Еще лево руля, кричит Ослейк
и парус с одной стороны свисает вниз, а Ослейк перескакивает на другую сторону, травит шкот и бранится, говорит, чтоб тебя, завис, и дергает, и бранится, и кричит, и наконец парус целиком ложится на палубу.
Еще лево руля, к причалу, видишь ведь, где он, говорит он
а сам уже у другого паруса, распускает узлы, и травит шкоты, и перескакивает с одной стороны на другую, спускает парус, и вот уж паруса почти что убраны
Еще лево руля, кричит он
Еще, кричит он
и Алиде чудится в его голосе злость, он подбегает по палубе
Держи прямо, черт побери, кричит он
хватает румпель и выправляет курс
Держи курс, черт побери, кричит Ослейк
а сам бежит по палубе и окончательно спускает парус
Лево руля, чуток, маленько, кричит он
и лодка медленно идет к причалу
Чуток право руля, кричит он
и лодка подходит бортом к причалу, а Ослейк стоит на носу со швартовом в руках, набрасывает петлю на причальный кнехт, затягивает швартов и закрепляет его в лодке, потом берет второй швартов и, хотя до причала довольно далеко, встает на борт, одним прыжком перескакивает на причал, закрепляет швартов на другом кнехте и таким образом подтягивает лодку бортом к причалу, а затем снова возвращается на палубу
Молодец, ловкая девочка, все прошло чин чином, говорит он
Ветер был в самый раз, и ты ловко орудовала, говорит он
В одиночку мне бы этак не управиться, говорит он
а Алида спрашивает, как бы он тогда причалил лодку
Да уж причалил бы, говорит он
Пришлось бы буксиром, говорит он
На веслах бы подвел лодку к причалу, говорит он
Как, спрашивает Алида
Подбуксировал бы яликом, на веслах, говорит он
а она слышит, что малыш Сигвалд горько плачет, наверное, уже давно, просто она не слышала, паруса и шкоты и как они все там называются шумели да Ослейк кричал, вот она и не слышала, думает Алида, идет в каюту, где в койке лежит малыш Сигвалд, лежит, и ревет, и мотает головой из стороны в сторону
Я тут, хватит реветь, говорит Алида
Хороший мальчик, хороший, говорит она
Хороший мальчик, говорит она
и поднимает малыша Сигвалда, прижимает к груди и говорит, Асле, может, ты слышишь меня, слышишь меня, Асле, говорит она и слышит, как Асле отвечает, что, конечно, хорошо ее слышит, он же всегда с нею, говорит он, и Алида садится, дает грудь малышу Сигвалду, и он сосет и сосет, а Алида слышит, как Асле говорит, что мальчонка-то проголодался, да, но теперь с ним все в порядке, говорит он, и Алида говорит, что теперь и с ней тоже все в порядке и пусть он теперь будет здесь, говорит она, и Асле отвечает, что он здесь, всегда с нею и всегда будет здесь, говорит он, и Алида видит, что в дверях стоит Ослейк
Накормить его надо, это верно, говорит он
Надо, говорит Алида
Понимаю, говорит он
Я пока начну относить вещи в дом, говорит он
Много чего накупил в Бьёргвине, говорит он
Соли, и сахару, и сухарей, говорит он
И кофею, и еще много чего, о чем поминать не стану, говорит он
а Алида слышит, как Асле говорит, что коли уж с ним случилось так, как случилось, то для нее лучше всего стать прислугой в Вике, тогда и у нее, и у малыша Сигвалда будет крыша над головой и пропитание, говорит он, а Алида отвечает, что раз он так считает, значит, так тому и быть, говорит она, ну а малыш Сигвалд перестает сосать, просто лежит, и Алида встает, выходит на палубу и видит, как Ослейк идет по склону к дому, на каждом плече по ящику, а поодаль на палубе она видит еще несколько таких ящиков да несколько мешков и думает, что вот здесь, в Вике, в Вике на Дюльгье, она теперь будет жить, она и малыш Сигвалд будут теперь жить в Вике, а долго ли, пожалуй, никто не скажет, может, она всю жизнь проживет в Вике, думает Алида, а что, наверняка так и будет, здесь, в Вике, она проживет всю свою жизнь. Ну и хорошо, думает она. Можно и здесь всю жизнь прожить, думает она. Алида перелезает через борт на причал и видит, что от причала вверх по склону ведет тропка, видит, как Ослейк отворяет дверь и входит в дом, и Алида тоже идет по тропке вверх по склону, а Ослейк выходит на крыльцо и говорит, как хорошо снова вернуться в родной дом, как хорошо увидеть родной дом, пусть и маленький, говорит он и идет вниз по тропке и говорит, что надобно еще многое отнести в дом, ведь в Бьёргвине он делает покупки на многие месяцы, говорит он, а Алида поднимается на крыльцо, входит в дом и видит печь в углу, стол и несколько стульев, лавку у стены, а еще полати, куда ведет лестница, видит дверь, наверное, на кухню, думает Алида и кладет малыша Сигвалда, крепко спящего, на лавку, а сама подходит к окну и видит, как Ослейк идет по тропке, с мешком на плечах, и она спрашивает у Асле, хочет ли он что-нибудь сказать, а он говорит, что все хорошо, лучше и быть не может, и Алида чувствует, что устала, очень устала, подходит к лавке, глядит на малыша Сигвалда, лежащего у самой стены, и так она устала, так устала, бесконечно устала, но почему устала-то этак, видать, все разом навалилось, думает она, сперва пешком шла в Бьёргвин, потом бродила по улицам города, потом плыла сюда, все, все разом, думает она, вдобавок Асле, который помер, а все равно здесь, все-все разом, думает Алида, ложится на лавку и закрывает глаза, она так устала, так устала, и вот она видит Асле впереди на дороге, и так она устала, так устала, почти что засыпает, а Асле стоит там, ведь шли они долго, пожалуй, несколько часов минуло с тех пор, как последний раз видели какой-то дом, и Асле наконец остановился
Вон там дом, давай поднимемся туда, говорит он
Надо отдохнуть, говорит он
Да, я очень устала и проголодалась, говорит Алида
Пока подожди тут, говорит Асле
и он ставит узлы на землю и шагает к дому, Алида видит, как он стоит у двери и стучится, потом ждет и стучится снова
Никто не отзывается, говорит Алида
Да, наверное, никого нет дома, говорит
Асле
и дергает дверь, но она заперта, и Алида видит, как Асле разбегается и плечом ударяет в дверь, слышится хруст и треск, дверь приоткрывается, и Алида видит, как Асле идет к дереву, достает нож, срезает ветку, а потом сует ее в дверную щель и нажимает, дверь открывается пошире, а он снова разбегается и ударяет в нее плечом, дверь подается, Асле распахивает ее, и Алида видит, как он стоит на пороге
Можешь теперь подойти, говорит он
а Алида так устала, так устала, она думает, что нельзя им вот так просто войти в чужой дом, и видит, как Асле входит в дом, а сама она все стоит и видит, как Асле опять выходит
Никто здесь не живет, и люди здесь давным-давно не бывали, говорит он
