— Я с тобой, — спешно произнесла, и моя рука скользнула в горячую ладонь снежного барса.
Оборотень ничего не ответил, просто кивнул, ободряюще сжав мои пальцы. В этот момент я задалась вопросом, а как бы поступил Алвар на месте Алекса? Если бы мы попали в ту же ситуацию, что я и Йорн много лет назад. Или же вовсе ничего не могло между нами случиться?
— Осторожнее, — прервал мои неуместные терзания Дарем и повёл за собой.
Небольшая часовенка снаружи оказалась довольно вместительной внутри. Я представляла себе каменную стену, на которой прикручены таблички с именами. А дальше то ли урны, то ли захоронения, фантазия отказывалась вдаваться в поднобности. Всё оказалось гораздо проще. Железная дверь часовни скрывала лестницу, ведущую вниз. Как в старые времена, на входе был припасён факел. Видя моё изумление, Алвар достал телефон, включил фонарик и именно так мы стали спускаться. Спёртый запах подземелья был неприятен, но он не давил, что указывало на умелого архитектора и хорошую вентиляцию.
Света из приоткрытой двери хватило ненадолго, довольно скоро яркое пятно осталось где-то за спиной.
— А почему не взяли факел? — поинтересовалась я, по-прежнему не отпуская руку собеседника. Сейчас он казался мне самым надёжным из всего окружения. Из живых, я имела в виду. Прочих в расчёт я даже не брала.
— Он давно отсырел, — отозвался Алвар и сжал мою руку в знак поддержки. — Вика, может, вернёшься?
Что? Я с недоверием посмотрела на оборотня. И как он это себе представляет? Я трясусь и мчусь по ступеням наверх? А если где-нибудь камушек упадёт? Сердце остановится и свалюсь бездыханным кулем. Оно конечно, человеком больше, человеком меньше, но мне себя жалко.
— Нет уж, пошли искать вместе то, зачем мы здесь. Не ради прогулки с гостями, ведь так?
— Алвар, — тихо произнёс мужчина.
— Что Алвар? — не поняла я.
— Ты забыла назвать меня по имени. Вика, это ведь несложно.
Странное место и странный разговор. Ощущение нереальности всё не покидало меня. А ещё темнота, нарушаемая подсветкой телефона. Она обволакивала, давила, нашёптывая, что впереди куча ужаса и будет лучше, если я прижмусь к снежному барсу. И совсем станет хорошо, если заберусь к нему на руки и даже на голову.
— Хорошо. Алвар.
Не произнеся больше ни слова, мы двинулись дальше. И не прошло и нескольких секунд, как по обеим сторонам коридора я заметила те самые таблички, что ещё недавно подбрасывало воображение.
— Кремация? — зачем-то поинтересовалась я, сделав шаг в сторону Дарема и вместе с тем вытягивая голову. Я не искала знакомые буквы, имена и без того читались отлично. Разве что позолота подёрнулась тёмным налётом, но это не было преградой.
— Нет, — отозвался Алвар, наведя фонарик на первую табличку…
В этот момент за спиной послышался шорох, и я вытаращила от страха глаза. Страх парализовал горло. И я просто вжалась в Дарема-старшего, даже не пытаясь делать вид, что ничего не происходит. Если оборотень и удивился, то не прокомментировал. Обнял меня, но светить на надписи не перестал.
Кто-то приближался и делал это так тихо, что мне с человеческим слухом приходилось напрягаться, чтобы понять — это не галлюцинация. Я подняла голову и даже при этом освещении сумела встретиться взглядом со своим барсом.
— Стив, ты чего крадёшься, — произнёс Алвар, продолжая смотреть мне в глаза.
Короткий поцелуй в висок немного успокоил. И только знание, что там приближается брат моего нанимателя, радости не придал. Я боялась, что мужчины снова могут подраться и в то же время надеялась, что само место не позволит выпустить когти.
— Какое занятное место, — отозвался Дарем-младший. — И что в нём интересного? Забыл день рождения дедушки? — попытался неудачно пошутить Стивар.
— Если бы. Скажи, что ты когда-нибудь видел генеалогическое древо нашей семьи? — поинтересовался Алвар, удерживая меня рядом.
В присутствии двух оборотней, не собирающихся скандалить, страх немного притупился. И только осознание, что за каждой табличкой скрывается не просто имя, но и конкретный умерший Дарем, вызывало у меня мурашки. Любят же мужчины пощекотать себе нервы. Хлебом не корми! Даже жалко стало тех, кто постоянно живёт рядом с изменёнными, ведь это сродни вулкану: рванёт сейчас или завтра.
— Ну, смотрел, а что? — Стив оторвался от изучения табличек и уставился на брата.
— Вот именно, смотрел! — отозвался Алвар, вложив в свои слова столько эмоций, что даже мне захотелось взглянуть на этот списочек. — И я тоже смотрел! Как думаешь, кто находится здесь? — Свет телефона был направлен сначала на одну надпись вверху стены, затем перекинулся на другую, находящуюся в трёх метрах от нас, но тоже на уровне глаз.
Агата Павловна Дарем, Мелания Ремовна Дарем…
— Судя по всему, это прапра… — подхватил Стивар, с непониманием взглянув на брата. — Но что такого ты в них нашёл?
Я почувствовала, как барс слегка сжал мою руку. И дело в этом не ободрение, нет. Мне показалось, что оборотень сам нуждался в поддержке. Я поразилась собственному выводу, не поверила в него, но большим пальцем погладила запястье мужчины. От такого нехитрого действа тревога не ушла, но самой стало приятнее.
— А тебе не приходило в голову, что это не оборотни?
Слова, словно эхо, разнеслись по склепу и повисли в воздухе. Разорвались, возымев эффект мини-бомбы.
Конечно же, всё было несколько иначе, но то, что произнёс ласс Алвар, отдавало безумием. Высшие породнились с людьми? Бред! Да все знают, что такого не может быть. Простые оборотни — да. Но не изменённые и не те, кто у руля власти. Не те, кто год за годом намеренно вводил законы, ограничивающие подобные связи.
— Ты ошибся, брат, — со смешком и лёгким недоверием в голосе отозвался Стивар. — Это мы, наша семья первой предложила не смешивать людей и оборотней на высшем уровне.
— Я тоже помню эту часть истории, брат. — Алвар не собирался уступать. И с каждым словом его голос звучал всё увереннее. — Только подумай, как официально звали нашу мать, бабушку, её сестру. Да всех жён и дочерей Совета управления империей?
Я не стала ничего озвучивать, сразу догадавшись, что именно имел в виду мой наниматель. У них отсутствовало отчество. Все знали, кто отец того или иного политика, то же самое касалось женщин высших. Но ни в одном документе вы никогда не найдёте тех самых слов Агата Павловна, Мелания Ремовна… Это удел людей. Или полукровок, что, в общем-то, не так уж и важно. Алвар Дарем, Стивар Дарем, вот как звучали официальные имена изменённых.
— Погоди! Возможно, раньше…
— Я проверял. Закон уже действовал. В домашних архивах всё зафиксировано. Наши прапра… стопроцентные люди. — Дарем-старший прервал младшего, не дав тому возможности дальнейших предположений.
Вот так, короткой фразой, было повергнуто то, что вбивалось в умы годами. Но молчание длилось недолго, и собственное мнение Стив не прятал:
