— В тюрьме, — Иган поморщился от неприятных воспоминаний, — я повздорил с парнем из соседней камеры, и в ходе потасовки разбил ему не то нос, не то губу, уже и не помню точно… тогда я впервые обнаружил, что совершенно не переношу запаха крови. В тот раз я оказался просто не готов.
— Не готов к чему, — в голосе Огюста сквозило нетерпение, — что произошло?
— Еще одним побочным эффектом встречи с Эрамонтом явилось то, что я стал очень остро ощущать запахи. Могу теперь, как собака, читать следы, могу определить даже настроение человека, всего лишь понюхав дверную ручку, которой он коснулся. Все бы ничего, умение в моем деле полезное, но вот кровь… — Иган тряхнул головой, возвращаясь к теме разговора, — я всего лишь провел под носом испачканной в ней рукой и тут же отключился. Очевидцы рассказывали, что тех, кто стоял в тот момент радом с нами, пытаясь разнять, попросту отшвырнуло в стороны, а я выбросил вперед руку, схватил того парня за горло и оторвал от земли. Все потом признавались, что им стало жутко страшно, хотя никто не мог объяснить, отчего именно. Где-то в этот момент сознание вернулось ко мне. Я своими пальцами ощущал, как колотится кровь в венах того бедолаги, знал, что он находится в полной моей власти, что мне даже не требуется прилагать никаких усилий, чтобы убить его. Достаточно захотеть, и по моему велению его сердце остановится, и никто не сможет мне помешать. Не посмеет. И, судя по его лицу, он тоже это понял. Даже если бы он кричал и звал на помощь, никто не смог бы даже сдвинуться с места без моего позволения. Я был центром Вселенной, а все прочее вращалось вокруг меня и подчинялось моей воле.
Стояла мертвая тишина. Я не знаю, сколько это длилось, секунду или целый час. Время для меня перестало существовать. В какой-то миг я осознал, что желаю его смерти, хочу насладиться мигом его агонии, даже предвкушал предстоящее удовольствие. По счастью, шок, который я при этом испытал, помог мне стряхнуть с себя жуткое наваждение. Невероятным усилием воли я все же смог разжать пальцы.
— Что было дальше?
— Ничего особенного. Инцидент, как водится, замяли, а у меня появился новый повод для самокопания, — Иган невесело усмехнулся, — желания цепляться ко мне больше ни у кого не возникало.
— И как часто у тебя случаются подобные… выбросы?
— Нечасто. Постепенно я даже научился дозировано выпускать своего демона на волю, пользуясь кое-какими преимуществами, которые он мне приносит, но не позволяя ему особо распоясываться, хотя иногда мне кажется, что я, образно говоря, легкомысленно пытаюсь прикурить от жерла извергающегося вулкана.
— В каком смысле?
— Иногда я кажусь себе крошечным муравьем, который забрался на загривок к слону и дергает его за волоски, самонадеянно полагая, что может им управлять. Я чувствую, что таящееся во мне Нечто, чем бы оно ни было, слишком велико, чтобы сидеть взаперти вечно. Клетка чертовски мала для него. А сопротивляться его настойчивым требованиям с каждым днем становится все труднее.
— А что именно оно от тебя требует?
— Убивать.
— Но, — старик заерзал в кресле, почувствовав себя вдруг крайне неуютно рядом с человеком, выдающим такие вот откровения, — что-то я не припоминаю каких-либо связанных с тобой инцидентов.
— Покамест мне удается сдерживаться. Но если бы Вы только знали, какое невыносимое искушение — знать, чувствовать, что на кончиках твоих пальцев сосредоточена такая власть, противостоять которой не способен никто на свете. Что ты, если захочешь, можешь легко забрать любую из окружающих тебя никчемных жизней, просто щелкнув пальцами. Что можешь повелевать всеми живыми существами, подчинив их своей воле. Вот, например, позавчера… только не говорите мне, будто Вы не в курсе событий.
— Хорошо, не буду, — улыбнулся Огюст, — я знаю, что Кукс вызывал тебя в «Зоопланету» к Онарийцу. Слышал и отзывы о твоем выступлении. Ты хотел что-то добавить?
— Только одно — если кто-нибудь скажет Вам, что от атаки Онарийца можно увернуться — плюньте ему в лицо. На моей памяти это еще никому не удавалось. У себя на родине он охотится, и весьма успешно, на Полосатых Турканов, эдаких мелких мохнатых брандашмыгов, которые мечутся так шустро, что за ними даже взгляд не поспевает. А Онариец хватает их даже не напрягаясь особо. Так что у человека против него нет ни единого шанса, и тут никакое знание повадок, никакая ловкость не помогут.
— Как же это удается тебе?
— А я и не уворачиваюсь, — Иган вздохнул и посмотрел в окно, — я просто беру его мысленно за шкирку и заставляю прыгать. Тогда, когда захочу, и туда, куда захочу. Упоение полной властью над кем-то другим захлестывает с головой, хочется вытрясти из него все без остатка, как из копилки, чтобы ничего уже не гремело. И он скачет, скачет, скачет, как болванчик на резинке… пока мне не надоест. Главное не увлечься и не убить ненароком несчастное животное, слишком уж сильно искушение. Если бы не данное перед этим обещание, то я даже не знаю, сумел бы удержаться. Приходится, конечно, немного и самому покувыркаться, погримасничать, в пыли поваляться, чтобы никто не заподозрил жульничества, но это несложно.
— Хм, интересно, — Огюст задумчиво погладил себя по покрытой сине-лиловыми пятнами лысине, — еще одно полезное умение. Что тебя в нем смущает?
— Слишком высокая плата за обладание им. Мне все сложнее удерживать моего внутреннего демона под контролем, и каждый раз, выпуская его на прогулку, я боюсь, что не смогу загнать потом обратно. А когда я в очередной раз чувствую запах крови… — Иган замотал головой, словно отгоняя навязчивое видение, — иногда мне кажется, что я, стараясь во что бы то ни стало оставаться человеком, изо дня в день спасаю остальное человечество от неведомой и зловещей угрозы. Я устал. Смертельно устал.
— Как же ты собираешься поступить?
— Поиски ответа на этот вопрос и привели меня к Вам.
— Что ты надумал?
— Серго был у меня вчера… и предложил поймать Эрамонта. Только и всего, — Иган беспомощно всплеснул руками, — честно говоря, в какой-то момент мне захотелось спустить их с Кехшавадом с лестницы…
— Кехшавад!? Бывший главнокомандующий флотом!? — Огюст даже слегка опешил, — он-то что тут забыл?
— Как по мне, так он выполняет роль бульдозера, сносящего все препятствия на пути реализации их плана! — фыркнул Иган, — а Серго только задает направление. Я и сам не ожидал, но, похоже, они неплохо спелись.
— Какой любопытный поворот! И что же ты им ответил?
— Я? Ничего. Их затея абсолютно безумна! И не потому, что Эрамонт — всего лишь легенда, я-то знаю, что это не так. Дело в том, что я теперь знаю это достаточно хорошо, чтобы понимать неосуществимость данной задачи.
— Вот и чудесно! — на лиловых губах Огюста заиграла лукавая ухмылка, — вот только зачем тогда ты заявился ко мне? Зачем изливал мне душу, если давно уже все для себя решил?
— Ничего я не решил! То есть решил, но…
— Нельзя ли чуть помедленней? Я не поспеваю за твоими метаниями.
