- Ну подойди… может, этому всему есть какое-то логическое объяснение? - в который раз предлагает Маринка, когда мы сидим у неё на кухне и я недобро кошусь на моргающий экран телефона.
- Не хочу. По крайней мере, не сегодня. И у меня есть все основания подуться хотя бы день-другой. Ты так не думаешь?
- Думаю. Но я бы на твоём месте сильно с этим не затягивала.
Возможно, она и права. Особенно чётко понимаю это, когда от Андрея приходит восьмая эсэмэска. Все они примерно одного содержания:
«Пухляш, ответь, нам надо поговорить».
Есть ещё и такого плана:
«Буду ночевать под твоей дверью, раз ты не открываешь».
- Да скажи ему уже, что ты у меня.
- Чтобы он адрес нашёл и приехал? Не хочу. Пусть со своей Миленой и дальше готовит. Завтра его наберу и обсужу всё случившееся, сейчас не хочу. И точка!
- Ладно-ладно, я поняла. Тогда давай спать, что ли. Пить больше сил нет.
- Угу.
Маринка отправляется в ванную, а я устраиваюсь на широком подоконнике, взобравшись на него с ногами. Набираю на сотовом ответ:
«Ночуй дома. Я у подруги. Поговорим потом».
Подумав, удаляю его и выключаю сотовый. Несколько часов ничего не решат, а я хоть ненадолго буду избавлена от необходимости снова погружаться в очередной разбор полётов. Мне просто нужна передышка, иначе я свихнусь, и в моих силах взять паузу, чтобы хоть немного прийти в себя.
Отрывок 2
Орловский на следующий день делает со мной ровно то же, что и я с ним - не подходит к телефону. Я безуспешно набираю его номер раз за разом, на что слышу короткое: «Абонент - не абонент». Хочется материться, плакать, снова материться, а ещё лучше найти его и высказать всё, что я о нём думаю.
- Не подходит? - зевая во весь рот, интересуется Маринка, заходя в кухню, где я чахну над остывшей овсянкой.
- Неа. И мысли одна другой краше.
- Гони их. Вообще вы такие забавные.
- Что ты имеешь ввиду?
- Да как будто в детство не наигрались.
Она ставит турку на плиту, роется в ящике в поисках кофе, а я смотрю за манипуляциями Маринки и понимаю, что она права. Мы действительно как дети, которые где-то там, в прошлом, влюбились друг в друга, и вот теперь не знают, что с этим делать. Потому что желания и эмоции совсем не детские, но тот период, когда мы могли попробовать строить взрослые отношения друг с другом, безнадёжно упущен и подарен другим. Только для нас это ни черта ни опыт. По крайней мере, не тот, что научил бы нас взаимодействовать друг с другом как мужчину и женщину.
- Ну ничего, всё впереди у нас, - отвечаю, тяжело вздыхая. - Успеем ещё найти общий язык.
- Тут ты права. Если бы цапля не хотела того же по отношению к Орловскому.
- И что мне делать?
- Тебя цапля же звала поговорить?
- Да.
- Вот и поговори. Напиши ей, что готова встретиться там-то и там-то через час. Ну и выяснишь, чего ей от тебя надо. А об Орловском не волнуйся. Куда он денется, по-твоему? Если что - матери его позвонишь. Да и съёмки у вас впереди.
- Резонно. Только через час будет едва ли десять утра.
- И что? Может, ты позавтракать с ней хочешь?
- С кем?
- Ну с Миленой. С кем же ещё?
- Фу. Мне в это время кусок в горло не полезет.
- Тогда ешь овсянку, сил набирайся. И в бой. Я вообще тебя не узнаю, Рит. Такая боевая раньше была, и тут лапки сложить готова.
- Кто сказал, что я готова? Ничего подобного.
- Вот и правильно. Никуда от тебя твой мужик не денется. А если делся - значит, был не твой. И спорить с этим бесполезно.
Я отправляю в рот ложку остывшей каши, и согласно киваю. Маринка права. Если он делся - значит, не мой. Только бы теперь убедить себя, что подобный исход дела я восприму нормально.
Милена опаздывает. Не сильно - минуты на три, но у меня возникает чувство облегчения, смешанного с тревогой. Первое - потому что я не хочу с ней видеться и тем более говорить. Второе - потому что опасаюсь, что в это утро она проснулась с Орловским в обнимку, и сейчас просто не успела прочитать смс. Равно как и он по той же причине не стал подходить к телефону.
- Привет, - произносит она чуть хрипловатым голосом, появляясь так внезапно рядом со мной, что я не сдерживаюсь и вздрагиваю.
Выглядит заспанной, но всё такой же ухоженной, что и всегда. Волосы, чуть влажные после душа, минимум косметики, из одежды - футболка и джинсы. Она одновременно не похожа на обычную Милену, и в то же время это она и есть. Именно такой её знал Орловский, когда они ночевали вместе, просыпались в одной постели, она шла в душ, после - варить ему кофе.
- Привет, - хмуро отвечаю цапле, и сходу расставляю акценты в нашем разговоре: - У меня совсем мало времени.
Она устраивается напротив, качает головой, когда к нам направляется официант. Выдерживает паузу, будто плевать хотела на мой цейтнот. Впрочем, так оно и есть.
- Мы всё успеем, - заверяет она меня. - Вы с Андреем не говорили о проекте за последние пару дней?
«Мы с Андреем вообще почти не виделись, он слишком занят с представителями отряда клювокрылых на кухне», - хочется ответить мне, но я, естественно, сдерживаюсь.
- Неа, а что?
- Да ничего. Тогда со мной обсудишь.
- Есть что обсудить?
- Что обсудить - всегда найдётся.
Вот такой вот странный разговор, который вызывает у меня только одно желание - подняться и уйти. И Милена, кажется, это чувствует, быстро добавляя:
- Мой отец готов вложить в совместный бизнес с матерью Андрея очень большие деньги.
Она замолкает - то ли даёт мне время переварить информацию, то ли рассчитывает на то, что сказанные слова сами по себе понятны. Но мне ни черта не понятно. Каким образом с этим всем связаны я, сам Орловский и проект?
- И? - уточняю я, когда пауза слишком затягивается.
- Я не совсем верно выразилась. Он готов был вложить, когда я была невестой Андрея.
Теперь всё начинает проясняться. Только снова возникает резонный вопрос: что в данном конкретном случае Милена хочет от меня?
- Я не совсем понимаю, что к чему.
У цапли делается такой вид, будто она вот-вот готова закатить глаза, но ей не позволяет это сделать воспитание. А потом она медленно, будто хочет втолковать что-то неразумному ребёнку, поясняет:
- Теперь у отца нет повода вкладываться в тот бизнес, который не станет семейным, понимаешь?
- Понимаю.
- Это хорошо. Потому что так же ты должна понимать, чего именно лишишь Андрея, если он женится на тебе, а не на мне. Он очень амбициозен. Очень. Для него сейчас получить приз в этих идиотских «Законах вкуса» - это задача номер один. Ты бы знала, как он меня замучил, - она качает головой с полуулыбкой на лице, как бы говоря, что относится к этому снисходительно. - Я бесконечно учу его готовить блюда высокой кухни.
