Материализм Нового времени характеризовался антиметафизической направленностью. Материалистическое учение Бэкона
[10] «таит еще в себе в наивной форме зародыши всестороннего развития». Однако в «своем дальнейшем развитии материализм становится односторонним», «враждебным человеку». Абстрактную материю и абстрактную сущность стали называть субъектами всех изменений, субстратом всего сущего и движущей силой бытия. А Декарт11 считал, что главное стремление философской науки – понять первопричину и истинную сущность вещей и благодаря этому выявить природу и причину всего сущего. Начав с критики метафизики, материалисты Нового времени в конце концов к метафизике же и вернулись.
Гегель слил воедино метафизику и идеалистическую диалектику, основав метафизическое «царство». Так метафизика отпраздновала свою «победоносную и содержательную реставрацию» в лице немецкой классической философии. Проблема заключалась в том, что Гегель все свел к проявлению абсолютной идеи, ставшей для мыслителя новым установленным на алтарь божеством, ждущим поклонения, а людей превратил в инструмент ее самореализации. Гегельянская философия только формально признавала инициативность человека, рассматривая его как орудие [этой абсолютной идеи], а потому фактически полностью лишала волевой активности, духа творчества и индивидуальности. Таким образом, метафизика, начавшись с предмета «первой философии» (аристотелевское определение существования сущего), замкнула круг немецкой классической философией Гегеля.
Одним словом, и в материализме, и в идеализме Нового времени абстрактной сущностью стала не только природа вещей, но и человек, а сами понятия «человек» и «индивидуальность человека» утратили силу. В связи с этим метафизика, пережив свое патетическое возрождение в лице немецкой классической философии, впоследствии полностью утратила авторитет не только с точки зрения теории, но и с точки зрения практики. Маркс констатировал: «Она [метафизика] будет навсегда побеждена
[11] материализмом, достигшим теперь благодаря работе самой спекуляции своего завершения и совпадающим с гуманизмом». Эту историческую задачу сам Маркс и выполнил. Иначе говоря, одним из основных вопросов марксистской философии было приведение материализма в соответствие с идеями гуманизма, а ее базовым принципом – отторжение и борьба против метафизики.
В истории философских учений Маркс и Конт
[12] одновременно подняли знамя отвержения метафизики. Маркс даже считал, что только его философское учение можно назвать настоящей эмпирической наукой. Обе концепции отвержения метафизики – Маркса и Конта – объединяет их принадлежность к одной эпохе, но с точки зрения направленности они различны. Конт ограничил свое отвержение сферой опыта, знаний и эмпирической подтверждаемости. Маркс же выдвинул иную идею: отвергнув метафизику, философия должна обратить взор на «реальный мир своей эпохи», «существующий мир», «чувственный, человеческий мир», «помочь людям сосредоточить все внимание на самих себе».
«Существующий мир» Маркса включал в себя природу, под которой, правда, понималась уже не материальная природа, натура
[13], а «человеческая природа согласно определению антропологической науки». По мнению Маркса, приоритетна только такая природа человека, которая имела место до начала истории человечества, которая находится за пределами человеческой деятельности и которой, с точки зрения человечества, не существует. Эта позиция была обусловлена тем, что ценность материальной природы для человека становится ощутимой, только тогда, когда он эту природу осваивает и исследует. И только после практического преобразования людьми мир становится пригодным для их обитания чувственным миром. Путем практической деятельности люди не только перестраивают природное бытие, но и сами погружаются в него, наделяя его при этом новым критерием – общественностью. Очевидно, что под существующим миром Маркса понимается не вселенная, совокупность природы, общества и мышления, не весь мир, а мир людей. История мира природы и история мира людей тесно связаны между собой: на глазах у людей возникают природа в обществе и общество в природе или, иначе говоря, «природа в истории и история природы». Поэтому мир людей – это двуединство природы и общества.
В традиционной философии уделялось внимание природе мироздания, в частности божественному абсолюту или абстрактной материи, а мир людей практически не изучался. Марксистская философия, напротив, выдвинула мир человека и его развитие на первый план. Все ее дело «заключается в том, чтобы революционизировать существующий мир», то есть перестроить мир, взяв за исходный критерий развитие человека, и «вернуть человеческий мир, человеческие отношения к самому человеку». Таким образом, Маркс, сместив точку приложения философского знания от мира в целом к существующему миру и от природы мироздания к миру людей, коренным образом изменил основной вопрос философии.
Трансформация основного вопроса философии происходила вместе с изменением ее предмета.
История показывает, что и философские системы разных эпох, и философские течения одной эпохи имели свой особый предмет изучения. Фихте
[14] подчеркивал: «Предметом каждой философской системы мы хотели бы именовать эмпирические данные, произведенные этой системой, поскольку такой предмет, похоже, не существует отдельно от нее»
[15], – и это замечание было весьма проницательным. При изучении истории философии становится очевидным, что все философские доктрины принимают в качестве своего предмета аргументы, разъясняющие суть мироздания и составляющие теоретическую систему этих доктрин. Философия Фейербаха
[16] стремилась объяснить мир и построить свою теоретическую систему, взяв за основу принцип «действительного человека»: «Сделать человека, а вместе с тем и природу, как его базис, единственным, универсальным и высшим предметом философии»
[17]. Гегель для объяснения мира и построения системы доктрины отталкивался от концепций абстрактного человеческого разума – абсолютной идеи. Предметом изучения гегельянской философии и был человеческий разум: Гегель полагал, что философия есть орудие для исследования разума. В рамках такого подхода он создал философскую систему «науки о науке». Гегелевская система была последней, самой законченной формой философии, поскольку последняя мыслится как особая наука, стоящая выше всех остальных. Вместе с системой потерпела крушение и вся философия.
