Если в 1958 году на Кубе производилось 195,1 тысячи тонн смешанных химических удобрений, то в 1968 году — 800 тысяч тонн. Но для Че было важнее другое. До революции все удобрения делались из импортных полуфабрикатов. При Че эта ситуация кардинальным образом изменилась. По инициативе МИНИНДа был построен завод по производству аммиака (мощностью 375 тысяч тонн в год), ставший основой для производства аммиачной гранулированной селитры (530 тысяч тонн в год) и гранулированной мочевины (215 тысяч тонн в год). Ничего подобного в Латинской Америке до тех пор не видели, и Куба в 1960-е годы прочно заняла первое место по использованию удобрений в этом регионе.
Большую помощь предоставил, как обычно, Советский Союз. По межправительственному соглашению от 8 мая 1962 года было оказано техническое содействие в постройке завода азотных удобрений и цеха простого суперфосфата.
В 1963 году в системе МИНИНДа появился еще один научный центр — Кубинский институт технологических исследований (ICIT). Институт должен был разрабатывать технологию производства промышленных изделий на базе продукции сельского хозяйства с целью замены импортных товаров отечественными, а также внедрять в сам агрокомплекс прогрессивные агротехнические технологии. Таким образом, Че создал фактически основу для агропромышленного комплекса страны.
Институту было придано экспериментальное хозяйство имени Сиро Редондо (200 гектаров), куда Че приезжал довольно часто. В хозяйстве экспериментировали с выращиванием различных растений, используемых в фармацевтике, — импортные лекарства стоили дорого и имели побочные эффекты. Первыми работниками хозяйства были 165 демобилизованных офицеров и солдат колонны Че, с которыми вместе он освобождал Санта-Клару.
Поначалу не хватало всего, особенно сельскохозяйственных орудий. Низким был и уровень образования «фермеров», зато очень высоким — их энтузиазм. Но как обычно происходило со всеми начинаниями Че, ситуация быстро менялась. Вскоре в хозяйстве экспериментировали с двадцатью тремя видами лекарственных растений, в том числе и привезенными из-за границы. В этом деле помогали китайцы и — до реакционного военного переворота 1964 года — бразильцы.
Че считал экспериментальное хозяйство настолько важным, что был готов допустить в нем столь не любимые им материальные стимулы. За перевыполнение норм работники получали премию в натуре, однако (Че все же предпочитал все коллективное частному) эта премия шла в коллективный фонд и распределялась позднее среди работников в соответствии с их квалификацией, количеством отработанного времени и отсутствием опозданий. Премии выдавались в виде жилья, мебели, лошадей, радиоприемников и т. д. Кроме того, министр поощрял и неделимые премиальные фонды, из которых, например, финансировались детские сады, хозяйства и образовательные программы для взрослых.
Че, по свидетельствам всех, кто знал его в бытность министром, был просто ярым поклонником электроники и автоматики. Многим тогда (и не только на Кубе) все это казалось маниловщиной, прекраснодушными мечтами, лишенными реальной основы.
Но Че если и был мечтателем, то мечтателем-реалистом. Он брал пример с Ленина, назвавшего электрификацию непременным условием построения социализма. Только в начале 1960-х годов, по мнению Че, на место электрификации в кубинских условиях следовало поставить электронику: «Мы вступаем в эру автоматики и электроники; мы должны думать об электронике как о функции социализма и перехода к коммунизму… Электроника превратилась в фундаментальную политическую проблему страны»353.
Но, конечно, Кубе, где не было ни одного специалиста-электронщика, Че пришлось начинать, как и Ленину в 1920 году, с развития электроэнергетической базы страны. Ведь все современные устройства автоматики и электроники не мыслимы без большого потребления электроэнергии.
Че так разъяснял свою позицию: «Без электричества невозможно создание новых промышленных центров, и зачастую предпочтительное их местоположение оказывалось под угрозой, так как не хватало электроэнергетических мощностей для создания этих фабрик»354. Таким образом, электрификация всей страны должна была еще и преодолеть традиционную отсталость востока Кубы по сравнению с Гаванской агломерацией, уменьшить пропасть в энергопотреблении между городом и деревней.
Уже в 1960 году Че от имени руководства Кубы обратился к Москве за содействием в строительстве двух электростанций мощностью 200 и 100 тысяч киловатт. Советские организации как обычно очень быстро выполнили проектные работы. Причем, к радости Че, они разработали некоторые технологические новинки, применимые именно в кубинских условиях. Ранее на Кубе трубки конденсаторов турбин охлаждались морской водой, дешевой, но изобиловавшей микроорганизмами, которые осаждались на стенках трубок и делали их непроходимыми. Для очистки приходилось регулярно останавливать турбины. Теперь по советскому проекту от нежелательных «даров моря» освобождались путем обратного потока горячей воды, без остановки турбин355.
Строительство новых электростанций развернулось в 1962 году, а первый блок заработал в феврале 1966 года. Отца этого проекта к тому времени уже не было на Кубе, по крайней мере официально. Установленные мощности кубинских электростанций выросли с 397 тысяч киловатт в 1958 году до 1 миллиона 137 тысяч киловатт — в 1972-м. Производство электроэнергии за тот же период увеличилось с 1,8 до 4,5 миллиарда киловатт-часов.
В год смерти Че было подписано советско-кубинское соглашение о сотрудничестве в области использования атомной энергии в мирных целях, по которому СССР передал в дар Кубе урановодный подкритический реактор для экспериментальных и учебных целей.
Помимо новых электростанций следовало создать единую электроэнергетическую систему, которой на Кубе до 1959 года не существовало. Первую линию электропередачи Сантьяго-де-Куба — Нуэвитас (протяженностью 300 километров) спроектировали также в СССР. Ее строительство началось уже после смерти первого министра промышленности.
Все работы по модернизации электроэнергетики потребовали перевода Кубы с напряжения 100 вольт на советский стандарт — 220 вольт. К тому же специально для Кубы с ее тропическим влажным климатом в СССР разработали антикоррозийное покрытие проводов.
На базе достигнутых в электрификации успехов в 1963 году Че поставил задачу закупить за границей компьютеры и постепенно освоить их производство на Кубе. Поначалу предполагалось собирать компьютеры из импортных компонентов, неуклонно повышая уровень локализации.
Компьютеры были важны для Че отнюдь не только потому, что были прогрессивными техническими новинками, своего рода передовыми рубежами тогдашней мировой промышленности. Министр справедливо считал, что массированное внедрение вычислительной техники качественно повысит уровень планирования и отчетности в рамках БФС. Для созданной Че централизованной системы хозяйственного управления компьютеры были действительно очень важны, так как обеспечивали быструю и независимую от воли человека обработку больших массивов самых разных экономических показателей.
В этом вопросе, как и во многих других, Эрнесто Гевара намного опередил свое время.
