Эрамонт уже здесь! Совсем близко!
Что-то в душе Игана, словно стрелка компаса, дернулось и затрепетало, указывая на скрытый туманом дальний конец тропы. Пальцы лихорадочно крутили веньер подстройки очков, пытаясь хоть что-то разглядеть сквозь завесу хлещущего водопадом ливня.
Есть! Инфракрасный диапазон позволил, наконец, увидеть виновника торжества. Посреди картинки, сотканной из разных оттенков серого, темнела расплывчатая клякса, чья бездонная чернота невольно вызывала ассоциации с черной дырой. Струи морозного воздуха стекали с нее вниз, разбегаясь в стороны темными ручейками и буквально на лету замораживая падающие дождевые капли.
Эрамонт стоял совершенно неподвижно. Наверняка он хорошо видел воткнутый в землю меч, но он не спешил, подозревая подвох. Иган поймал себя на мысли, что наделяет зверя человеческими чертами, и мысленно выругался. Поступать так — крайне опасное для Зверолова занятие.
Клякса шевельнулась, переместившись на пару шагов вперед. В ее расплывчатых очертаниях контуры самого животного угадывались лишь приблизительно. Голова, лапы, хвост — все терялось в потоках студеного воздуха. Иган на секунду переключил очки в обычный режим, и клякса тут же растворилась в тумане и брызгах воды. Осторожней! Эрамонта нельзя упускать из виду ни на секунду. Никто не знает, с какой скоростью он может передвигаться. Разумеется, ловушка спроектирована с большим запасом, но что будет, если Ледяной Дьявол завладеет клинком до того, как она сработает? Рисковать нельзя!
Черное пятно беззвучно переместилось еще на несколько метров. Иган, затаив дыхание, следил за тем, как воплощается в жизнь самая безумная из его затей. Если бы он только мог, то остановил бы и свое сердце, громко бухавшее среди всеобщего безмолвия. Он молил небо, чтобы его нервы превратились в стальные канаты, неподвластные предательской дрожи. Напряжение, накапливающееся внутри, грозилось разорвать его как старый газовый баллон. Еще метр, два … Воздух, увлекаемый притяжением неземной стужи, заструился мимо него, неприятно холодя затылок. Еще один шаг…
До светлого булыжника оставалось совсем немного, когда Иган вдруг почувствовал, что Эрамонт смотрит прямо на него. Это было нечто большее, чем зрение, обоняние или слух.
Ощущение. Инстинкт. Страсть.
Черная клякса, подобно магниту, притягивала к себе взгляд Игана и, неизбежно, сама тянулась к нему. Эрамонт каким-то образом улавливал присутствие Зверолова, знал, что он тоже здесь, но никак не мог определить его точное местоположение. Послышалось басовитое сопение, когда животное начало принюхиваться, отыскивая источник беспокойства.
Игана снова захлестнуло памятное еще по их прошлой встрече удушливое чувство собственного ничтожества перед лицом Повелителя. Казалось немыслимым, как он, жалкая букашка, мог только помыслить о том, чтобы поднять руку на Само Совершенство. Его тело напряглось, словно собираясь в раскаянии броситься с уступа вниз, навстречу своему Хозяину.
Внутренняя борьба с охватывающей его истерикой отнимала у Игана последние силы. Перед влажными от проступивших слез глазами поплыли красные круги, еще несколько секунд — и он будет вынужден сделать неизбежный вдох, который его выдаст. Эрамонт находился всего в нескольких метрах перед ним. Лицо защипало от источаемого им холода. Зверь сделал еще один шаг, и черная тень накрыла светлый камень.
Задеревеневший и онемевший от долгого ожидания палец, повинуясь заложенной в него программе, до упора вдавил красную кнопку…
В следующее же мгновение, аннигилируя ночную тьму, ослепительным светом вспыхнули восемь мощных дуговых ламп. Восемь бесконечно долгих рукотворных молний вспороли пространство, уничтожив все тени и залив тропу ярким лиловым сиянием.
