– Может, отлучилась в сад? – предположил Николай. И вдруг: – А ты хотела бы жить в деревне? За городом?
– Хотела бы! – воскликнула Вера. – Очень даже! А ты?
– Я тоже мечтаю купить дом, посадить сад, а еще лучше купить дом уже с готовым садом, с деревьями яблонями, вишней…
Николай повернулся к ней и посмотрел ей в глаза. Она напряглась, что он собирается ей сказать? Что им нужно расстаться?
– Иди ко мне… – Он привлек ее к себе, нежно обнял. – Ну чего ты? Обиделась на меня, что я не поддержал тебя? Принял сторону Егора? Да? Но ты пойми и меня. Я не имею права вмешиваться в ваши с ним дела. Ты сама должна принимать решения, дать ли ему денег, поверить ли ему, остаться ли с ним, понимаешь? Мы с тобой знакомы несколько дней, вас же с Егором связывает слишком много, чтобы все забыть… Твоя реакция сначала на его исчезновение, а потом и смерть, то, что ты, по сути, заживо похоронила себя как женщину, говорит о том, что ты сильно любила его, без него твоя жизнь потеряла всякий смысл. Исчезни же я, ты забудешь обо мне через неделю… Егор – это часть твоей жизни. И тот факт, что твоя сестра, несмотря на ее характер, о котором я уже наслышан, готова одолжить тебе денег для него, свидетельствует о том, что она уже не видит в нем того, кем он был для нее, исчезнув… Понимаешь? Она видит в нем близкого – прежде всего тебе – человека и хочет, чтобы вы были вместе. Она оценила его поступок!
– В смысле? – Вера плохо соображала.
– Возвращение. Он вернулся, понимаешь? Ты не знаешь, через что ему пришлось пройти, прежде чем он осмелился вернуться к тебе. Я так понимаю, что тех денег, которые ты ему дала, ему явно не хватило для того, чтобы расплатиться с кредиторами. Предполагаю, что там накопились немалые проценты, и сумма долга могла увеличиться в разы, такое случается, когда занимаешь у опасных людей! Вот почему он исчез – чтобы не подставлять тебя.
– Но кто мешал этим людям продолжать давить на него, действуя через меня? Тот факт, что он уехал, еще не гарантировал мою безопасность. Меня могли взять в заложницы и все такое… Конечно, все это я знаю по фильмам.
– Я понимаю твой вопрос. Я и сам себе его уже успел задать. И знаешь, к какому выводу я пришел? Егор расплатился с теми людьми, заняв у кого-то другого, понимаешь? Возможно, в тот момент, когда ему срочно понадобились деньги, тот человек, предположим его друг, не мог ему помочь, просто не было свободных денег. Но деньги надо было отдавать в срок, и вот тогда ему на помощь пришла ты. А позже ему помогли уже другие люди. В сухом остатке он, уезжая в далекие страны, оставался должен тебе и своим друзьям. Долги, как ты понимаешь, не криминальные. Я предположил именно такую схему.
– Но если долги не криминальные и мне ничего не угрожало, то почему же он не вернулся ко мне и ничего не объяснил?
– А это уже природа мужская. Он не мог вернуться к тебе ни с чем. И для того, чтобы заработать крупную сумму, ему понадобилось целых три года.
– Ну и дурак!
Она отстранилась от Николая, пошатнулась, и вдруг, наступив на что-то липкое, взглянула на пол и закричала…
За ножками стола, под самым окном, лежала мертвая девушка, имени которой они так и не успели спросить. Кровь вытекла из раны на ее голове. Самой раны не было видно, очевидно, ее ударили по затылку. Кровь напитала волосы, по узким щелям между плитками кафеля стекла по неровности к ножке стола, образовав темную бурую лужу. Глаза девушки были полуоткрыты.
Николай выругался. Схватил Веру за руку и приказал:
– Стой и не шевелись! Это место преступления.
– И что же мы будем делать? Вызовем полицию?
– Разумеется!
– Но мы ведь уже здесь! А что, если подозрение упадет на нас?
– Вера, никто не станет нас подозревать. Глупости все это!
– Коля, но, может, кто-то видел, как эта девушка приходила к нам? Потом мы приехали сюда, к ней… Ты же и сам видишь, как здесь работают. Тот, кто убил ее, как-то связан с убийством Наташи. И где гарантия, что спустя десять лет тот же Беркутов не станет покрывать убийцу? Мне страшно!
– Хорошо. Тогда ты можешь уйти, спрятаться, я не знаю… Но это неправильно! Беркутов знает, что мы приехали сюда искать убийцу моей сестры. С какой стати он станет подозревать нас, если мы расскажем ему всю правду? Эта девушка назначила нам здесь встречу, она явно готовилась, и незадолго до нашего приезда кто-то пришел к ней и убил ее.
– Саватеев?
– Я не знаю. Звоню…
Вера устало опустилась на стул. Куда она побежит? Как можно вообще скрыть свое присутствие в этом доме? Кто-то из соседей мог видеть, как они приехали сюда на машине и вошли в дом.
– Подожди… Господи, прости меня… Но я должен это сделать.
Вера увидела, как Николай разжимает не успевшие окоченеть пальцы девушки, чтобы достать записку.
– Что это?
Николай развернул ее. На мятом клочке бумаги было написано: «Сашка-алкаш Шитов из Шевыревки».
– Думаю, эта записка была приготовлена для нас, – предположил Николай. – Возможно, она хотела рассказать, что этот человек знает что-то о нашем деле.
– Ты покажешь записку полиции?
– Ну уж нет. Пусть сами разбираются, расследуют. Даже без этой записки им есть с чем работать, я имею в виду, что мы честно расскажем, зачем приехали сюда и о чем эта бедная девушка собиралась нам рассказать.
Через полчаса из районного центра приехала полиция, позже подтянулись работники прокуратуры, появился и Беркутов. Начался допрос.
Вот теперь у Беркутова, подумала Вера, есть возможность отомстить им обоим, наглым чужакам, приезжим, посягнувшим на его спокойствие и усомнившимся в его честности и профессионализме. Но она думала так ровно до тех пор, пока он не пригласил ее в маленькую опрятную спальню Анфисы Смолкиной, так звали жертву, где и начал задавать свои вопросы. Она была очень удивлена тем, с какой мягкостью и сочувствием он отнесся к ней, разве что не успокаивал! Казалось, он был рад уже тому обстоятельству, что не пострадала сама Вера!
– Значит, говорите, что Анфиса хотела рассказать вам о том, кто закопал труп Вороновой? А что еще она вам рассказала?
– Да ничего она не рассказывала! Заглянула на минутку, сказала, что может нам сообщить что-то важное, и убежала, словно боялась, что за ней кто-то следит. А кто она такая, Анфиса?
– Кто? Соседка! Может, вы не поняли, но вот этот дом, – он кивнул на окно, за которым виднелся дом Саватеевых, – принадлежит директору дома отдыха, а мать Анфисы, Тамара, дружила с покойной Ларисой Саватеевой. Они были подружки – не разлей вода.
Надо же! Беркутов сам словно признавал важность того, что Анфиса Смолкина – соседка Саватеевых, будто заведомо знал, понимал, что ее убийство связано именно с этим обстоятельством!
– А где сейчас эта Тамара, мать Анфисы?
