Чайник вскипает. Наливаю в кружку воду, добавляю заварку, возвращаюсь в комнату. Беру телефон:
— Ну, что вы надумали?
— Насчёт ваших комиссионных в четыреста тысяч — да, я согласна. А вот насчёт договора между мной и моим женихом… Вы никому не верите?
— Скажите, Катя, я вам очень не нравлюсь со своими идеями?
— Нет, Герман, не так категорично, — задумчиво говорит Катя. — Но в вас есть что‑то, что я очень хочу понять. А вот зачем — не знаю…
Я стискиваю мобильный в руке. Я один в своём доме. Я разговариваю с женщиной, которую пытаюсь подмять под себя, в то время, как эта женщина, оказывается, подбирала ключ ко мне.
— Простите, Катя, мы всё решили?
— Да.
— Тогда на сегодня разговор исчерпан.
На самом деле, я боюсь: она почти сняла с меня маску.'
— 2 —
22 мая 2016 года, воскресенье.
'Я пытаюсь удержать его на линии, но Герман вежливо прощается и вешает трубку. А я обхватываю себя руками и подхожу к окну. Рассматриваю пустую улицу и свой золотистый 'ауди', выделяющийся из ряда тёмных машин.
Говорят, что загадка — это сердце женщины. Но Герман Дьячков, пожалуй, самый таинственный из всех мужчин, которых я когда‑либо знала. Там, в 'Меге' я 'повелась' на его внешность, но уже через секунду этот взрослый мужчина стал напоминать ребёнка и проиграл кареглазому мальчишке. Чуть позже мы начали переписку, и Дьячков представился мне завзятым игроком, помешанным на своём выигрыше. Ну, а сейчас передо мной возник просто человек. Мужчина с его амбициями, характером и секретами, спрятанными в закрытый наглухо футляр, застёгнутый на все пуговицы. И мне становится интересно, какой он, настоящий Герман Дьячков? Что было в его жизни? Воспользовавшись лестью и чисто женской хитростью, мне удалось растормошить его, и вот тогда его голос зазвучал неожиданно глубоко и искренне. Умело переключив моё внимание на близкие мне темы, он подкупил меня естественностью и тем, что честно рассказал мне о подводных камнях в современном издательском деле. Он многое знал из того, что интересовало меня, и, кажется, был совсем не против поделиться со мной полезными для меня сведениями.
И я невольно сравниваю Германа с Димкой. Мой Бергер намного проще. С Димкой легче найти общий язык, но вот спорить не интересно. Возможно, это потому, что Димка никогда не касался интересующих меня тем, не знал об издательском бизнесе. И он никогда не спрашивал меня о моей книге. Отправив меня на самиздатовский сайт, он напрочь забыл о моей рукописи и ни разу не спросил меня, как сложилась судьба романа. А может, это я никогда не позволяла себе копаться у Димки в душе? Что я о нём знала?
'- Катя? — 11 марта 2015 года моя начальница монументальной поступью входит в комнату переводчиков и безошибочно выделяет меня в толпе подгулявших девчонок, трещавших мне здравницы вокруг единственного круглого стола, заставленного тортами.
— Присоединяйтесь! — Откровенно говоря, с Верой Павловной мы никогда не ладили, но в свой день рождения мне не хотелось портить ей настроение.
— Торт очень вкусный, — поддерживают меня переводчицы.
— Нет уж, спасибо, девочки. Для фигуры сладкое не полезно, — Вера брезгливо морщится. — А ты, Катя, конечно, прости меня, что я тебя отвлекаю от праздничного застолья, но рабочее время ещё не истекло, и на тебя есть заказчик.
— Хорошо, через пять минут я приду в ваш кабинет, — безмятежно говорю я.
— Тодуа, это срочно! — Вера иногда напоминает тот тип людей, которым проще отдаться, чем объяснять им, почему ты не хочешь этого делать.
— Ладно, хорошо, иду сейчас. — Послушно ставлю на стол тарелку с недоеденным куском 'Наполеона', прилежно вытираю салфеткой рот, и, прихватив сумку, отправляюсь следом за Верой.
— Что за клиент, Вера Павловна?
— Сейчас сама всё увидишь. — Начальница недовольно поджимает губы, оглядывает мой наряд (приталенный жакет, высокие каблуки, ультракороткая юбка) и выдаёт: — Хорошо выглядишь. Это подойдёт. Только не начинай с клиентом в своей обычной манере… Ну, ты поняла.
— Не начинать 'чего'? — фыркаю я.
— Вести заумные речи насчёт того, что качество перевода напрямую зависит от потраченного на него времени. Да, и кстати, ты будешь нужна заказчику на все выходные.
— Простите, что? — Я замираю. — Вера Павловна, мы так не договаривались.
— Придётся договориться. Это очень перспективный и денежный клиент, — Вера нажимает голосом.
'Вот тогда сама и переводи', — хочется мне сказать ей. Но ругаться с Верой себе дороже, к тому же я могу сделать лучше: убедить клиента, что мы с ним не сработаемся.
В неприязненном молчании прибываем к дверям Вериного кабинета. Мой босс окидывает меня подозрительным взглядом коршуна, складывает губки бантиком и толкает дверь комнаты.
— Вот, Дмитрий Владленович, это Катя, — сладко поёт Вера.
— Екатерина? — Молодой, обаятельный, уверенный в себе мужчина с копной густых, отливающих золотом волос поднимается из кресла и дарит мне лучистый взгляд серо — голубых, чуть вздёрнутых к вискам глаз. — Очень приятно.
Он дружелюбно и вежливо протягивает мне руку. Помедлив, вкладываю в его ладонь свою.
— Мне тоже очень приятно, — ('Какие красивые у него глаза!..') — Дмитрий Владленович.
— Можно без отчества. Просто Дмитрий, — приветливо говорит мужчина.
— Хорошо, тогда просто Катя.
'Вот зачем я это сказала?..'
— Отлично, — радуется Вера и плюхается в кресло. — Дмитрий, вы уж, пожалуйста, сами объясните Кате всё, что касается перевода ваших буклетов, а я сделаю несколько срочных звонков.
— С удовольствием. — Мужчина отвечает Вере, но смотрит только на меня. Сжимает мою руку, а я невольно вздрагиваю, поняв, что забыла забрать у него свою ладонь, утонув в его взгляде.
Говорят, в сердце женщины заключены её разум и душа. Когда мне стало ясно, что я влюблюсь в Дмитрия Бергера? Когда разглядела его глаза, смотревшие на меня с восхищением? Или же когда он не стал 'ломать' меня и в споре с Верой встал на мою сторону?
— Вот, Катя, собственно, это три тома с описанием возможностей сервисного центра. Нужен хороший литературный перевод с английского, французского и немецкого. На основании вашей работы будет создан буклет о моей фирме. Качество перевода очень важно для меня. Так что я, в свою очередь, готов сделать всё, чтобы помочь вам справиться с этой работой, — мягко, с дружелюбными интонациями в голосе заключает Дмитрий.
— Конечно, Катя всё сделает. К тому же перевод большой, так что Тодуа выйдет и в выходные! — Вера, как ледокол, вклинивается в наш разговор, прижимая ладонью динамик мобильного. А я хмурюсь, готовясь дать отпор покусительнице на мою свободу.