Время остановилось.
Время замерло, застыло, загустело, превратившись в вибрирующий студень, в котором, как в янтаре, стало возможным во всех подробностях рассмотреть каждую микросекунду.
Безумное сплетение мускулов, чешуи, когтей и извивающихся дымчатых лент, захваченное в плен тугими снопами ультрафиолета и ослепительно сверкающее в белоснежном свете, словно сумасшедший бриллиант, больно ударило по глазам, пройдя сквозь все тело Игана до самых пяток. В одно-единственное мгновение весь вид Эрамонта до самой последней чешуйки, до самого тоненького волоска навсегда впечатался в память Зверолова.
Ледяной Дьявол был прекрасен, прекрасен до безумия. Это зрелище завораживало, парализовывало, начисто лишая возможности соображать и действовать.
Земля под Иганом вздрогнула, когда сработавшие заряды швырнули поперек дороги широкую сеть, сплетенную из толстых тиклоновых тросов. Десять якорных гарпунов сверкнули в воздухе, неспешно продавливая вязкое пространство, хотя умом Зверолов знал, что он не мог их видеть, как невозможно разглядеть летящую пулю. Фонтаны камня взметнулись вверх в тех местах, где якоря вонзились в скалу, намертво пригвоздив к ней сеть.
Грохот взрывов подбросил Зверолова на ноги, сорвав оцепенение, и тут же Эрамонт взревел так яростно и гневно, что чуть было снова не швырнул его на землю. Время прорвало вязкую мембрану, что сдерживала его, и снова помчалось вскачь.
Иган отбросил в сторону ненужные более очки и прыгнул вниз. Лебедка пронзительно завизжала, тормозя его падение. За ту пару секунд, что он спускался к дороге, он успел окончательно понять, что сошел с ума, ввязавшись в эту затею. Кровь в его жилах вскипела и уже испарилась, вытесненная чистым адреналином, что растворил в себе страх, оставив лишь сумасшедшее возбуждение. Едва коснувшись земли, Иган сорвал лебедку с пояса и побежал к залитой светом арене, где разворачивалось безумное действо.
Вид бьющегося в путах Эрамонта мог сделать энуретиком и заикой кого угодно. Заметив своего обидчика, животное заколотилось с удвоенной энергией, высекая искры из камней и до ультразвукового звона натягивая свои путы. С громким хлопком один из тросов лопнул, рассеченный острым как бритва когтем.
Будь у Игана хоть секунда на раздумья, он бы несказанно удивился, поскольку тросы, из которых он сплел сеть, могли удержать у причала огромный звездолет и, говорят, даже выдерживали попадание луча из лазерной пушки, но сейчас ему удивляться было некогда. Иган каким-то чудом увернулся он полупрозрачной лапы, со свистом располосовавшей воздух перед самым его носом, и выдернул из земли свой меч. Торопливо затолкав клинок в ножны, он отбросил его к обочине, подальше от когтей, в бешенстве крошащих камень. Полный отчаяния вой явно свидетельствовал о том, что данная предосторожность не была излишней.
Зверолов сбросил с плеча сеткомет и, почти не целясь, выстрелил в Эрамонта паутиной липучей сети, пытаясь зафиксировать вырвавшуюся на свободу лапу и не дать ей перерезать когтями другие тросы. На это у него ушла целая обойма. Иган отшвырнул пустой картридж и отработанным движением вогнал на место следующий. Теперь его внимание переключилось на остальные конечности и шипастый хвост. Вооружившись клеевым пистолетом, он принялся обстреливать зверя плевками синтоцемента, но, соприкасаясь с ледяной кожей Эрамонта, клей тут же замерзал, даже не успевая схватиться. Пришлось израсходовать и вторую обойму сетей, что, наконец, несколько умерило пыл Ледяного Дьявола.
