Другой соперницей Тани была Людмила Баконина, ученица Эдуарда Плинера, к которой он относился с бо́льшим теплом, чем просто к ученице. Наставник вложил в неё громадный труд и кусок своей жизни. Думаю, что труда Плинера в ней было больше, чем собственного таланта.
При этом отношения трёх конкуренток всегда оставались дружескими, не имея даже намека на враждебность.
Известно, что Пигмалион вырезал свою лучшую статую из слоновой кости и пришёл к успеху — Галатея в итоге ожила и ответила ему взаимностью. Я работал не менее упорно, стараясь изо всех сил, однако Таня никак не оживала. Я даже не представлял, что любовь может быть такой сильной — меня просто трясло, я натуральным образом не мог спать. Стоило больших трудов покорить Татьяну, и немалая заслуга в том, что она согласилась выйти за меня замуж, пожалуй, принадлежит её матери — Валентине Григорьевне. Сама она была младше мужа на то же количество лет, что и Таня. Это обстоятельство и вера в то, что дочь попадёт в надёжные руки, привели к тому, что Татьяна Оленева стала Татьяной Мишиной. Вскоре после свадьбы у нас родился первенец…
К моему удивлению, у Тани оказался громадный эмоциональный и творческий потенциал. Редко можно увидеть человека, который бы настолько всю себя посвящал профессии — даже будучи в положении, она ездила в совершенную «тьмутаракань» со своей ученицей Жанной Ильиной, не желая оставлять её одну. Обладая свежим ощущением фигурного катания, она очень толково тренировала. Не будет преувеличением сказать, что ощутимая часть заслуг в создании различных инноваций на протяжении моей тренерской карьеры принадлежит ей. Я ценю её не только как дорогую супругу и мать моих детей, но и как верного соратника в нашем общем деле.
Татьяна Мишина, чемпионка СССР, заслуженный тренер России, супруга
«Значит, мой супруг до сих пор не знает, чем же ему всё-таки удалось меня покорить? Знаете, на этот вопрос довольно сложно ответить однозначно, как сложно и запечатлеть точный момент времени, когда люди находят своё счастье. Но, конечно, Алексей ещё до нашей свадьбы сыграл огромную роль в моей судьбе. Когда я тренировалась у Виктора Николаевича Кудрявцева, то была постоянно в разъездах — и эта кочевая жизнь меня не слишком устраивала. Моим родным городом всегда был Питер. И переломным моментом стал эпизод возвращения. Во-первых, я снова почувствовала себя дома, во-вторых, занимаясь у своего будущего мужа, я достигла наибольшего прогресса в своём катании. Так что наше знакомство началось со спортивной составляющей. А чувство зародилось из благодарности за участие в моей жизни и затем переросло в нечто большее. Не могла я не замечать и того, что Лёша относится ко мне уже больше, чем как просто к ученице. Всё это настолько тесно переплелось и ещё больше усилилось, когда я закончила карьеру фигуристки и стала тренировать. Тренерскую работу мне также предложил Алексей. А я так рвалась тренировать, мне так всё нравилось, что я готова была ночевать на льду, только бы реализовать свои идеи в учениках.
В то время ДСО профсоюзов, обладающее мощным финансовым потенциалом, создало несколько так называемых экспериментальных групп женского одиночного катания. Предполагалось, что работа этих групп приведёт к поднятию отстающей у нас тогда дисциплины. Одним из тренеров такой группы стала я. Создание групп оправдало себя. Не могу не похвалиться, что первой отечественной чемпионкой мира среди юниоров стала моя воспитанница Таня Андреева. Сейчас она — судья международного класса.
Начав вместе работать, понимая, какую неоценимую помощь Алексей мне оказывал и видя его живой интерес ко мне, чувство благодарности переросло в симпатию, а затем и в любовь. Некоторые говорят, что, когда супруги вместе работают, — это плохо, мол, всё время друг у друга перед глазами. А мне так не кажется. Мы живём едиными интересами, которые нам обоим прекрасно понятны и не требуют лишних объяснений.
Стало ли первым серьёзным потрясением для нашей семьи то время, когда он был невыездным? Можно и так сказать, правда, Алексей, хотя и переживал, старался не переносить на домашних свои невзгоды. Сложнее всего была неизвестность. Не найти было никаких концов, никаких причин такого решения — нет и нет, даже не заикайтесь на эту тему. В такой ситуации нельзя ни полноценно работать тренером, ни заниматься работой над книгой. А больше всего унижает и оскорбляет достоинство человека сам факт совершённой несправедливости. Очень сильно эту ситуацию переживали Лёшины родители, потому что оба они хорошо помнили период человеческой несвободы, который длился почти всю их жизнь. Возможно, вся эта история отразилась и на здоровье его мамы.
Ученикам тоже было несладко: личный тренер не может присутствовать на важнейших стартах. Помню, что Лёша просил на какие-то турниры поехать меня, в каких-то случаях привлекал других людей, например Людмилу Пахомову, в качестве временных кураторов своих подопечных. Но я ни разу не вспомню, чтобы, находясь дома, он позволил себе как-то расклеиться, начать ныть и жаловаться на судьбу. Он ведь вообще оптимист по жизни.
Единственным плюсом было то, что в этот период Алексей посвятил себя серьёзной научной работе. В советское время получить признание и выбиться в люди, работая исключительно тренером, было крайне сложно. Это сейчас наставник может посвящать всё время тренерству и добиться признания, а тогда его постоянно направляли в науку — писать учебники, научные статьи, защищать диссертации, работать на кафедре института. И он, действительно, в этот момент много чего создал. До сих пор единственным учебником по фигурному катанию для вузов является его книга, изданная в 1983 году. По нему обучаются русскоговорящие студенты во всех вузах стран СНГ. Немалая доля заслуг, которых он сумел добиться на данном поприще, принадлежала его отцу, который заразил Лёшу любовью к научной деятельности, направлял его и помогал двигаться вперёд.
А вот чего мы абсолютно смогли избежать, так это какого-то чувства соперничества в нашей работе. Занимаясь одним делом, мы испытывали не ревность, а радость друг за друга, когда у кого-то что-то начинало хорошо получаться. Мы не конкурируем, а дополняем друг друга. Например, когда Алексей занимался с Женей Плющенко, то тот заполнял собой всё его пространство и время — на других учеников было сложно найти должный временной отрезок. В этот момент я взяла на себя работу с другими учениками. Или другой пример: со мной долгое время работал Саша Петров. И в определённый момент я поняла, что для улучшения результатов ему было бы неплохо поработать с кем-то, кто смог держать его построже. А тут как раз Женя закончил выступать, и я с радостью передала его в руки Алексея. Для меня гораздо важнее, чтобы спортсмен сам не забывал своего тренера, а не начальство или функционеры ставили галочку — знаем, мол, кем он был подготовлен.
Если говорить о другой стороне нашей жизни, не связанной с фигурным катанием, то отмечу семейность Лёши. Он очень любит, чтобы дети, внуки и все родственники как можно чаще собирались вместе, за одним столом — хоть и понятно, что дети уже выросли, разъехались, и встречаться большой компанией получается реже. Его профессиональные качества находят применение и в домашних заботах — он постоянно что-то придумывает, у него куча разных идей. Я даже представить себе не могу такую картину, чтобы он пришёл домой, развалился на диване и больше ему было ничего не нужно.
