Я всё же подумал: «Откуда здесь может появиться враг, если он в кольце? Возможно это кто-то из своих». На всякий случай я тоже достал из кобуры свой парабеллум. За поленницей что-то упало, но никто не отвечал. Тогда солдат дал в ту сторону очередь из автомата, и поленья полетели от удара пуль.
– Не стреляйте! – истошно закричал не известный человек. Через минуту он вышел из-за поленницы с поднятыми руками, в красноармейской форме.
– Вы чего ребята? Я в туалет за дровами сел, – испуганно сказал он.
– Что-то мне твоя личность не знакома, – прохрипел автоматчик.
– Ну как же, мы с тобой в одной роте служим.
На выстрелы прибежали другие солдаты, как с нашего поста, так и с соседнего, они узнали этого парня: он был из новобранцев.
– Получается, чуть своего не застрелил, – с досадой в голосе произнёс мой сосед по костру. – Ты тоже виноват: надо было нас предупредить, что здесь по нужде садишься. Туалет устроил…
Прибежавшие бойцы, окружили костёр, чтоб погреться и начали оживлённо рассказывать случаи из своей практики. Оказалось, что на войне подобных случаев бывало много, когда по ошибке стреляли в своих солдат. Этому парню ещё повезло, что жив остался.
Пока разговаривали у костра, из замка начали стрелять, и мы разошлись по местам. Морбидадзе хоть и южный человек, но греться к костру не ходил. Он был весь во внимании, почти не отрывался от оптического прицела. Из одного окна замка начал бить короткими очередями пулемёт. В темноте хорошо были видны огни от выстрела. Вахтанг хотел подстрелить пулемётчика, но промазал, видимо, глаза устали от длительного наблюдения. Я прицелился чуть выше огненных вспышек и выстрелил. Пулемёт замолк. Вахтанг понял, что я попал и огорчённо спросил:
– Ты как целился? Брал выше или прямо?
– Конечно, целился выше огней, потому что голова пулемётчика над пулемётом. В это время с другой стороны замка разгорался бой, а с нашей стороны выстрелов больше не было. Мы продолжали наблюдать за площадью перед замком, ведь под шумок могли пробраться солдаты противника сквозь оцепление. На площади чернели многочисленные трупы убитых и можно тихо проползти между ними, рассчитывая, что мы спутаем живых солдат с трупами, если двигаться медленно. Однако власовцы до этого не додумались, и мы не заметили никакого движения.
Бой с противоположной стороны замка продолжался более часа, а затем выстрелы удалились куда-то вглубь города и затихли. Потом я узнал от солдат комендантской роты, что не большой группе власовцев удалось с той стороны прорвать окружение и уйти от преследования. Оставшихся власовцев в замке, добил специальный штурмовой отряд, прибывший из армии генерала Баграмяна.
В эту же ночь ранили моего второго сокурсника по снайперской школе Витю Орлова. Его отправили в госпиталь, и мы с ним больше не виделись.
В группе снайперов, среди рядовых, я остался один старшим по званию, и мне пришлось взять на себя командование группой. Я сходил к коменданту города, после завершения операции, и спросил, как нам теперь вернуться в свою дивизию. Комендант при мне позвонил в штаб 11-й гвардейской армии. Ему разъяснили, как найти 5-ю гвардейскую дивизию, а он разъяснил мне. На своей полуторке, на которой приехали, мы покинули город.
21 – Снайперская группа заблудилась
Когда мы отправились в путь, погода испортилась, началась метель. Снайпера залезли в кузов автомашины, крытый брезентом, а меня уговорили сесть в кабину. По карте я определял маршрут нашего движения, показывал водителю, куда надо ехать. Как мне сказал комендант, пятая гвардейская стрелковая дивизия через два дня должна штурмовать город Тапиау. Вся шоссейная дорога, по которой мы ехали, была забита советскими войсками. Шириной шесть или семь метров, дорога не могла обеспечить высокую проходимость. Часто случались пробки. Заглохнет какая-нибудь машина или танк, и никак их не объехать. Приходилось часто стоять, ждать, когда пробка рассосётся.
Ехали целый день. Я давал ребятам по очереди греться в кабине, а сам сел в кузов. На вынужденных стоянках грелись у костров. Как-то на одной из остановок, солдаты поймали бесхозную корову, надоили в котелки парного молока, и мы пили его, сидя у костра.
Ночевали в большом посёлке, в доме вместе с хозяевами. Немецкое население всё чаще оставалось в своих домах: бежать уже было некуда. Искать ночью дивизию не рискнули – впереди громыхал бой. Решили поиски продолжить на рассвете.
Утром, мы с Григорием, вышли на дорогу и остановили легковую автомашину, шедшую в обратном направлении от фронта. В ней сидел капитан и, козырнув, я обратился к нему:
– Товарищ капитан, мы возвращаемся с задания, вот документы. Вы не подскажете, где находится пятая гвардейская дивизия?
Капитан посмотрел приказ о командировке надвое суток, выданный нам в штабе дивизии и нахмурился. На приказе, напечатанном на машинке, стояла печать дивизии. Этот документ выглядел очень убедительно, но капитан посмотрел и наши личные документы.
– Ваши бумаги в порядке, – сказал он, внимательно разглядывая нас. – Я скажу, где ваша дивизия, сам оттуда еду. Скоро увидите регулировщицу на развилке дорог и спросите её, как доехать до «Вегендорф». Там штаб восьмого корпуса и пятой дивизии. Капитан козырнул и, закрывая дверцу машины, сказал водителю: «Поехали».
Мы тоже сели в свою полуторку и двинулись в путь. Регулировщица, симпатичная девушка, объяснила, что нам надо ехать влево, по ответвлённой от большака второстепенной дороге. По большаку ехало много военной техники в сторону фронта, а на этой дороге мы были одни. На снегу второстепенной дороги отпечатались свежие следы автомашин и гусениц танков. Шёл снег, значит, техника проехала недавно.
Я сверил путь с картой, и мы отправились дальше. На этот раз я сидел в кабине. От разогретого двигателя в кабине было тепло и уютно. На несколько минут, я закрыл глаза, решил отдохнуть. Сразу же вспомнил родных. Как-то там папа воюет, как мама с Вовой и Сашей поживают. Что-то давно от них нет писем. Мысленно я перенёсся домой в Данилов. Мне казалось, что там я не был уже целую вечность. Призвали меня в армию в сорок втором году, а сейчас сорок пятый – значит, дома не был около трёх лет. Охваченный ностальгией, я совсем расстроился, и, чтобы не думать о доме, открыл глаза, стал смотреть по сторонам. В том месте мы проезжали мост через реку. На карте я не видел реки на нашем пути, и у меня ёкнуло в груди: «Неужели проехали мимо нужного места?» Меня охватило волнение, достав из противогазной сумки карту, я решил ещё раз сверить маршрут.
Вдруг шофёр толкает меня в бок и показывает мне пальцем на танки, двигающиеся к нам по полю, метров за триста от дороги. Я взглянул в бинокль, висевший у меня на груди, и ахнул: «Это же немецкие тигры». Я сообщил об этом шофёру и велел ему развернуться назад, но дорога была узкая, по бокам глубокие кюветы, быстро не получиться. Танки могли расстрелять нас из орудий, поэтому, я принял решение бросить машину, а самим бежать к реке, чтобы спрятаться за крутыми берегами.
