Посмотрела на мужчину, хитро прищурившись. Я вызвала у него реакцию. Маска сурового деспотичного босса треснула, обнажая истинные чувства.
Никольский посмотрел на меня. Его глаза потемнели, прежний ярко-зеленый цвет исчез, оставляя лишь тяжелый, полный желания след. Он поднялся из-за стола, резко направился ко мне и опустился, вжимая меня в спинку дивана, на котором я сидела последние пару часов.
— Для тебя, Мара, я всегда найду время, — прошептал он, впиваясь страстным поцелуем в губы.
Глава 36.
— Для тебя, Мара, я всегда найду время, — прошептал он, впиваясь страстным поцелуем в губы.
Я смутилась от его напора, пытаясь выставить руки вперед, но уперлась в крепкую мужскую грудь. Он углубил поцелуй, врываясь в покорно раскрытый рот. Я не видела смысла сопротивляться, сдаваясь на милость его рук.
Виктор навис надо мной, а после и вовсе встал на одно колено, вжимая меня до предела на узком диване. Его руки, горячие, немного влажные, оказались через мгновение на моем теле, поползли вниз, отыскали край футболки и задрали ее вверх под возмущенное сопение.
— Мне нравится, когда ты злишься, — рассмеялся Виктор, одергивая мои ладони.
Он намеревался трогать меня, даже если я и была против.
— Мы же работаем, — кивнула в сторону бумаг, но он лишь отмахнулся, возвращаясь к испытующим мою прочность поцелуям.
Я сдалась окончательно. Отвечала также на ласки языком, вызывая у мужчины приятные будоражащие сознание ответные касания. Возмутилась, когда он отстранился от меня на долю секунды, чтобы подхватить на руки и сесть уже самому, а меня усадить на колени.
Бедром почувствовала его возбуждение, натянувшее плотную ткань домашних брюк. Смутилась еще сильнее.
Виктор ощутил мое случайное касание, а заметив румянец, и вовсе рассмеялся.
— Ты мне нравишься Мара, — вновь прошептал он, осыпая шею поцелуями. — И когда злишься, и когда смеешься. Но больше всего мне нравится видеть твои розовые щечки. И я уверен, что заставляю краснеть.
— Только из-за тебя и краснею, — пробормотала в ответ, откинув голову немного в сторону.
— Ты моя маленькая девочка, — ласково произнес он, пытаясь стянуть футболку.
Но я дернулась, перехватила его руки и умоляюще взглянула на мужчину.
— Я уже видел их, — прошептал он, но больше не делал попытки поднять футболку.
Я по-прежнему сжимала его руки, дрожа всем телом.
— Прости, я наверное, не привыкну, — нервно рассмеялась, пряча лицо на груди мужчины.
Он нежно коснулся моих волос поцелуем.
— Привыкнешь, — ответил он. — Я научу тебя.
— Научишь чему? — уже с интересом в голосе прошептала.
— Всему, моя девочка. Всему, — и он расслабил руки.
Сладкий, томный поцелуй. Касания через одежду, и тугой узел предательски затянулся внизу живот, скручивая до боли, до стона, срывающегося с губ.
Виктор тяжело дышал. Глаза, затуманенные вожделением, сдали его темные мысли, но я не испугалась мужчины, охваченного желанием. Я позволила ему ласкать себя, отвечая тем же. Теперь мои руки скользили по его груди. Я чувствовала под ладонью бешеный пульс. Отыскала верхнюю пуговицу и осторожно расстегнула ее, выдернув из маленькой петельки.
Никольский порывисто втянул воздух, но не дрогнул. Он наблюдал за мной, борясь с собственным желанием. Когда все пуговки поддались мне, я аккуратно стянула рубашку с его плеч и накрыла его обнаженную разгоряченную кожу поцелуем.
Он выдохнул. Шумно, коротко, тяжело. И не шевелился. Между нами замер воздух, время, и только мои губы на его коже.
Приятный древесный аромат, исходивший от его кожи, щипал нос. Я хотела поглотить этот запах, запомнить его навсегда. Пропитаться им насквозь. Поцеловала в плечо, лизнула шею, прикусила мочку.
Виктор сдался. Он прорычал, отклоняясь от очередного касания.
— Если мы сейчас продолжим, я не устаю. Нам нужно вернуться за работу, — холодный, но все еще немного хриплый голос мужчины привел меня в чувства.
Я согласно кивнула, подскакивая с его колен.
Никольский быстро поднялся и на ходу застегнул рубашку. Он вернулся за свой стол, взял планшет и молча принялся за работу.
Я же осталась стоять с разинутым ртом от удивления. Выдержка мужчины поражала. Я рискнула и чуть не перешла грань. Он понял это раньше меня.
Вернувшись к работе, я больше не могла на чем-либо долго сосредоточиться. Виктор словно сжалился надо мной и больше не заваливал заданиями. Поэтому вот уже двадцать минут я бездумно пялилась в лист с отчетом и совершенно не понимала, что я должна была там увидеть. Куча цифр сливались в одно пятно. Зевнув в очередной раз, я отклонилась немного назад, прижимаясь спиной к немного жесткой поверхности дивана, с которым почти сроднилась за сегодняшний день и заметила, что стрелки настенных часов неумолимо приближались к двум часам ночи.
Разбудил меня Виктор. Точнее, то, как он ловко, но бережно подхватил меня на руки и понес куда-то.
— Только в кровать, — прошептала я.
— Что? — переспросил мужчина, и его голос доносился откуда — то из далека. Сон все еще не проходил.
— Отнеси меня в кровать, а не в ванну. Я хочу спать, — устроилась чуть удобнее, ощущая, как мужские руки еще крепче схватили меня.
— Конечно, в кровать, — мягкий смех Виктора заставил меня улыбнуться.
А после я ощутила, как тело погрузилось на матрас, прогнувшийся слегка под моим весом. Я повернулась на бок и задремала.
Новое пробуждение было похоже на сон. Вокруг темно, только редкие уличный свет наполнял комнату, рассеивая ночную темноту. Теплое покрывало сползло, оголив руки.
Мне снился сон, яркий, будоражащий. Виктор в том сне не остановил меня. Мы не вернулись к работе, а продолжали наши ласки. Я целовала его, трогала. Он отвечал тем же. С меня сползла футболку, а после и нижнее белье. Прохладный воздух опалил разгоряченную кожу.
Во сне Виктор касался моей груди. Невесомо, нежно. Очертил пальцами бледные ореолы сосков, дотронулся до напряженных горошин. Накрыл грудь поцелуем, втягивая сосок в рот, лаская его языком и зубами. Я вскрикнула, выгибаясь следом, ощущая, как натянулась кожа под его губами.
И открыла глаза.
Темный потолок, прохладный воздух и горячее чужое тело рядом.
Виктор склонился надо мной, лаская грудь, и не заметил, как я, закусив губы, смотрела на него и боролась с новым стоном. Не выдержала и сдалась, протянув руки вперед и запустив их в его волосы.
Мужчина вздрогнул и выпустил горошину изо рта. Посмотрел на меня. На его лице не было очков. Ясные, горящие возбуждением глаза парализовали меня.
