— Да, все в порядке, — ответила девочка и вновь зарыдала. Виктория протянула ей пачку бумажных платков, Эми смущенно высморкалась.
— Могу я тебе чем‑нибудь помочь? — Девочка покачала головой, не в силах вымолвить ни слова. — Не хочешь посидеть у меня в кабинете? Или, может, прогуляемся вместе? — Эми замялась, но потом кивнула. Виктория всегда была ей симпатична.
Кабинет был чуть дальше по коридору, девочка послушно проследовала за учительницей. Виктория закрыла дверь и жестом предложила Эми сесть. Потом налила ей стакан воды, но девочку продолжали душить рыдания. Виктория молча ждала, пока Эми успокоится. Наконец та подняла на нее полные ужаса глаза.
— Я беременна, — сквозь слезы выдавила она. — Я ничего не знала, даже не догадывалась. Только вчера все точно узнала. — Догадаться, кто отец ребенка, было несложно, Эми вот уже два года встречалась с одноклассником, вполне симпатичным парнем. В июне обоим получать аттестат зрелости. Все мысли о собственных неприятностях сразу отступили на второй план.
— А маме сказала? — спросила Виктория.
— Да что вы? Она же меня убьет! Она и так уже из‑за развода сама не своя. — Отец Эми ушел к другой женщине, Виктория знала об этом. — А теперь еще это. Не знаю, что и делать.
— А Джастин в курсе?
Эми кивнула.
— Мы вместе были у врача. Мы пользовались презервативом, но он порвался. А таблетки я пить бросила, меня от них тошнит.
— Черт возьми! — вырвалось у Виктории, и девочка сквозь слезы хмыкнула.
— Повторите, пожалуйста.
— Повторяю: черт возьми! — Обе улыбнулись, хотя им было совсем невесело. — Ты уже решила, как поступишь? — Такое решение девочка должна принимать вместе с родителями, но Виктория готова была ее выслушать.
— Не знаю пока. Мне еще рано становиться мамой. Но и аборт я делать не хочу. Теперь меня что, из школы выгонят? — Она была охвачена паникой и уже жалела, что все рассказала Виктории.
— Этого я не знаю, — честно призналась Виктория. За семь лет работы это был первый случай в ее практике. Она знала, что время от времени кто‑то из девочек залетал, но ей никогда не приходилось сталкиваться с этим вплотную, тем более — быть первой узнавшей. Обычно такие вопросы решали на педсовете, либо завуч, или директор. А она всего лишь преподаватель, пусть даже и заведует английской секцией. Но, будучи женщиной, она могла посочувствовать девочке, хотя сама такого опыта не имела. И ей будет очень жаль, если Эми не окончит школу. Эту девочку берут и в Йель, и в Гарвард — фактически во все самые престижные университеты, куда она отправляла документы. — Может, что‑нибудь удастся придумать. — Но Виктория знала, что девочкам в ее положении не разрешалось посещать занятия. — Думаю, прежде всего ты должна с мамой поговорить.
— Это ее убьет!
— Такое случается сплошь и рядом. Просто надо найти верное решение, каким бы оно ни было. А это ты должна сделать вместе с мамой. Если хочешь, я могу сама с ней поговорить.
— Нет, не надо! Она разозлится, что я вам первой сказала. — Эми вздохнула и отпила воды, она уже успокоилась. Но ей предстояло принять серьезное решение. Ей всего семнадцать, и ее ждет блестящее будущее. С ребенком все будет намного сложнее. — Джастин обещал пойти со мной, когда я решусь маме сказать. Он хочет, чтобы я оставила ребенка. Потом мы, наверное, поженимся. — Девушка тяжело вздохнула. Она не чувствовала себя готовой к материнству, да и к замужеству — тоже, но альтернатива была еще хуже.
Виктория написала на листке номер своего мобильного телефона и протянула Эми.
— Звони в любое время, чем смогу, помогу. Если решишь поговорить с мистером Уокером, думаю, моя помощь не помешает. — Ей не хотелось, чтобы девочку отчисляли или оставляли на второй год. Эми должна окончить школу, тем более что сама этого хочет.
Из кабинета они вышли вместе, на прощание Виктория обняла девушку, и та побежала в буфет искать Джастина. Позже Виктория увидела, как они вдвоем выходят из школы. Должно быть, пошли признаваться ее маме, поняла она. А на другой день Эми не пришла на занятия, но позвонила Виктории. Сказала, что после обеда встречается с директором школы, и попросила Викторию присутствовать. Та согласилась и к моменту прихода Эми с матерью уже была возле директорского кабинета. У Эми были заплаканные глаза, мама ее была сама строгость. При виде Виктории Эми робко улыбнулась, а миссис Грин поблагодарила ее за участие.
Директор их уже ждал и приветствовал стоя. Он был удивлен, когда увидел Викторию. Директор предложил всем сесть, вид у него был озадаченный. Он не слышал, чтобы у Эми были какие‑то проблемы с учебой, и терялся в догадках, чем вызван этот визит. Должно быть, что‑то связанное с разводом родителей, решил директор. Только бы родители не стали переводить девочку в другую школу, подумал он. Училась она на «отлично», и было жаль терять такую выпускницу. Когда миссис Грин сказала, что Эми беременна, директор не поверил своим ушам. Он искренне сочувствует девочке. Такое случалось в школе не в первый раз, и всегда это была тяжелая ситуация как для ученицы, так и для школы. Миссис Грин сказала, ребенок ожидается в мае. После чего окончательно потрясла директора и Викторию, заявив, что Эми решила рожать. И что осенью, когда дочери надо будет идти в колледж, она сама станет присматривать за ребенком. Эми сможет пойти учиться в Барнард или в Нью‑Йоркский университет (туда она тоже подавала документы), тогда дочери не придется расставаться с малышом. Мать всецело поддержала дочку, и сейчас Эми была намного спокойнее, чем день назад.
— Нам только нужно знать, — ровным тоном продолжала миссис Грин, — разрешите ли вы моей дочери учиться дальше или нам надо искать другую школу. — Это сейчас действительно был ключевой вопрос, ведь от последнего школьного года напрямую зависело поступление Эми в колледж или в университет.
— Эми, а ты как считаешь, ты могла бы доучиться здесь? — напрямую спросил директор. — Тебя не пугает, что все будут судачить о тебе?
— Нет, не пугает. Я все равно буду рожать. — Девочка с благодарностью посмотрела на мать. Виктория видела, что решение далось им нелегко, но она была рада, что оно такое. Она была убеждена, что родить ребенка и отдать в чужую семью было бы огромной ошибкой и куда более болезненно для Эми, нежели любые жертвы, на которые ей придется теперь пойти. А раз мама готова помогать, она может не ломать свои планы. — Я предпочла бы остаться в этой школе, — заявила Эми, и директор удовлетворенно кивнул. Он еще никогда не оставлял в школе беременную ученицу, но и ломать девочке жизнь не собирался. Он чувствовал себя ответственным перед ней так же, как перед другими учащимися. «Интересно, как скоро эта новость станет известна или, точнее, заметна всем» — гадал он.
— Я мог бы перевести тебя на домашнее обучение, но боюсь, избранный тобой колледж этого не одобрит и у тебя могут возникнуть трудности. Когда, говоришь, рожать‑то?
— В начале мая, — ответила Эми.
