– Я все это рассказываю тебе для того, чтобы ты составил полную картину происходившего тогда здесь, веду как бы к тому вечеру…
– Верочка, да я – ты не представляешь себе как! – благодарен тебе за то, что ты все это рассказываешь. Ведь убийцу не нашли, я правильно говорю? А это значит, что им мог стать ну просто любой из вашей компании… Ох… Я, конечно же, не имею в виду тебя! Ведь чтобы совершить такое, нужен мощный мотив. Просто-таки мощнейший! Ревность, я не знаю, зависть, ненависть… Это мог быть один из местных парней, да хоть тот же самый Саватеев или кто-то из его окружения. Или кто-то из девушек – та же самая тихоня Надя, Татьяна…
– Их таскали к следователю, это не они… Дело в том, что Наташу убили как раз тогда, когда вся наша компания была в лесу, вернее, буквально за несколько часов. По времени получается, что, когда мы собирались в лес, одевались или уже ужинали в столовой (точно, по минутам, установить время смерти было просто невозможно), ее и убили. А мы все были вместе! У нас, у всех тех, кто находился тогда в лесу, было алиби!
«Ее убили. Вы же понимаете, ее убили! И убийца где-то рядом. Либо отдыхающий, либо кто-то из местных… Вот так взяли и убили. Молодую, красивую. За что?» – это сказала тогда, в лесу, сама Вера. А Надя снова ляпнула: «За красоту и убили. Мужики не поделили. Сама она, мы-то знаем, никому не отказывала…»
Помнится, за последнюю фразу Татьяна ее чуть не ударила, сказала ей что-то нехорошее, обозвала, кажется, дурой.
– Что ж, тем лучше, круг сузился.
Вера задумалась. Она никак не могла вспомнить, когда и при каких обстоятельствах Николай спросил ее о том, как именно была убита его сестра. Скорее всего, она рассказала ему об этом еще там, в кафе на набережной, где она, стыдно вспомнить, напилась. А сболтнула ли она ему о том, кто, пусть и косвенно, виноват в ее смерти? Алкоголь – страшная сила! Дьявольская прямо!
Чтобы прояснить, что же Николай знает, она добавила:
– Получается, что днем, за несколько часов до нашей прогулки, кто-то ударил Наташу по голове и привез в лес.
– Но почему именно туда, куда вы и отправились на вашу прогулку? – прозвучал вполне резонный вопрос, который мучил в свое время их всех.
– Я не знаю… Никто не знает. Вернее, мотив-то понятен – убийца хотел, чтобы ее поскорее нашли. И он же знал, что мы туда отправимся.
– Вот и я о том же. И кто знал о том, что вы собираетесь туда?
– Все мы, наша компания. Но если убийца посторонний, то им может быть тот, кому об этом рассказала Наташа. К примеру, Саватеев.
– А что, это место какое-то особенное, приметное или же…
– Я поняла. Да, все местные знают про это место, там обычно и устраивают пикники, там круглый год можно увидеть следы костра… Там кострище, поляна большая, а вокруг лес, и в то же самое время все это находится совсем близко от нашего корпуса.
– Я понял. У меня еще один вопрос, только ты не обижайся…
Вера насторожилась. Она уже знала, что это за вопрос.
– Да, тогда я считала, что это я виновата в том, что с ней приключилось. Косвенно, конечно, ты не думай… Понимаешь, мы к тому времени подружились с Наташей, и я могла бы настоять на том, чтобы она пошла с нами. Но я не сделала этого. Решила не провоцировать Татьяну, боялась, что будет скандал. И хотя понимала, что у Наташи с Вадимом ничего серьезного, это будет обычное свидание без каких-либо обязательств, все равно решила, что Наташе лучше провести этот вечер со своим парнем, чем тащиться с нами в лес и пить вино. Татьяна, когда выпьет, может такого наговорить, испортит всем вечер, а то и набросится с кулаками на Наташу. А если бы я настояла, а я могла это сделать, если бы уговорила Наташу пойти с нами, то она осталась бы жива.
– Не факт, – вдруг сказал Николай. – Чтобы убить человека, повторюсь, нужен мощный мотив. Вряд ли это был несчастный случай. Человек, который совершил это, хотел ее убить. И если бы Наташа… Наташа… Знаешь, все никак не могу привыкнуть, что ее зовут Наташа, всегда же звали ее Тасей. Так вот, если бы Тася пошла с вами в лес в тот вечер, то ее убили бы в другой день или еще когда-нибудь. Так что не вини себя, это глупо.
Откуда ему знать, несчастный случай это или нет? Конечно, он сказал это только для того, чтобы успокоить ее. В принципе, он прав, не она же убийца, и непонятно, зачем она все эти годы винила себя в смерти Наташи. Но такой уж она человек, такова ее природа. Всегда найдет в чем обвинить себя. А еще она большая любительница пострадать. Так считает Сашка, сестра, и она права.
Сейчас, когда Вера переместилась в новые для нее декорации, резко поменяла обстановку да еще и познакомилась с Николаем, с ней что-то случилось, ее словно разморозили, и она стала оживать. Как это произошло? Почему? Видать, правда существуют какие-то сильные энергетические человеческие поля, вот как у Николая. Он «завел» ее психику, начал возвращать к нормальной жизни. Чего стоит эта дурацкая история с банковской картой, к которой она дала себе установку не прикасаться! Зачем пилила ногти и жила впроголодь? Не дура ли? Дура, конечно!
Получается, что виной всему ее психическая болезнь, иначе весь этот абсурд в поведении объяснить нельзя. И ей понадобилась такая вот встряска, встреча, чтобы какой-то винтик в сложном механизме ее мозгов вдруг встал на место, и она пришла наконец в себя.
Уже только за это Вера должна быть благодарна Николаю. Поэтому она будет помогать ему во всем. И вместе они, быть может, восстановят картину того дня, когда была убита Наташа, и, что тоже возможно (почему бы и нет?), найдут убийцу. Не пятьдесят же лет прошло, всего десять. «Отрада» – небольшое государство, там все были как на ладони – и отдыхающие, и местные. Главное, найти Саватеева и поговорить с ним. Хоть бы он согласился поговорить с ними! Вот и план нарисовался.
После ужина они сели в машину и покатили по оранжевым от уличных фонарей дорожкам к своему корпусу. Все отдыхающие в этот поздний час уже спали. Горели окна лишь того корпуса, где находился их номер.
В ярко освещенном коридоре, полы которого были устланы красными ковровыми дорожками, их встретила заспанная женщина в теплой кофте и джинсах. Она вежливо поздоровалась с ними, провела в номер, показала, где и что находится, отдала ключи и, пожелав им спокойной ночи, удалилась.
– Правда, смотри, совдеповский номер! – воскликнул Николай, осматриваясь. – Но люксовый. Деревянные панели на стенах, кровать вон какая симпатичная, широкая, а уж про оранжевые занавески я вообще молчу! И все равно, здесь уютненько.
– Я в душ и спать, – сказала Вера, которая только сейчас, оказавшись в спальне, поняла, как устала. Мысль о том, что сейчас она примет душ и ляжет на чистую, пусть и казенную постель, доставила ей радость.
– Я постелю себе на диване в гостиной, горничная же показала, где в шкафу лежит еще один комплект белья, – бодро сказал Николай.
Она почему-то расстроилась. Так хотелось, чтобы в эту ночь положительный во всех отношениях Николай оказался нехорошим парнем, приставал к ней, делал грубые намеки, а то и вовсе затащил в постель. Надо же, она испытала те же желания, что и в гостинице на набережной! И что теперь было делать с этими желаниями?
