– Абзац! – повторил Максим ошеломлённо. – Так это и есть Заградитель?!
«Шхуна» исчезла, растворившись на фоне кустарника, обвившего дерево.
Не раздумывая, Максим погнал самолёт к дереву, уверенный в истинности озарения: «дирижабль» с беглецами прятался под кроной дерева-элеватора, и Заградитель направлялся за ним. В его намерениях можно было не сомневаться, этот пограничный «катер» собирался каким-то образом нейтрализовать «нарушителя границы».
Под ажурным куполом засохшего много лет назад кустарника (судя по его цвету и растресканности стеблей) никого не было. Зато, облетев сооружение кругом, Максим обнаружил пролом в его обшивке и без колебаний ввёл нос самолёта в дыру.
Ствол дерева оказался полым. Да и не дерево это было на самом деле, а действительно вертикально стоящий бак, похожий на элеватор, стенки которого были изнутри облицованы подковообразными сотами. Свет внутри «элеватора» не горел, поэтому прошло время, прежде чем зрение привыкло к полумраку, царившему внутри башни.
Не увидев «шхуны», Максим направил аппарат вглубь колонны «элеватора», привычно настроив организм на режим боя.
Судя по тишине и ощущению бездны, башня уходила вниз гораздо глубже поверхности почвы. Опускаться в полной темноте не хотелось, рискуя нарваться на засаду или какую-нибудь хитроумную ловушку, но и включать фонарь через передний люк тоже было рискованно, к тому же впереди летели «дирижабль» и его преследователь, и Максим сконцентрировал всё внимание, интуицию и экстрасенсорику на определении опасности, готовый действовать активно в соответствии с изменением обстановки.
Изменение не заставило себя долго ждать.
Где-то глубоко под самолётом затеплилось облачко тусклого жёлтого свечения. Затем снизу прилетел треск наподобие грозового раската, сопровождающийся шипением и свистом.
По спине протёк ручеёк страха: не за себя – за Веронику, которая находилась на борту «дирижабля».
Самолёт спикировал вниз, повинуясь воле пилота.
Светились стены нижнего – у самого дна – яруса «элеватора». Сотовых секций в форме подков здесь не было, и круглое помещение диаметром около сотни метров представляло собой лес бурых стеблей рогоза с чёрными свечками соцветий. Над лесом зигзагами прыгал «баллон дирижабля», а «шхуна», зависшая вверху, стреляла по нему молниями из «мачт», каждым разрядом проделывая в зарослях «рогоза» метровые дыры. И хотя Заградитель был послан Лесом, в данный момент он являлся лишь киллером, запрограммированным ликвидировать нарушение границы, и Максим ни секунды не колебался, решая возникшую проблему. Подвесив самолёт носом вниз над охотником и его жертвой, он открыл люк, высунулся и выстрелил из «Пересвета», алый луч которого прошёлся по корпусу «шхуны» огненным пунктиром.
Это заставило Заградителя отвернуть и обратить внимание на внезапно появившегося напарника «нарушителя границы». Но пока он маневрировал, направляя антенны своего излучателя – те самые «мачты» – на самолёт, Максим успел сменить вид оружия и выстрелил из «Шмеля», благо, что промахнуться с расстояния в полсотни метров было невозможно.
Огненный клинок вонзился в нос «шхуны», обнимая весь корпус слоем фонтанчиков пламени и дыма.
Посланник Большого Леса выстрелил по самолёту, однако Максим ждал этого момента и заранее, сразу после выстрела из огнемёта, прыгнул на сиденье пилота и заложил крутой вираж. Злая зелёная молния всё-таки чиркнула по корме аппарата, но кабину не повредила.
«Шхуна» метнулась влево-вправо, сбивая пламя с корпуса, одна из её мачт изогнулась щупальцем и метнула вихристый коготь электрического сияния, угодивший в нос «дирижабля». Заградитель продолжал выполнять свою миссию, добивая «нарушителя границы», и, возможно, именно это обстоятельство и позволило Максиму справиться с машиной «лесной погранслужбы». Она отвлеклась буквально на пару секунд, но майору этого хватило, чтобы высунуться из люка и выстрелить из «Гнома».
Граната угодила прямо в основание мачты «шхуны». Взрыв снёс её как тростинку. «Шхуна» завертелась юлой, осыпая пространство боя мелкими молниями.
Максим схватил «бластер» и дал очередь, пробивая в корпусе Заградителя метрового диаметра дыры.
Спустя мгновение раздался взрыв, разнёсший «шхуну» на петлистые лохмотья и куски жил.
Взрыв впечатал повреждённый «дирижабль» в стену зала и отбросил самолёт на десяток метров вверх.
Максим, кубарем прокатившийся по кабине, рухнул на «гнездо», цепляя к вискам рога управления.
Самолёт сделал круг по залу, сел рядом со смятым в лепёшку баллоном «демонского» аэростата.
Максим выскочил наружу с «бластером» в руках, приготовившись стрелять. Но этого не потребовалось, «шхуна» превратилась в груду дымящихся обломков, указывающих на то, что она была выращена как сросток корней. Выстрел из «бластера» проделал в корпусе «дирижабля» дыру ближе к корме, где, по расчётам Максима, пассажиры не должны были находиться. Дыра оказалась меньше, чем нужно, он расширил её в два удара и влез в кабину «демонского» транспортника с фонарём в руке.
Оба пассажира «дирижабля» лежали на полу между покорёженными креслами экипажа и не двигались. Максим подскочил к Веронике, прижал палец к шее. Девушка шевельнулась, открывая глаза.
– Жива! – глухо выговорил Максим, приподнимая любимую.
– Макс… – прошептала она.
– Ранена?! Где болит?!
Она поднесла руку к груди.
– Дышать… больно…
– Рёбра! Ладно, держись, дома подлечимся.
Он поднял её на руки, выбрался из кабины «дирижабля», отнёс девушку в самолёт, устроил на сиденье.
– Держись, я постараюсь не прыгать по кочкам.
– Подожди… – задержала Вероника его руку.
– Что?
– Там лейтенант…
– Точилин? Ну и что?
– Разве мы не берём его с собой?
– После того, что он сделал?!
Вероника поморщилась.
– Макс, не сходи с ума! Хочешь отомстить ему, бросив одного умирать здесь?
Максим сжал зубы.
– Он выкарабкается, такие ни в воде не тонут, ни в огне не горят. К тому же он знал, на что шёл. И уж точно оставил бы меня, будь я на его месте.
– Максим, не шути так… ты же не такой… и ему можно помочь, вспомни, как он спас тебя с Жорой в центре обороны…
Максим уложил девушку поудобней, сел на соседнее «гнездо», не глядя на спутницу, взялся за рога.
– Макс… – всхлипнула она.
Он оглянулся, увидел ставшие огромными глаза, полные слёз и страдания, и сдался.
– Господа, пристегните ремни безопасности…
Точилин уже пришёл в себя и ворочался на полу в кабине, как раздавленный жук. Увидев спасителя, он потянулся к валявшемуся в метре «бластеру».
