Невозможно согласиться с точкой зрения Адорно
[123] о том, что Маркс проповедует абсолютное отрицание – то есть чистое отрицание, не содержащие в себе положительное утверждение. Это неверное толкование, или даже извращение марксовых постулатов. Оценивая гегельянскую идею отрицания отрицания, Маркс подчеркивал: «Своеобразную роль у него играет снятие, в котором соединены как отрицание, так и сохранение, утверждение». И Маркс в самом деле заметил эту своеобразную роль и обратил внимание на то, что такое двойное отрицание, как коммунизм, – «вовсе не бегство, не абстракция, не утрата порожденного человеком предметного мира, не утрата принявших предметную форму сущностных сил человека, не возвращающаяся к противоестественной, неразвитой простоте нищета», но «восстановление индивидуальной собственности» «на основе достижений капиталистической эры». «Капиталистический способ присвоения, вытекающий из капиталистического способа производства, а следовательно, и капиталистическая частная собственность, есть первое отрицание индивидуальной частной собственности, основанной на собственном труде. Но капиталистическое производство порождает с необходимостью естественного процесса свое собственное отрицание. Это – отрицание отрицания. Оно восстанавливает не частную собственность, а индивидуальную собственность на основе достижений капиталистической эры: на основе кооперации и общего владения землей и произведенными самим трудом средствами производства».
Двойное отрицание – одно из важнейших звеньев процесса развития вещи. Оно включает в себя утверждение и вместе с тем вмещает многое помимо этого утверждения, воплощая собой истинную диалектику развития вещи, то есть диалектическое отрицание. «Не голое отрицание <…> характерно и существенно в диалектике, <… > а отрицание как момент связи, как момент развития»
[124]. Отрицание отрицания – звено не только в уничтожении старого, но и в рождении нового: важный элемент, разрывающий прежнее и грядущее, разделяющий мир и в то же время соединяющий прошедшее с последующим, способствующий их взаимопроникновению. Это – процесс, в котором уничтожение и наследование, развитие и соединение сливаются в одно.
Конечно, можно заметить, что в ходе диалектического отрицания особенно важной становится роль преодоления, на основе которого осуществляется диалектическое отрицание и достигается сохранение вещи. Утверждение, содержащееся в отрицании, – утверждение и сохранение вовсе не старой вещи, старого единого и неделимого противоречия, но разумных элементов этой вещи и этого противоречия, элементов, которые переносятся в новую вещь не механически, а в преобразованном виде. Отрицание отрицания, как звено развития, есть отвержение старой вещи, старого единого и неделимого противоречия, уничтожение старого и рождение нового.
Поэтому «диалектика <… > как в позитивное понимание существующего включает в то же время понимание его отрицания, его необходимой гибели, каждую осуществленную форму она рассматривает в движении, следовательно также и с ее преходящей стороны, она ни перед чем не преклоняется и по самому существу своему критична и революционна». Критика рассматривает существующие вещи с точки зрения единства утверждения и отрицания, становления и уничтожения, а революция «практически выступает против существующего положения вещей и изменяет его». «В действительности и для практического материалиста, то есть для коммуниста, все дело заключается в том, чтобы революционизировать существующий мир, чтобы практически выступить против существующего положения вещей и изменить его».
«В истории прогресс выступает в виде отрицания существующих порядков»
[125].
Отрицательная диалектика и отрицание отрицания
В разных сферах закон отрицания отрицания принимает разные формы. В практической деятельности человек через отрицание осуществляет свое единение с миром, таким образом создавая отрицательную диалектику исторического развития человечества. Иными словами, в этом развитии закон двойного отрицания проявляется в виде отрицательной диалектики.
«Величие гегелевской “Феноменологии” и ее конечного результата – диалектики отрицательности как движущего и порождающего принципа – заключается, следовательно, в том, что Гегель рассматривает самопорождение человека как процесс, рассматривает опредмечивание как распредмечивание, как отчуждение и снятие этого отчуждения, в том, что он, стало быть, ухватывает сущность труда и понимает предметного человека, истинного, потому что действительного, человека как результат его собственного труда».
Вместе с определением человеческой природы Гегель предложил свои взгляды на труд и становление людей, полагая, что человек раскрывает свою сущность именно в ходе практической деятельности – «истинное бытие человека <… > есть его действие»
[126]. В связи с этим Маркс считал, что Гегель «рассматривает труд как сущность, как подтверждающую себя сущность человека». Глубоко осмыслив труд и поняв отрицание через труд, Гегель выдвинул идею о диалектике с отрицанием как принципом движения и созидания.
Согласно Гегелю, труд – «формование» природы человеком (то есть ее перестройка). Труд есть «средний термин взаимоотрицания» между людьми и природой. При помощи этого среднего значения человек выделяется из тела естественной среды, отмечает ее своим клеймом, отвергает ее первоначальное состояние. В указанном процессе собственные силы человека экстериоризуются, присваивают и захватывают природу. «Я сделал что-то, я совершил отчуждение этого сделанного; это отрицание позитивно; отчуждение есть приобретение»
[127]. Отрицание, сопровождающее труд, экстериоризует (или опредмечивает) сущностные силы человека. Объект, сформировавшийся в результате такого опредмечивания, вступает в противоречие с человеком, порождая отчуждение.
Поэтому отрицание выражается не только в экстериоризации, отчуждении, но и в снятии этих феноменов. И в этих процессах, в плодах собственного труда человек интуитивно воспринимает себя, осознает собственную независимость, возвращает себе экстериоризованный предмет (объект). Происходит объединение субъекта с объектом, в котором субъект самореализуется. По мнению Гегеля, это и есть процесс отрицания отрицания. «Рассмотренная отрицательность <…> есть простая точка отрицательного соотношения с собой, наивнутреннейший источник всякой деятельности, живого и духовного самодвижения, диалектическая душа, которую все истинное имеет в самом себе и через которую оно только и есть истина»
[128].
