В комнате было душно от мускусно-древесных ароматов с морскими нотками. Кара в очередной раз изогнулась и, заметив меня, демонстративно облизала полные губы.
— Ну, иди ближе, ящерка, тебе же хочется в подробностях рассмотреть, как умеют трахаться яссы. Бедняжка, тебе этого не узнать, так хоть порадуйся за меня.
Мне надо было уйти сразу же после этих слов, оставить их продолжать свое приятное занятие, но я не могла двинуться с места. Чугго бросил на меня короткий взгляд, не найдя ничего интересного, вернулся к более важным вещам. Но Кара, похоже, решила устроить показательное представление в мою честь. Она приподнялась и слегка толкнула Чугго в грудь, давая понять, что хочет быть сверху.
Большой Змей послушно опустился на спину, позволяя партнерше временно доминировать. Кажется, Каре очень нравилась его показательная покорность. Хищно оскалившись, она ритмично поднималась и опускалась, будто выполняла гимнастические упражнения, а, может, так и воспринимала происходящее - разновидность тренировки.
Впрочем, Чугго не собирался расслабляться – он поддерживал и направлял ее бедра, двигал в такт своим телом.
— Ближе, Ари, ближе! Садись и наблюдай, меня это страшно заводит! – вопила Кара, потрясая растрепанной гривой, тени от которой метались на стене, как стая ошалевших демонов. Кара сейчас была воплощением дикой похоти.
— Можешь даже ласкать себя, как тебе нравится. Не бойся, мы не расскажем королю. Ну, скидывай скорей свои тряпки и потри себя между ног ладошкой! Хочу, чтобы ты кончила у меня на глазах.
Она откровенно издевалась, возможно, была пьяна, ее лицо искажалось судорогами боли и удовольствия вперемешку. Держась за двери, я покинула комнату и поплелась дальше по коридору.
— Джел в подвале…
Сдавленный крик Чугго заглушил истерический хохот Кары. Я ускорила шаг и выбралась на улицу. Мне тоже хотелось трахаться. Хотелось быть сверху и сжимать мужской член как можно сильнее, втягивать его в себя, заставляя его обладателя корчиться от блаженства. Будь проклята эта чертова броня яссов! Нет… что я говорю, Джелло ни в чем не виноват, впрочем, как и я. Просто, у нас ничего не получится. Ни нормального секса, ни детей, ни семьи. Мы оба уроды, отщепенцы, смертники Цоты.
Но сейчас так хотелось кого-то обвинить. Я угрожающе показал кулак равнодушной серебристо - белой глыбе, застывшей далеко в небе.
— Ненавижу тебя, Сиана! Ненавижу! Но тебе нас не сломать, не уничтожить. Мы будем счастливы назло тебе, слышишь?!
Хотелось кричать и плакать, биться в припадке бессилия и злости от неутоленных желаний. Но что это изменит? Холодный ветер швырнул мне в лицо песчаную труху – это немного отрезвило. Разве наши чувства с Джелло основаны только на физическом влечении? Я бы рассчитывала на нечто большее. И потом… Кроме интимных органов у нас есть и другие части тела. Мы пока неплохо справляемся.
В подвале я уже была, правда, зареклась снова туда спускаться, но сейчас есть подходящий повод. Я иду к своему королю. Несмотря на слабое освещение, легко сориентировалась под землей и скоро нашла его маленькую мастерскую.
Может, Джелло и удивился моему визиту, но вида не показал. И я равнодушно разглядывала белые ноги Тассы, торчащие из-под серого армейского одеяла. А что он должен был сделать со своей прежней «женой»? Выкинуть на свалку? Авось, пригодится в хозяйстве. Я больше не ревную короля к безмолвной кукле, мне ее даже жаль.
— Над чем ты сейчас работаешь?
— Заканчиваю твой подарок.
— Тогда я не буду смотреть, хотя уже догадалась. У тебя золотые руки. «И железный член! Интересно, каким бы родился наш сын. Как в русской сказке – по колено руки в золоте, а ноги в серебре. Во лбу солнце и на затылке луна… Придет же такое в голову!»
— Над чем ты смеешься, шайсса? И так вкусно пахнешь желанием.
— Я только что подглядывала за Чугго и Карой. У нас в Дейкос есть поговорка о старом коне… Ой, не могу, смешно!
— Завидуешь? Иди сюда, садись ко мне на колени и рассказывай.
— Лучше поцелуй меня.
— В губы или гораздо ниже?
— Везде - везде. Но если решишь, что отвлекаю от важных дел, скажи - и я убегу наверх.
— Снова подсматривать?
— Думаешь, они все еще елозят друг на друге?
— Яссы очень выносливы. Хотел бы тебя лично убедить.
— Придется поверить на слово.
Сначала я стояла перед ним, а потом уселась на стол, с которого были сдвинуты инструменты. Джелло набросил на поверхность стола свою куртку, и я смогла даже опуститься на локти без страха испачкаться в костяной пыли.
Позади меня нависла жуткая морда древнего монстра, вымершего миллионы лет назад в джунглях Цоты, так ли было на самом деле – не знаю, но нравилось представлять. С соседней стены таращились черными впадинами глазниц маленькие черепа – уже не птиц, но еще не зверей. Из короба на полу торчали желтые рога и бивни.
Джелло ласкал меня точно так же, как мог ласкать свою женщину первый мужчина на этой земле. По воле прогрессивного разума меняется облик планет, рушатся горы, осушаются реки и строятся космодромы, но жажда насладиться возлюбленным и дарить ему радость остается неизменной через века.
Жажда любви и нежности, единения тела и души с другим человеком – то, что лежит в самой сути нашей природы. И где проходит граница между низменной похотью и возвышенной чувственностью? Порой они неразрывно связаны в тугой клубок пестрых нитей из тончайших ощущений, дарующих боль и блаженство в едином миге.
Мне больше не хочется плакать от безысходности. Здесь, в темном подвале среди груды останков существ, что некогда жили, летали и ползали, в крепких объятиях Джелло, я вдруг почувствовала себя свободной и в то же время защищенной.
— Однажды, я уже была здесь без тебя. Можно спросить? Не рассердишься?
— Спрашивай.
— В том шкафу я видела женскую косу. Это искусственные волосы, да? Почему ты их хранишь?
— Не помню, может, решил оставить на память о первой Тассе.
— Ты сам даешь имена своим куклам? Так могли бы звать женщину с твоей родины?
— Нет, это наименование модели: ТАС–сат52, сианское обозначение, часть идентификатора. Я нашел ее на складе утилизации в коробке для мусора. Экспериментальный образец, не прошедший проверку. Дефекты голоса и еще ряд проблем. Ее глаза были открыты, а в них застыли слезы, я ее пожалел и забрал себе. Это было давно, еще в распределителе на Хилоне. Потом нас перевели на Харакас, она сопровождала меня повсюду. Какое-то время.
— Значит, я похожа на нее?
— Немного. Забудь. Нам это не помешает.
— А ты будешь помнить?
— Если хочешь, я уничтожу волосы.
— Нет, нет, я все понимаю, она была тебе дорога. Я не должна лезть в душу. Прости…
