Во-вторых, на разных уровнях развития мышления рефлексия принимает различные формы.
На каждом уровне развития мышления работа рефлексии, этого посредника мыслительного движения, принимает свою специфическую форму выражения. В гегелевской «Науке логики» выделяются учение о бытии, учение о сущности и учение о понятии. На каждом из этих трех уровней логики движение рефлексии различно. К примеру, в учении о сущности разные категории через рефлексию сливаются воедино. Иными словами, все определения в учении о сущности – это определения рефлексии. «Точка зрения сущности представляет собой точку зрения рефлексии. Мы употребляем выражение рефлексия прежде всего по отношению к свету, когда он в своем прямолинейном движении встречает зеркальную поверхность и отбрасывается ею назад. Мы, таким образом, имеем здесь нечто удвоенное: во-первых, некое непосредственное, некое сущее и, во-вторых, то же самое как опосредствованное, или положенное»
[210].
В связи с этим рефлексия появляется только при развитии бытия от сущности, непосредственного к опосредованному. И потому Гегель считал, что в учении о сущности все определения мышления открываются и закрепляются рефлексией, «точка зрения сущности вообще представляет собой точку зрения рефлексии». Отсюда следует, что на разных уровнях рефлексия воплощена в различных формах.
В-третьих, саму рефлексию, опосредующую работу мысли, также необходимо снять и тем самым сформировать цельное движение мышления.
У Гегеля в учении о понятии рефлексия снимается. Сущность через посредство рефлексии становится опосредованной, а понятие – единство сущего и сущности. Поэтому Гегель анализирует рефлексию с двух сторон: «Во-первых, рефлексия определяется как ставшее бытие, то есть само отрицание, во-вторых, определение рефлексии есть саморефлексия». Здесь появляется двойная связь – рефлексия, ставшее бытие, есть отрицание, «но будучи саморефлексией оно есть снятие этого ставшего бытия, бесконечная связь с самим собой»
[211].
Иными словами, рефлексия – это отрицание непосредственного бытия, а бесконечное единое движение мышления – отрицание этого отрицания, то есть рефлексия самого отрицания. Через такое движение рефлексия вбирает в себя как непосредственность, так и опосредованность, рефлексирует не только над другими вещами, но и над самой собой, отражается как вовне, так и вовнутрь себя. В то же время, этот процесс представляет собой развитие рефлексии как промежуточного звена в цельную рефлексию.
Гегелевский вклад в теорию рефлексии заключается в следующем. Немецкий философ раскрыл объект такой специфической формы мысли, как рефлексия, – мышление. Гегель объяснил посредническую функцию рефлексии в развитии мышления, которая в то же время – конкретное воплощение отрицательной диалектики в мышлении. Гегель показал различные формы рефлексии и при помощи исторического ключа к природе мышления – «самоконструирования» – связал низшие уровни этих форм с высшими. Впрочем, гегелевская рефлексия над мышлением происходила лишь в чисто спекулятивной области и в целом явила собой пик умозрительных измышлений философии Гегеля.
Марксова теория практической рефлексии стала детищем материалистического переосмысления рефлексивного мышления на пике спекулятивного развития последнего.
У Маркса рефлексия как форма мышления приняла уже свой современный облик. Согласно марксовой точке зрения, рефлексия мышления обусловливается развитием практической деятельности и черпает свои жизненные силы главным образом из практики. А ее направленность «противоположна ее действительному развитию»: «Размышление над формами человеческой жизни, а следовательно, и научный анализ этих форм, вообще избирает путь, противоположный их действительному развитию. Оно начинается postfestum [задним числом], то есть исходит из готовых результатов процесса развития». Такая рефлексия сама по себе опять-таки критична, то есть непрерывно деконструирует исторические формы мышления. Величайшая заслуга Маркса перед теорией рефлексии заключается в том, что он разрушил мистицизм вокруг рефлексии, вернул ее из чисто спекулятивного царства в общественные процессы, сделал ее аспектом, рассматриваемым в качестве практики.
Общие характеристики марксовой теории практической рефлексии
Развитие форм общественной практики и исторических форм всегда происходит от односторонности к полноценности. «Так называемое историческое развитие покоится вообще на том, что новейшая форма рассматривает предыдущие как ступени к самой себе и всегда понимает их односторонне, ибо лишь весьма редко и только при совершенно определенных условиях она бывает способна к самокритике; здесь, конечно, не идет речь о таких исторических периодах, которые сами себе представляются как времена распада». Такая однобокость развития истории и практической деятельности приводит к определенной односторонности, ограниченности человеческого познания. Однако категории, создающиеся для приспособления к этим односторонним формам практического и исторического развития, зачастую становятся стереотипами мышления, объективными мыслительными формами, управляющими мыслью людей.
Поэтому вместе с развитием истории и общественной практики от односторонности к многосторонности необходимо критиковать, переосмыслять и ломать прежнюю систему категорий и создавать новую, отвечающую всесторонне раскрывшейся практике. Критика новой категориальной системы в отношении старой, по сути, является плодом непрерывного развития практической деятельности. А потому необходимо изучить рефлексию в ее опоре на развитие практики и истории.
Рефлексия в марксовом теоретическом кругозоре в то же время есть критика, основанная на самокритике. Согласно Марксу, истинная рефлексия представляет собой критику с самокритикой в качестве базиса. «Христианская религия лишь тогда оказалась способной помочь объективному пониманию прежней мифологии, когда ее самокритика была до известной степени готова, так сказать, Snvapei (соответствовала). Так и буржуазная политическая экономия лишь тогда подошла к пониманию феодального, античного и восточного обществ, когда началась самокритика буржуазного общества». Рефлексия – это такая форма критики, которая появляется на основе самокритики после того, как практика и субъект разовьются до определенной степени. И только такая критика значится как объективное понимание. Рефлексия укоренена в развитии практической деятельности и субъекта – в этом состоит глубина марксовой философии.
Для объяснения основных особенностей марксовой теории практической рефлексии можно изучить сделанный Марксом анализ категории труда, предложенной Аристотелем.
Аристотель был первым мыслителем, разобравшим вопрос о форме стоимости. Он верно отметил, что «5 лож = 1 дому» можно превратить в «5 лож = такому-то количеству денег». Однако далее этого Аристотель не продвинулся, считая, что «обмен не может иметь места без равенства, а равенство без соизмеримости». Поэтому Аристотель с одной стороны, осознал, что в формуле «5 лож = 1 дому» существует равенство, а с другой стороны, считал, что «однако в действительности невозможно, чтобы столь разнородные вещи были соизмеримы, т. е. качественно равны».
