– Ну как какая? – Теперь уже у Сашки округлились глаза. – Ты же вроде бы замуж собралась за этого своего…
– Николая?
– Ну да. С кем ты отдыхала в «Отраде».
– Нет, Саша. С ним у меня ничего не было. – Вера врала самозабвенно, как если бы это было самой настоящей правдой. – Я просто помогала ему найти убитую сестру.
– О господи! Вера!
– Забудь! Сестра жива и здорова, они встретились. Так что я теперь не нужна.
– Но при чем здесь ты?
– Саш, это долгая история десятилетней давности. Все в прошлом.
Вера уже решила, что в условиях сегодняшних реалий, связанных с беременностью сестры, Сашка никогда не узнает о «саватеевских захоронениях», об убийстве местной жительницы Анфисы, вообще ни о чем таком, что может ее расстроить. Главное – Николай нашел свою сестру. Остальное касается только Веры.
– Ну и ладно! Давай, дорогая, мой руки! Я пойду поставлю чайник!
Пирог был с мясом и оказался очень вкусным.
– Саша, это просто какой-то восторг!
– А то! – Весело блеснула глазами Саша. – Вот, освоила дрожжевое тесто. Я раньше вообще не понимала, как это оно поднимается… Думала, что у меня точно не выйдет. И вдруг – все получилось!!! Смотри, какое тесто мягкое, нежное… А начинка – просто супер! Ешь, Верочка, поправляйся!!!
Они сидели, уминали пирог, болтали, и Вера все ждала, когда же сама Сашка заговорит о деньгах, которые она так спокойно выдала Егору. Как-никак целых три миллиона рублей!
Или все-таки логичнее и правильнее будет, если Вера сама спросит ее о деньгах? Да, конечно!
– Саша, у меня вопрос… – начала она серьезным тоном.
– Если ты о трех миллионах, так можешь не волноваться, – защебетала сестра таким тоном, словно речь шла о чем-то незначительном. – Они уже сработали, Гора прокрутил их, как и обещал тебе… Ой, как хорошо, что ты вообще напомнила о деньгих! Минутку!
Она вышла и вернулась с большой дорожной сумкой. Та была новая, темно-синего цвета.
Сашка поставила сумку на пол. Ногой, обутой в мягкую войлочную тапочку, пододвинула ее к Вере.
– Здесь все деньги, что Егор тебе задолжал. Буквально все до копеечки.
– Нет… – каким-то не своим, гортанным голосом простуженной вороны прокаркала Вера. – Такого не может быть… Ты разыгрываешь меня? Вы что, хотите меня свести с ума?
– Тссс… – Саша приложила указательный пальчик к губам. – Ус-по-кой-ся. Сядь, переведи дух. Это чистая правда. А ты думаешь, почему я такая спокойная? Да потому, что все сложилось просто идеально!
– Хочешь сказать, что, давая ему деньги, ты была уверена, что он их вернет?
– Да! Представь себе!
И вдруг до Веры все дошло. И когда она это поняла, то испугалась собственной реакции. Она почувствовала, как зубы ее застучали, а руки сжались в кулаки. Но Саша беременна, она не должна видеть ее в таком состоянии.
Вера стояла посреди комнаты как истукан и не знала, как себя вести. Уйти, убежать? Но куда? Кроме Сашки, у нее никого не было.
– Ты ведь не давала ему денег… – прошептала она, захлебываясь в подступивших слезах. – Не давала… Я ничего уже не понимаю… Зачем вы так со мной поступили?
– Да какая теперь уже разница? Все разрешилось самым лучшим образом. Он вернул тебе долг, сполна. Даже с процентами, сама потом подсчитаешь. Он освободил тебя…
– В смысле?
– Ну, у тебя же появился другой мужчина, и Егор это принял…
– Саша, ты что такое несешь? Что вы такое себе придумали? И вообще, это моя жизнь!
– В том-то и дело, что твоя… – Саша смотрела ей в глаза. – Вера…
Она помахала перед ее глазами рукой, как бы проверяя, не лишилась ли она чувств, реагирует ли она.
– Саш? А ведь ему и не нужны были эти деньги… Тогда зачем же он попросил их у меня? Чтобы причинить боль? Или нет, постой… Он типа решил проверить меня, мои чувства? И это при том, что он сам разлюбил меня, бросил, у него другая семья, жена и дочка… И рассказала мне об этом ты, а не он. Почему же он не рассказал мне о том, что у него другая семья? Побоялся, что я не дам ему денег? Хотя… Постой, ему и деньги не были нужны…
Окончательно сбитая с толку, Вера решила больше вообще не думать об этом. Чтобы не сойти с ума. Или она все поняла и теперь только ей нужно время, чтобы все осмыслить? Большой сладкий ком счастья застрял где-то в горле…
– Саша, мне бы помыться и поспать. Так надоело спать на казенных простынях…
– Скажи, у тебя правда с этим Николаем нет ничего?
– Мы расстались. Вернее… Брррр… Что я такое говорю?! Мы с ним просто друзья.
– Значит, замуж ты за него не собираешься? Ты не любишь его?
– Да нет же!!! Не люблю и никогда не любила!
Сашка дала ей полотенце, халат, и Вера отправилась в ванную комнату.
Кто бы мог подумать, что там, лежа по горло в теплой зеленоватой воде, она впадет в самую настоящую истерику?! Она, зажимая кулаком рот, откуда рвались стоны и рыданья, корчилась в ванне, не в силах совладать с охватившими ее чувствами. Как такое могло случиться, что какая-то другая женщина забрала у нее Егора? Да как она посмела прикасаться к нему? Он всегда был только ее, и лишь она могла его обнимать, чувствовать его прикосновения. Они всегда были одним целым! Быть может, его где-то били по голове и он забыл ее? И превратился в другого человека? Но зачем ему было тогда вообще возвращаться к ней, а потом еще и придумать эту унизительную сцену с одалживанием у нее, у девушки, которую он раньше и вовсе разорил, оставив без крыши над головой, три миллиона? Что с ним случилось? Попросил деньги, чтобы подразнить ее? Проверить? А сам реально готов был к тому времени вернуть ей долг…
– Вера! Верочка! Открой дверь! – Сашка стучала в дверь ванной комнаты, а у Веры не было сил пошевелиться. Она сидела, распаренная, в воде и, давясь, рыдала, хрипела. Голова гудела, словно представляла собой тяжелый чугунный горшок.
А что, если ее мозг или сердце сейчас не выдержат и она отключится здесь, утонет в ванне? Что будет с Сашкой? Она же беременная, и ей нельзя волноваться.
Вера все же заставила себя выбраться из ванны, и тело ее при этом было какое-то необыкновенно тяжелое, грузное, хотя за последние дни она, напротив, похудела. Еще бы, столько нервов! Так похудела или поправилась? Она уже запуталась…
Сашка подхватила ее, обняла. Начала успокаивать. Гладила Веру по голове, будто сама была гораздо старше и имела право пожалеть сестру чуть ли не по-матерински.
– Ты прости меня, Вера… Прости… Я хотела, чтобы ты была счастлива.
Сашка проводила Веру до спальни, уложила ее в постель. Села рядом, взяла ее за руку, держала нежно, сопровождая долгим и очень странным взглядом.
