Книга Человек из Санкт-Петербурга, страница 83. Автор книги Кен Фоллетт

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Человек из Санкт-Петербурга»

Cтраница 83

Она наверняка сумеет узнать, где прячут Орлова. В изобретательности ей не откажешь, это Максим уже понял. Если отец не сообщит ей этого напрямую, она найдет способ выяснить все исподволь. Другое дело, согласится ли она поделиться информацией. Она обладала таким же, как его собственный, волевым и упрямым характером.

Как жаль…

А жалел он сейчас о многом. Жалел, что пришлось обмануть ее. Жалел о своей неспособности найти Орлова без ее помощи. Жалел, что человечество создало всех этих князей, графов, кайзеров и царей. Жалел, что не женился на Лидии и не воспитывал Шарлотту с малолетства. Жалел, что она до сих пор не пришла – уже пробило четыре.

Большинство живописных полотен оставляли его совершенно равнодушным: все эти сентиментальные религиозные сюжеты, портреты надменных голландских купцов в их лишенных жизни домах… Впрочем, ему понравилась «Аллегория» Бронзино [29], но только своей безудержной чувственностью. Искусство было сферой человеческой деятельности, оставшейся вне поля его зрения. Возможно, наступит день, когда Шарлотта поведет его в лес и научит любоваться полевыми цветами. Но это представлялось маловероятным. Ему бы суметь выжить в следующие несколько дней и сбежать после убийства Орлова. Но даже в этом не было никакой уверенности. И потом – как ему сохранить привязанность Шарлотты после того, как он откровенно обманет, использует ее и убьет двоюродного брата? Это само по себе почти невозможно, а ведь придется еще найти способ как-то видеться с ней, постоянно скрываясь от полиции… Нет, шансы продолжить общение после убийства близки к нулю. И потому он подумал: «Возьми от встреч с ней сейчас как можно больше».

Половина пятого.

«Она не просто опаздывает, – понял он с тоской, – она не сможет прийти. Надеюсь, у нее не случилось конфликта с Уолденом? Ведь она могла пойти на риск и попасться. Как бы хотелось, чтобы она вот сейчас взбежала вверх по ступенькам, запыхавшаяся, раскрасневшаяся, со смущенным и взволнованным выражением на милом личике, и сказала: “Прошу прощения, что заставила вас ждать! Но я никак не могла избавиться от приглашения…”».

Галерея на глазах пустела. Максим задумался, как быть дальше. Он вышел наружу и спустился по ступенькам на тротуар. Ее нигде не было видно. Снова поднялся наверх, но путь ему преградил служитель музея:

– Опоздал, приятель. Мы уже закрываемся, – сказал он.

И Максим ушел.

Ему нельзя было даже присесть на ступеньки в надежде, что Шарлотта все-таки сумеет прийти позже, – на опустевшей Трафальгарской площади он будет слишком бросаться в глаза. Да и надежды, собственно, не осталось. Она опаздывала больше чем на два часа, а это означало, что уже не появится.

Она не появится.

«Давай посмотрим правде в глаза, – размышлял он. – Шарлотта вполне могла решить, что ей лучше не связываться со мной, и с ее стороны это было бы вполне разумно. Но тогда она могла прийти хотя бы для того, чтобы сказать мне это в лицо, верно? Или послать записку…

Она могла послать записку!

У нее есть адрес Бриджет. Она обязательно должна была отправить ему письмо!»

И Максим направился на север города.

Он прошел задворками театрального квартала, тихими площадями Блумсбери. Погода стала меняться. Все то время, что он пробыл в Англии, здесь было солнечно и тепло. Дождь не пролился ни разу. Но духота, ощущавшаяся в воздухе последние два дня, служила явной приметой надвигавшихся гроз.

Максим размышлял: «Интересно, каково это – обитать в Блумсбери, в этом уголке благополучия, где у семей среднего класса всегда хватает денег на жизнь и еще остается на покупку книг? Но только после революции мы непременно снимем замки с ворот частных скверов в центре площадей».

У него вдруг разболелась голова. А ведь он с детства ни разу не страдал от головной боли. Он хотел бы отнести это за счет перемены погоды, но гораздо более вероятной причиной были все же непрестанные треволнения. «После революции, – подумал он, – головные боли будут упразднены».

Ждет ли его в доме Бриджет записка? Он попытался представить себе ее содержание.

«Дорогой мистер Петровский! Я крайне огорчена, что не смогла прийти сегодня на встречу с вами. Искренне ваша, леди Шарлотта Уолден».

Нет, она, конечно же, этим не ограничится.

«Дорогой Максим! Князь Орлов остановился в доме российского военно-морского атташе по адресу Уилтон-плейс, дом 25А, на третьем этаже, окна его спальни на фасаде слева. Ваш преданный друг, Шарлотта».

Так это было вероятнее. Или еще того хлеще:

«Дорогой отец! Да, я теперь знаю правду. Но мой так называемый папочка посадил меня под замок. Умоляю, приди и спаси меня! Твоя любящая дочь Шарлотта Петровская».

«О, не будь идиотом!»

Он добрался до Корк-стрит и первым делом осмотрел улицу. К дому не приставили дежурного полицейского, а у порога паба не торчала фигура в штатском, прячущая лицо за развернутой газетой. Вроде бы все тихо. Он немного приободрился. «До чего же чудесно, когда тебе рада женщина, – подумалось ему. – И не важно какая: стройная молодая красавица, как Шарлотта, или пожилая толстушка вроде Бриджет. Наверное, это чувство у меня от того, что я большую часть жизни провел с мужчинами или вообще один».

Он постучал в дверь дома Бриджет. Дожидаясь, бросил взгляд вниз на окно подвальной комнаты, где жил раньше, обратив внимание на новые занавески. Дверь распахнулась.

Бриджет посмотрела на него и расплылась в широченной улыбке.

– А вот и мой любимый международный террорист, благослови тебя Бог! – воскликнула она. – Входи скорей, мой дорогой.

Он прошел в ее гостиную.

– Хочешь чаю? Вода только что вскипела.

– Да, с удовольствием. – Он уселся в кресло. – Полиция доставила вам много неприятностей?

– Меня допрашивал лично старший инспектор. Ты, видать, для них важная птица.

– И что вы ему сказали?

Она презрительно усмехнулась.

– Свою дубинку он дома забыл, а без нее ему ничего из меня не выбить.

Максим улыбнулся и спросил:

– К вам не приносили письма?..

Но она продолжала болтать о своем.

– Хочешь снова занять свою комнату? Я сдала ее другому жильцу, но выставлю его в два счета. Он, видишь ли, носит бакенбарды, а я всегда терпеть не могла мужиков с баками.

– Нет, комната мне не нужна…

– Но ты же ночуешь где придется. У меня глаз на такие вещи наметанный.

– Да, верно.

– Значит, то, для чего ты приехал в Лондон, еще не сделано, как я понимаю.

– Нет.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация