалывал, не делал двусмысленных комментариев и намеков. Я даже расслабилась под конец завтрака и перестала ждать подвоха каждую минуту.
— Предлагаю прогуляться к речке, — предложил Леша, когда мы доели все гренки и допили чай. — Там красиво сейчас, деревья еще не облетели.
Возражать не стала, прогулка была очень кстати, проветриться и подышать свежим воздухом. Даня остался убирать со стола, Леша пошел к выходу, и я за ним, вот только едва приблизилась к выходу, как он внезапно остановился, и в следующий момент я оказалась в крепких объятиях.
— А где мое доброе утро, м-м? — усмехнувшись, сказал он и наклонился к моему лицу, на несколько мгновений прижался к губам, скользнув по ним языком, и сразу отстранился. — Иди одевайся, — меня развернули и мягко подтолкнули к лестнице.
В общем, давать мне возможность раскрутить карусель мыслей в голове и чего-нибудь напридумывать, судя по всему, никто не собирался. Так что, я послушно пошла одеваться, сопровождаемая темной тенью Макса. Когда снова спустилась, парни уже ждали, и к моему удивлению, держали шлейку.
— А Макс с нами, что ли? — уточнила на всякий случай.
— А то, — кивнул Даня и присел, котяра подошел и с вселенским терпением на морде позволил надеть на себя шлейку. — Гулять очень любит, почти как собачка, разве только в туалет в лоток все-таки ходит, а не под кустики, — хмыкнул он.
