Да, говорит Алида
То есть, говорит Ослейк
Да, согласна я стать у тебя служанкой, говорит она
Станешь у меня служанкой, говорит он
Да, говорит Алида
а Ослейк поднимает руку и говорит: Глянь, глянь, вон Большая Пирамида, на мысу, говорит он, и Алида видит широкую и высокую пирамиду из камней, и стоит пирамида на взгорке, на длинном мысу, и Ослейк говорит, что, когда видит Большую Пирамиду, душа у него всегда полнится радостью, ведь он почти что дома, говорит он, надо обогнуть мыс, проплыть еще маленько вдоль берега, а там и Вик, говорит он, ну а как они подойдут ближе, она и дом увидит, где станет жить, говорит Ослейк, и сарай лодочный, и причал, и склоны, и обработанные участки, всю эту красоту увидит, говорит он, ну а раз их на борту двое, хорошо бы ей пособить ему, править лодкой, пока он убирает паруса, их ведь надо увязать аккуратнейшим образом, и Алида говорит, что она попробует, хоть раньше никогда лодкой не правила, говорит она, а Ослейк говорит, что все ей покажет, и Алида подходит, становится рядом с Ослейком, а он велит ей взяться за румпель, и вот Алида стоит, сжимает румпель, а он говорит: Лево руля, и она смотрит на него, а он говорит, поверни, мол, влево, и Алида чуть поворачивает румпель, а Ослейк говорит, что можно бы взять влево и побольше, Алида исполняет, и лодка скользит в море, а Ослейк говорит: Право руля, Алида исполняет, и лодка опять поворачивает в сторону берега, а Ослейк говорит, что теперь надо выровнять курс, и Алида спрашивает, как это, а он отвечает, что теперь надо править прямо вперед, ей надо ориентироваться примерно на десять метров в сторону от мыса, где стоит Большая Пирамида, и Алида понимает, куда надо править, и опять чуть поворачивает румпель, и лодка идет прямо, а Ослейк говорит, что теперь у нее хорошо получается и, когда они обогнут мыс, она будет править лодкой, а он займется парусами, увяжет их, а она должна точно выполнять его указания, если он скажет «лево руля», она должна повернуть румпель, но не сильно, а если «лево на борт», румпель надо повернуть сильно, говорит он, и Алида отвечает, что так и сделает, постарается в точности выполнить все, как он скажет, говорит она, и Ослейк сам берется за румпель и замечает ее браслет
Ба, какой красивый браслет, говорит он
У тебя, да этакая красота, говорит он
и Алида смотрит на браслет, она ведь напрочь о нем позабыла, как же умудрилась-то, думает она, а браслет и впрямь красивый, в жизни она краше не видывала, думает она
Н-да, говорит Алида
и оба стоят, не говоря ни слова
Странно, говорит он немного погодя
Что, говорит Алида
Вчера, перед тем как я увидел тебя возле пакгауза, кое-кто спрашивал меня, не видал ли я браслет, говорит он
Впрочем, в Бьёргвине какого только народу не встретишь, говорит он
Да, говорит Алида
Знаешь, одна из таких, говорит Ослейк
Аккурат перед тем, как я тебя повстречал на Брюггене, говорит он
Ты, поди, можешь себе представить, чего она хотела, говорит он
Но я-то, я, говорит он
Ну, ты понимаешь, говорит он
Да, говорит она
Я думал, она спросила про браслет, просто чтобы завести разговор, говорит он
А потом, когда я сказал, ну, ты понимаешь, она сказала, что потеряла браслет, красивый такой, из чистого золота, с синими-синими камушками, говорит он
И она спросила, не видал ли я его, говорит он
А браслет-то вроде похож на этот, который у тебя на руке, говорит он
Да, говорит Алида
Очень даже похож, говорит он
а Алида думает, нет, не может быть, браслет не этот, ведь этот она получила от Асле, Ослейк может говорить что угодно, но этот браслет ей подарил Асле, он сам так сказал, думает Алида и слышит, как Асле говорит, это мой тебе подарок, говорит он, а та, про кого толкует Ослейк, украла у него браслет, говорит Асле, и потом потеряла, а Алида нашла его, так-то вот, так все и было, он хочет, чтобы так было, говорит Асле, а Алида говорит, что знает, так оно и есть, и теперь браслет у нее на руке, и она будет беречь его, говорит Алида, нипочем не потеряет, говорит она, никогда, говорит она, и никогда не устанет благодарить его за этот браслет, говорит Алида
Гляди, вот и Вик, говорит Ослейк
и Алида видит причал, и лодочный сарай, и небольшой дом, и небольшой сеновал, дом стоит высоко на склоне, а сеновал пониже и чуть в стороне
Вот он, Вик, говорит Ослейк
Мои владения, говорит он
Разве здесь не замечательно, говорит он
По-моему, это самое замечательное место на земле, говорит он
Когда я вижу родной дом, меня сразу наполняет огромная радость, говорит он
Да, наконец-то я снова дома, говорит он
Усадьба, конечно, невелика и не больно богата, но это родной дом, говорит он
Здесь, в Вике, здесь я родился и вырос и умру тоже здесь, говорит он
Первым здесь поселился мой дед, говорит он
Корчевал и строил, говорит он
Родом он был с одного из морских островов на западе, говорит он
А потом купил себе этот вот участок, говорит он
И поселился здесь, говорит он
Звали его Ослейк, как меня, говорит он
А женат он был на уроженке Дюльгьи, говорит он
Детей у них было много, мой отец – старший, говорит он
Отец тоже взял жену на Дюльгье, потом родился я, а следом три мои сестры, они теперь замужем и живут все на западных островах, говорит Ослейк
и еще он говорит, что они с матерью много лет жили в Вике вдвоем, до самой смерти матери зимой прошлого года, он остался один и тогда только понял, как много всего делала мать и как трудно одному, без нее, без ее трудов, управляться с хозяйством, говорит он, только когда человека уже нет, понимаешь, что́ ты имел, говорит он, мать всегда была добра к нему, говорит он, но она состарилась, исхудала, ровно мощи, и в конце концов померла, говорит он
Так-то вот, говорит он
Н-да, говорит он
и оба они молчат
Очень мне нужна помощь, говорит он
В самом деле, говорит он
а еще говорит, что благодарен Алиде, что согласна она стать его служанкой, очень благодарен, говорит он, но теперь ей надо править лодкой, пора убирать паруса, и Алида берется за румпель, глядя, как Ослейк проворно подхватывает один шкот и распускает его, потом другой, потом травит шкот, и парус хлопает на ветру
Чуть лево руля, кричит он
а сам уже на другом борту, травит шкот, и парус хлопает еще сильнее и опускается вниз, отчасти уже лежит на палубе
