Но на этом шоу не закончилось.
Произошёл новый виток кризиса власти. Главнокомандующий прямо запретил Ренненкампфу наступать на Штеттин. Но тот ослушался и добился очень значимого успеха. А Максим вывез из Генштаба документы, где было чётко зафиксировано, что именно Николай Николаевич Младший слил план его рейда немцам. Зачем? Вопрос. Но глубоко второстепенный. Ведь налицо доказанное предательство Главнокомандующего.
Великий князь Николай Николаевич Младший, понимая, что «попал», решился на побег из России через Швецию. Ведь при самом благоприятном раскладе его ждала судьба отца – пожизненное заключение в каком-нибудь провинциальном дворце как душевнобольного. Это если Николай II не решится отдать его под трибунал, поддавшись требованиям народа и армии. Всё-таки Меншиков был популярен, а тут такая подстава. С Великим князем сбежали все причастные старшие офицеры и члены Августейшей фамилии. Прежде всего Великие князья Владимировичи. Из Швеции они перебрались во Францию, откуда попытались мутить воду, выступая в роли оппозиции Императору. Но недолго. В Париже прекрасно знали, что эти кадры фактически предали общее дело в угоду своей конъюнктурной выгоде, а потому их всех уничтожили при задержании. «Нечаянно». Николай II высказал негодование гибелью своих родственников. Париж принёс свои глубочайшие извинения, сославшись на юность, усталость и неопытность жандармов. Дескать, все нормальные ребята уже на фронте. На этом все и разошлись, прекрасно понимая необходимость этого цирка.
Политический кризис в России миновал, перейдя в политический фарс. Провозглашено создание на оккупированных немецких территориях Великого княжества Вендского со столицей в Штеттине. Великим князем назначен Максим, дабы законным образом вернуть дочери Царя статус Великой княгини. Зачем? Россия до конца войны не могла законно присоединить эти территории. Надежды на то, что эти земли удастся «отжать» по её итогам, было немного. А отжать хотелось. Поэтому решили разыграть такую партию… не без участия нашего героя. Ведь создано формально независимое государство. Да, Максим принёс Николаю вассальную клятву в лучших традициях феодального права. Но это не подчиняло Императору эти земли напрямую, не распространяло на них российские законы и так далее. Так что ход получился очень неудобным как для самих немцев, так и для союзников России…
И вот наступает 1916 год.
Максим развернул свой дивизион в лейб-гвардии механизированный полк. Переименовал Штеттин в Штормград и запустил в нём на полную мощность автомобильный завод с верфью, что там имелись. Восстановил и даже повысил их возможности. Да и вообще – суетился как мог. Но тучи сгущались и над ним, и над Империей. Люди, рвавшиеся к власти в России, используя недалёких членов Августейшей фамилии, оказались вынуждены действовать без этих костылей, повыбитых у них из рук. В воздухе отчётливо запахло грозой: в России назревал государственный переворот. Скорее всего дворцовый, но с далеко идущими последствиями.
Армия раскололась. Сформировавшаяся кодла заговорщиков опиралась на генералитет Юго-Западного фронта, возглавленного Брусиловым после кризиса 1915 года. В то время как Северный фронт, возглавляемый Ренненкампфом, оставался верен Императору. Это привело к миграции командного состава с одного фронта на другой, усиливая настроения и рафинируя настроения личного состава, с одной стороны, а с другой – укрепляя уверенность заговорщиков в своих силах. Максим же, всё это наблюдая, считал: войну требовалось как можно скорее заканчивать. Ведь каждый день промедления усиливал вероятность переворота и, вероятно, бунта.
Первая мировая война была другой, нежели в оригинальной истории. Но в конце 1915 года, на год позже, она перешла к позиционному состоянию, стремясь вернуться в предусмотренную ей судьбой колею. По другой причине перешла – от общего истощения: очень уж кошмарными были потери первых двух лет. И глухая оборона стала выбором для всех сторон. Хотя бы на время. Чтобы собрать силы и поймать момент. Чтобы подготовиться.
Максим тоже готовился. Только иначе. Он привнёс на поля Первой мировой ещё никому не знакомые знания и приёмы. Поэтому легко прорвал раннюю форму позиционной обороны и вновь ушёл в отрыв. Но его вновь предали. И немцы вновь знали о плане операции до её начала. Поэтому, учтя опыт 1915 года, подготовились лучше. Да – Максим прорвался. Но дальше пришлось импровизировать, чтобы не попасть в ловушку. Тем более что Кайзер, неудовлетворённый работой старого Генерального штаба, заменил его на молодых и горячих ребят. Среди них оказались восходящие звезды Германии – такие, как Гальдер, Бек и прочие.
Наш герой, чудом вырвавшись из западни и захватив в плен самого Вильгельма II, решил добавить мистики во всю эту историю. Перчинки. Лёгкого налёта безумия. От скуки и дурацкого желания пошутить. Слишком всё нервно и глупо выходило. Но что-то пошло не так…
Дело в том, что немцы весь остаток 1915‐го и начало 1916 года потратили на изучение личности Максима и смогли выяснить, что до августа 1914 года его попросту не существовало. Вообще. Так не бывает, но факт. А тут и наш герой подоспел со своей дурацкой шуткой, стравливая им байки про эльфов, демонов и прочие чудеса. Бред? Бред и наивный лепет. Но для начала XX века, насквозь пропитанного кокаином и мистикой, – вполне нормальная тема. Там и не таким загонялись. Особенно если это не просто слова и под ними есть какие-то эмпирические основания. Хуже того, Максим невольно запустил совершенно излишние байки и среди своих солдат с офицерами. Ужаснувшись, он постарался всё спустить на тормозах и замять, но было уже поздно. Тем более что поступки его были странными и необычными…
Так, например, проскочив мимо Берлина, он устремился на юг. Прорвался к Зальцбургу. Освободил военнопленных в местном лагере. И всё бы ничего, но он взял и велел сложить небольшой курган из отрезанных голов тех австро-венгерских военнослужащих, что пытались использовать русских военнопленных в качестве живого щита. В устрашение другим. Очень уж его задел такой поступок. Вот и решил попугать супостатов, чтобы больше так не поступали. Но все вокруг поняли эту выходку несколько не так, как он ожидал.
Потом, вильнув жопкой, он отправился не к Вене, а в Италию – походом на Рим. Перепуганный король Италии сбежал из своей столицы, из-за чего и был захвачен в плен. А дальше начался натуральный цирк. Максим вынудил Виктора-Эммануэля перейти из лагеря Центральных держав на сторону Антанты, запугав расправой над всей его семьёй. После чего принёс в жертву быка на Капитолийском холме Рима. И следом – в соборе Святого Петра! – низложил короля и весь его род, с полного одобрения и согласия самого Виктора-Эммануэля и присутствовавшего там Кайзера. Провозгласив возрождение Римской Империи. Шок! Бред! Маразм! Но народу понравилось! И вполне легло на ту легенду, какую он – из дурацкого желания пошутить – сочинил в Мюнхене.
Дальше он отправился на север – блокировать отступающую австро-венгерскую армию. И таки добился того, чтобы враг не прошёл: надёжно запер Верону. А по пути, под Флоренцией, успешно провёл первое в мире встречное сражение достаточно крупных масс бронеавтомобилей. Берлин и Вена стремились заблокировать Максима и не дать ему действовать. Но не справились.
