— Ты просто чудовище! Ты все мог со мной сделать в любой момент, но… но зачем надо было убеждать, что я в безопасности. Я поверила… я думала, у тебя сердце есть, а ты... вы, нелюди, задумали сотворить такое. Это бесчеловечно, хуже, чем у зверей. Они хоть никого не обманывают, а нападают сразу. А ты… кормил, комната… ванна… вы просто изверги!
Он издал жуткий свистящий звук, лицо его потемнело, я опустила голову, чувствуя, как деревенеют ноги. Теперь я, кажется, не смогу даже шага сделать к забору.
— Аа-рин! – взревел Джелло, - скажи прямо, в чем ты меня винишь!
— Ты… ты собираешься меня съесть, - тихо проговорила я, рухнув на песок, тело меня не слушалось.
— Что-о-о?
— Съесть, - уже не особо уверенно повторила я, посматривая на него снизу вверх. В висках бились крохотные задорные молоточки. Ту-тук-тук… "а песок здесь светлее, чем возле моей бочки, в нем даже белые округлые камешки попадаются..."
Я зачем-то зачерпнула полную горсть и высыпала себе на колени, а когда снова перевела взгляд на Джелло, то окончательно остолбенела.
Он сидел на одном уровне со мной и беззвучно смеялся, раскачиваясь всем телом. И тогда я заплакала, спрятав лицо в ладони. Мои недавние подозрения вдруг развеялись, как песочная горка у самых колен. Даже не заметила, как он оказался рядом, только ощутила легкое прикосновение к плечу и еще этот странно знакомый древесный запах. Хвоя после дождя. Откуда...
— Не нужно меня бояться. Я не причиню тебе вред. Зачем выдумывать чепуху? Яссы не едят людей.
Его голос вдруг стал грубее:
— Может, Пойто над тобой подшутил? Он тебе сказал эту глупость? Я с ним разберусь.
— Нет, я сама. Пойто не причем.
Несмотря на то, что я была зла на «цыпленка», не хотела ему неприятностей. А они, кажется, назревали.
— Похоже, Пойто много лишнего тебе говорит! А потом ты бежишь к забору!
Отчаянно замотала головой, вытирая слезы.
— Не надо его ругать. У него тоже судьба не сахар.
— Да-а? Во-от как! А у меня, сахар, по-твоему?
— Я мало о тебе знаю.
— Это можно исправить.
Он держал меня за плечи и пытался заглянуть в глаза - я как могла уворачивалась, мне было не по себе от его неожиданной близости. Еще пару минут назад Джелло вызывал у меня ужас и отвращение, а сейчас почти обнимает. И я не знаю, как правильно реагировать.
— Ари, я желаю тебе добра. Разве не заметно? Разве тебе плохо со мной? Чего тебе не хватает?
Он так странно это проговорил, и я даже не успела ответить, потому что была поражена его дальнейшими действиями. Джелло перетащил меня с песка себе на колени и прижал к груди. Наверно, так пытался успокоить и убедить, что нет никакой угрозы. И тогда я поняла, что хвойный запах исходит от его тела. Может, какое-то моющее средство или одеколон…
Джелло водил носом по моим волосам, будто тоже принюхивался, и я сразу припомнила одну стыдную ситуацию с Даром. Сами слетели с языка слова ненужного оправдания:
— Они чистые, я мыла только вчера.
— Хорошшшо…
Он гладил мои плечи и руки, убрал в сторону волосы и провел носом по шее, а потом… лизнул меня чуть ниже мочки уха. Я дернулась прочь от него, упала обратно на песок и попыталась отползти, но Джелло схватил меня за лодыжку и одним движением притянул к себе, развернул на спину. А потом, опираясь коленом о землю, накрыл собой, оставив между нашими телами совсем крохотное расстояние.
Одной рукой он удерживал равновесие, а пальцами другой взял мое лицо:
— Никогда больше не убегай, ящерка! Не надо меня так дразнить.
И как у меня хватило дерзости ему отвечать:
— Съешь в сыром виде?
Его холодный взгляд смягчился:
— Только покусаю. Примерно так.
Началось что-то невообразимое. Он склонился ко мне и стал целовать подбородок, щеку, нос, спустился к шее и прикусил кожу, водил по ней языком, засасывал, а я смотрела вверх на съежившиеся в комочки серые облака с багряными краями от спрятавшегося за ними светила и чувствовала острый запах соснового бора. Он всегда меня успокаивал. Даже теперь, когда я понимаю, что это всего лишь аромат разгоряченного тела ясса.
Наши расы физически не совместимы. Если он попытается меня изнасиловать, я умру от… от…
— Тшшш, тише, не плачь, я не сделаю тебе больно. Ари, я ничего тебе не сделаю.
Когда он коснулся моего рта своим, я вздрогнула и запрокинула голову. Джелло лизнул мою нижнюю губу и дотронулся языком до стиснутых зубов. Я зажмурилась и замотала головой из стороны в сторону. Голова была совершенно пустая, кажется, в ней что-то даже позвякивало, как в детской погремушке.
А потом вдруг стало совсем легко. Джелло поднялся, то есть сел на песок, взял меня на руки и стал тихонечко покачивать, будто усыпляя. Он дышал тяжело, неровно, я слышала, как воздух шумно выходил из его приоткрытого рта, звериный клык на шнурке то впечатывался в мою щеку, то чуть отдалялся.
— Испугалась, глупая девочка. Маленькая... Тише-тише.
Я хотела сказать, что в таком случае он настоящий монстр, но не получилось и слова из себя выдавить. Теперь запах хвои ощущался не так резко, и я будто успела им пропитаться, запах напоминал о далеком доме, дарил умиротворение. Нашла в себе силы, чтобы спросить Джелло:
— Зачем я тебе нужна? Я же не похожа на ваших женщин.
Он не сразу ответил глухим шелестящим шепотом:
— Я плохо помню близость с ясской. Это было очень давно. И очень далеко отсюда.
— На твоей родине?
Сама не понимаю, зачем мне надо знать о его прошлом, зачем я вообще начала с ним говорить…
— Яшнисс – самая красивая планета в системе. Когда-нибудь я увижу ее снова.
Ну, еще бы! Понятно, что каждому хочется во что-то верить. У любого разумного существа есть мечта, какой бы расе он не принадлежал. Иногда вера в свою мечту помогает двигаться вперед и даже крушить все препятствия на пути, даже идти по головам. А мне можно ли на что-то надеяться? Джелло словно угадал мои потаенные мысли и резко произнес:
— Тарсианин за тобой не вернется, но даже если вдруг и случится чудо – я тебя не отдам. Пока я жив, никто тебя не отнимет. А ясса очень трудно убить. Ты должна хорошенько это запомнить, Аарин. Нет смысла чего-то ждать. Все мы пленники Цоты. И теперь ты со мной до конца.
— В смысле, предлагаешь жить в одном доме? Ты ведь не можешь быть со мной, как мужчина с женщиной, да?
— Это тебя убьет. Значит, не могу.
— Почему я? Что во мне тебя привлекает, неужели все из-за длинных волос? Пойто ехидно зовет меня косматым страшилищем, Шакко вообще не замечает, а ты…
