Нелегко в этаких-то потемках, говорит он
Но в конце концов получилось, говорит он
Да, черт возьми, получилось, говорит он
и этот, что впереди, входит в дверь, а тот, что сзади, толкает Улава в плечо, и Улав ставит ногу на первую ступеньку, потом на вторую и тоже проходит в дверь
Вот здесь и будешь жить все оставшееся тебя время, говорит один
Все оставшееся время будешь здесь, говорит второй
И поделом, говорит он
Такие, как ты, жить не должны, говорит он
Убийца вроде тебя должен умереть, говорит второй
и Улав стоит в Пещере, а парни уходят, закрывают за собой дверь, он слышит лязг ключей, слышит, как дверь запирают, стоит, упирается обеими руками в дверь и стоит, не думая ни о чем, внутри пустота, ни радости, ни печали, и сперва одна рука соскальзывает с двери на камень, а камень мокрый, он скользит по нему одной рукой, потом другой, лодыжка его во что-то упирается, он опускает руку – вроде как скамья, ощупью он пробирается вперед, осторожно садится, продолжает ощупывать камень, ложится на скамью, глядит в пустую тьму, сам он тоже пуст, так же пуст, как самая пустая тьма, лежит на скамье, просто лежит, долго-долго, закрывает глаза и чувствует на плече руку Алиды, поворачивается и обнимает ее, привлекает к себе, слышит рядом ее ровное дыхание, она вправду лежит рядом и спит, дыхание у нее ровное, тело теплое, он протягивает руку и чувствует, что подле нее лежит малыш Сигвалд, слышит, что и малыш дышит ровно, и он кладет руку Алиде на живот и лежит совершенно спокойно, не шевелится, прислушивается к ее ровному дыханию, поворачивается и чувствует, что и озяб, и разгорячен, что бросает его в жар и в холод, так он чувствует, а Алида, где Алида, и малыш Сигвалд, где он, где малыш Сигвалд, темнота кругом, и сырость, он весь в поту, и спит он или бодрствует и почему теперь здесь, почему должен быть здесь, почему он в Пещере, а дверь заперта, и Алида, неужто он никогда больше не увидит Алиду, а малыш Сигвалд, неужто он никогда больше не увидит малыша Сигвалда, и почему он здесь, в Пещере, ему так жарко и так холодно, может, он спит, может, проснется, ему жарко и холодно, он открывает глаза, в двери оконце, сквозь него проникает немного света, и он видит дверь, видит огромные камни, один на другом, встает, подходит к двери, берется за ручку, тянет, но дверь заперта, он наваливается на нее всем телом, напирает, но дверь заперта, а где же Алида, где малыш Сигвалд, его бросает в жар и в холод, он глядит в оконце и видит лишь каменные ступени, давно ли он здесь или совсем недавно, пробудет ли здесь долго или его скоро отпустят, и он увидит свет дня, скоро ли он пройдет по улицам и вернется домой, к Алиде и малышу Сигвалду; Алида, и малыш Сигвалд, и он, Асле, их трое, думает он, только ведь он уже не Асле, его зовут Улав, и ведь даже это он, поди, не сумеет запомнить, его зовут Улав, Алиду зовут Оста, а малыш Сигвалд так и зовется Сигвалдом, и он вздрагивает, потому что слышит шаги, слышит ключ в замке, отходит к скамье, садится, все ж таки это, наверное, не Палач идет за ним, может ли быть такое, нет-нет, он вернется к Осте и к малышу Сигвалду, никто не накинет ему на шею петлю и не повесит его, конечно же, нет, пусть думают, что хотят, но этого не случится, думает Улав, ложится на скамью, глядит перед собой и видит, как дверь отворяется и в Пещеру входит мужчина, не больно-то крупный, сгорбленный, в сером капюшоне, он становится рядом, смотрит на Улава, и тот видит, что это Старик
Так-так, вот он, убивец, говорит он
тонким визгливым голосом
Ну что ж, теперь вскорости свершится правосудие, Асле, говорит он
Убийца будет убит, говорит он
и искоса глядит на него, потом достает вроде как черный мешок, надевает себе на голову и долго этак стоит в дверях, потом снимает мешок
Ты видел, Асле, говорит он
и прищуривается
Я подумал, надо тебе знать, кто я таков, кто Палач, говорит он
Давеча вот решил, что ты заслужил узнать
А ты-то как считаешь, Асле, говорит он
Ты разве не согласен, говорит он
Ну конечно же, согласен, говорит он
Молчание – знак согласия, говорит он
Старик оборачивается, и Улав слышит, как он говорит, что теперь им можно подойти, и те двое парней, что привели его сюда, в Пещеру, подходят и становятся по обеим сторонам Старика, чуть позади
Итак, настал день и час, говорит Старик
Я здесь, говорит он
Палач прибыл, говорит он
и приказывает взять его, и двое парней идут через Пещеру к скамье, хватают Улава за плечи, поднимают, и теперь он сидит на скамье
Вставай, говорит Старик
и Улав встает, а они заламывают ему руки и связывают за спиной
Иди, командует Старик
и Улав делает шаг вперед
Иди, снова командует Старик
а парни снова крепко держат Улава
Сейчас свершится правосудие, говорит
Старик
и парни идут к двери, ведут Улава, каждый крепко держит его за плечо, вот они уже за дверью, поднимаются по лестнице, а наверху останавливаются, и Улав видит, как Старик закрывает дверь Пещеры, тоже поднимается по лестнице, останавливается перед ними и глядит на Улава
Сейчас свершится Правосудие, говорит Старик
Пришло время справедливости, говорит он
Ведите его на Мыс, командует он
Ступайте, командует Старик
и сам ровным широким шагом идет по улице, помахивая черным мешком, а парни дергают Улава за плечи, и он идет по улице меж ними, меж двумя парнями, следом за Стариком, а они кричат: Палач прибыл, Палач прибыл, сейчас свершится правосудие, мертвые будут отмщены, воздастся им по справедливости, кричат они, а Улав вытягивает пальцы, и нет здесь никого, не знает он никого, где ты, думает он, где же ты, Алида, думает он и все тянет пальцы, и нет здесь малыша Сигвалда, где они, где Алида и малыш Сигвалд, думает он и видит, Старик машет черным мешком и кричит: Идите, идите смотреть, как вершится правосудие, вот так он кричит, сейчас свершится справедливость, идите все сюда, кричит он, и Улав видит, как вокруг Старика и вокруг него самого начинает собираться народ
Идите, идите, кричит Старик
Сейчас свершится правосудие, кричит он
Идите же, кричит он
Сейчас на Мысу свершится правосудие, кричит он
Идите, идите все сюда, кричит
Идите же, кричит
и Улав видит, что уже много народу собралось, целая толпа обступает их, а потом он слышит, как Алида говорит, скоро ли ты проснешься, и он видит, что она стоит на полу полуодетая, и он встает, а по полу, он видит, ползает малыш Сигвалд, почти совсем голенький, и слышит, как Старик кричит: Идите, идите же сюда, и Улав чувствует, что и зябнет, и весь в жару, и все пусто, и он закрывает глаза, просто идет и слышит возгласы, и крики, и гвалт, и нет, поди, больше ничего, все, что должно быть, летит-парит, ни радости нет, ни печали, одно лишь паренье, он сам паренье, и Алида паренье, думает он
