Нынешнее развитие науки и мышления показывает, что движению рефлексии присущи четыре особенности.
Во-первых, рефлексия в критике и реконструкции предшествующей теоретической системы. Она всегда отталкивается от новой практической информации, что позволяет теории подняться до уровня теоретической системы с новой структурой. А старая теоретическая система продолжает существовать, потому как помогает объяснить и интерпретировать некоторые уже существовавшие сведения, все еще обнаруживая в этой сфере свою эффективность.
Во-вторых, изначальная теоретическая система. Она помогает познать только часть реальной информации, но остается еще большой объем сведений, особенно новых практических данных, которые ею отвергаются. В связи с этим такие сведения могут представать только в форме вопросов, противоречий, абсурда, парадоксов, непостижимого, нелепого. И тогда человек, исходя из новой практической информации, прибегает к критике предшествующей теоретической системы, к рефлексии мышления.
В-третьих, результат рефлексии – отвержение изначальных теоретических принципов и быстрое распространение новых, а затем формирование новых законов и правил, новой теоретической системы. Новая система интерпретирует данные, отвергнутые старой системой, а также свежие сведения, объясняет вопросы, противоречия, абсурды и т. д.
В-четвертых, новая теоретическая система. Она включает в себя важнейшие элементы старой теории. Иначе говоря, предшествующие теоретические принципы и понятийная структура – не более чем часть (или зависимая подсистема) новых принципов и структуры. Впрочем, мышление и логические принципы нельзя ставить с ног на голову: новую теоретическую систему невозможно вывести из старой, к примеру, из механистического материализма получить диалектический, а из ньютоновской механики – квантовую. Новая теоретическая система и ее понятийная структура должны быть переосмыслены на основе новой практики.
Вышеописанное свидетельствует о том, что противоречивое движение практики и познания не прямолинейно. Противоречие должно разрешаться через человеческую рефлексию, через отрицание старой понятийной структуры и формирование новой. То есть разрешение противоречия между познанием и практической деятельностью происходит посредством самоотрицания, самоконструирования мышления. В этих процессах вместе с тем обнажается специфика развития структуры мышления: в процессе становления предшествующая структура неизменно превращается в подчиненный элемент текущей, иначе говоря, существующая мыслительная структура всегда модифицирует старую, превращая ее в свой базис. Так называемое размышление вспять, «размышление, начинающееся задним числом», всего лишь подразумевает, что мышление должно находиться на пике практики и на передовой развития, потому как только в этом случае оно неизбежно запускает модификацию структуры предшествующей теории, подчиняя эту структуру современному общественному и мыслительному движениям.
Введение практической рефлексии в современную гносеологию – требование, предъявляемое развитием марксистской философии, да и всей гносеологии. Проблема рефлексии вклинивается
в отношения между бытием и мышлением, что в результате приводит к усложнению этих отношений. Изначально бытие и мышление были связаны друг с другом через различных посредников, но теперь рефлексия опредметила само мышление и его отношения с бытием. Произошло раздвоение субъекта: он, с одной стороны, – субъект, а с другой стороны, превратился в объект, а само мышление стало в то же время мыслимым. Все это отчетливо показывает значимость практической рефлексии в современной теории познания.
Функция рефлексии – этого важного звена современного мышления – на долгое время вперед предвосхищать практическую деятельность. В общем, мышлению всегда присущ опережающий характер. Однако у мышления, основывающегося лишь на обобщенном опыте, функция предвидения крайне ограничена: оно связано только с непосредственными потребностями практики. Рефлексия кажется не более чем чистым размышлением над самим мышлением и теоретическими знаниями. Однако она проникает на глубинные уровни практической деятельности и предвидит развитие практики на многие годы вперед. Два типа опережающих изменений совпадают не полностью: опережающий характер мышления вообще, как правило, трансформируется в конкретные технические, стратегические и проектные операции, его эффективность очевидна. С другой стороны, опережение, присущее рефлексии, чаще всего подразумевает прорыв в мышлении, а потому его эффективность выявляется только через более длительный временной промежуток. К примеру, в «Анти-Дюринге» Энгельс обосновывал возникновение понятий точки, линии, плоскости, постоянной и переменной величин, подчеркивая: «Только в самом конце мы доходим до продуктов свободного творчества и воображения самого разума, а именно – до мнимых величин». У появления мнимых величин не было каких-либо эмпирических оснований, и оно являлось мыслительной рефлексией над математическими формами. Мнимая величина носит такое название, потому что в то время не было известно, возможно ли ее существование. Только в XIX веке мнимой величине дали объяснение, вдобавок создав на ее основе функцию комплексной переменной. И эта комплексная переменная, порожденная мнимой величиной, сама по себе уже не была мнимой. Напротив, она стала реальным математическим инструментом, обнаружила важное теоретическое значение, например, в проблемах подъема авиакрыла и водопроницаемости плотин. Очевидно, что создавая глубинное движение мышления, рефлексия открывает для этого мышления новые области и проявляет в отношении практики свое долговременное прогностическое действие.
Будучи важным звеном современного мышления, рефлексия также играет роль внутреннего логического организатора мыслительного развития. Непосредственные продукты воздействия рефлексии на мышление – это языковая и символическая логика, теория предметов
[216] и метатеория. Язык, знак и конструирование знаний – все это логические компоненты мыслительного движения, без которых не существует мышления и теории. А без изучения этих логических составляющих – метатеории – невозможно эффективно использовать язык и знаки, создавать правильную теоретическую систему, а также формировать логичную внутреннюю сеть знаний и систем. Лингвистический поворот, происшедший в современной западной философии, и есть детище развития самого мышления. Иначе говоря, человеку необходимо знать, каким образом размышляет мышление. Витгенштейн в одной из своих работ отмечал: «Вся философия – это критика языка». А Рассел считал: «Логика есть сущность философии». Лингвистический поворот в философии, семиотика и семантика, конечно, характеризуются определенной односторонностью, но вместе с тем они рациональны: мышление должно рефлексировать над самим собой, исследовать собственное развитие. Одна из важнейших особенностей современного мышления – то, что оно направлено на само себя, на внутреннюю логическую структуру теоретических систем. При условии, что эта направленность не будет абсолютизирована и что самоанализ мышления сохранит достаточную независимость, такая саморефлективная работа будет чрезвычайно значима.
