Прижимая пакет с полу-пищей, и едва сдерживая слезы обиды, я выбралась на улицу. Очень хотелось пить. Звезда Антарес в багровом облаке едва начала приседать на линию горизонта. Ужасающая жара. С трудом помню, как добралась до своей мегабочки. Завидев вдали знакомую колючую проволоку, со страхом подумала, пережил ли тарсианин мое отсутствие, ускорила шаг, запнулась и едва не выронила драгоценную ношу.
Уф, кажется дышит… Боженька, помоги мне его спасти! Никогда не умела всерьез молиться, а тут готова на все, лишь бы несчастный парень открыл глаза. Губы у него сухие и растрескались еще хуже, чем вчера. Осторожно промокаю его лицо мокрой тряпкой.
— Миленький, оживи! Я сейчас приготовлю покушать.
Когда его воспаленные веки дрогнули, и мутный взгляд попытался сфокусироваться на мне, я словно заново родилась. «Синеглазенький мой! Какой же ты молодец!»
— Где я? Корабль поврежден… Сообщить дяде…
— Тихо, тихо, не шевелись, хочешь еще воды?
Радости моей нет предела, казалось, теперь все непременно наладится, я уже не одна. Тихий голос мужчины звучит для меня лучшей музыкой:
— Кто ты? Откуда ты? Позови врача.
— Я – Арина. Мое имя – Арина. И мы на Цоте. Ты слышал об этом месте? Тихо, тихо, куда ты рвешься, я сейчас все объясню. Лежи спокойно.
В его больших, широко раскрытых глазах застыло мрачное удивление. Когда же он выслушал из моих уст краткое изложение последних событий, удобнее улегся на импровизированное ложе из ящиков и погрузился в раздумья. Затаив дыхание, я любовалась его точеным профилем и ждала дальнейшей, уже более внятной реакции. Потом решила немного с ней поторопить:
— Назови хотя бы свое имя.
— Дариус Аркос – пилот первой категории элитного разведывательного крыла Тарсин.
— Звучит шикарно!
Мне хотелось его подбодрить и сподвигнуть на дальнейшие разговоры. Мне так наскучило сидеть в своей бочке по вечерам совершенно одной.
— Можешь звать меня просто Дар.
Он проговорил это без улыбки, и даже не глядя в мою сторону, но я ликовала.
— Чудесное имя!
— Значит, ты находишься здесь нелегально? Сианцы не знают про тебя?
— И про тебя тоже, думаю, это к лучшему. И Фрайм так считает.
— Тот, что хотел меня сжечь?
— Ну-у… в госпитале сказали, что ты не жилец.
— Нужно добраться до места моего приземления, в биокапсуле должны остаться стимуляторы и оружие.
— Дар… эх, я боюсь, твой транспорт уже разобрали на полезные составляющие и присвоили местные…
— Отбросы ходячие!
На его лице заходили желваки, ноздри хищно раздувались, глаза полыхали яростью. Я невольно отшатнулась назад.
— Каждый хочет выжить. Как уж получится. Бесполезно ругаться.
— Сама ты здесь давно?
— Почти месяц, я в днях запуталась, представляешь. Первое время мне было так плохо…
— Надо выбираться с этой свалки!
— Я только «за», но вот как?
— Нужно срочно сообщить в Межпланетное ведомство по розыску военнопленных, мой дядя курирует в Парламенте законопроект Конвенции помощи согражданам на враждебной территории. Меня вытащат отсюда, как только получат точные координаты местонахождения.
— Знаешь, я бы тоже хотела попасть домой.
Он воззрился на меня с любопытством, как будто заметил только сейчас.
— Домой – в Дейкос? Разве есть большая разница с Цотой? Я думал, там тоже в норах живут.
Я устало выдохнула, отчего-то его пренебрежительный тон меня покоробил.
— Вы ничего не знаете о нашей Земле, а строите какие-то глупые гипотезы. Мы ничем не хуже вас, понятно? Посмотри на меня, разве я сильно от тебя отличаюсь? Мы – один человеческий вид, у нас тоже высокоразвитая культура и хорошие технологии. Дар, неужели я кажусь тебе примитивным существом, любящим жить в грязи? Я привыкла каждый день мыться, всегда обожала подолгу валяться в ванной с разными ароматными пенками. Понимаю, сейчас в это трудно поверить, но там, на Земле я выглядела куда симпатичней с чистыми волосами и в нормальной одежде. И разве моя речь похожа на мычание или блеяние? Я не меньше тебя хочу вернуться к родным.
Он тяжело и хрипло дышал, по лицу катились капельки пота, недавний порыв дорого обошелся изможденному организму.
— Дай мне еще воды. Да, благодарю… ты много сделала для меня.
Я помогла ему напиться, поддержав голову, потом снова обтерла лицо и грудь влажным обрывком футболки. Дар виновато улыбнулся и тихо сказал:
— Мне нужно встать, иначе я намочу под собой.
Не сразу поняла, что ему нужно в туалет, а потом тщетно попыталась помочь его большому тело подняться, он был совсем беспомощный как младенец. Даже сидеть не получалось, так отощал и обессилел.
— Нет уж, свалишься на песок, мне тебя потом не затащить обратно на лежанку. Лежи, я что-то придумаю.
Не такое уж это хитрое дело… Немного оглядевшись, я воспользовалась разорванной канистрой из-под машинного масла как медицинской «уткой». Конечно, пыталась действовать деликатно, но Дар покраснел от стыда, зажмурился, что-то невнятно бормотал под нос. А потом надолго замолчал, морща лоб и крепко сжав израненные губы.
Мне было его очень жаль, пыталась шутить, просила представить, что он в хорошей клинике находится, а я сиделка, выполнившая свою прямую обязанность.
— Слушай, Дар, ты скоро поправишься, и мы придумаем, как сообщить твоим соотечественникам об аварии вблизи Цоты. Только пообещай мне одну вещь, Дар, ты заберешь меня с собой на свою планету. А потом поможешь добраться до Земли.
— Полеты в Дейкос запрещены. Я не могу гарантировать тебе возвращение.
— Ох, ну хотя бы покинуть этот мусорный полигон! На твоей родине, вероятно, условия будут получше. Дар, разве я много прошу? Просто выберемся отсюда вместе. Ты согласен?
Он медленно кивнул, и я рассмеялась вслух.
— Вот и отлично! Пойду заварю питательный супчик из концентрата, думаю, ты очень голодный.
У меня настроение поднялось настолько, что, набирая воду в армейский котелок, я начала напевать какую-то старую детскую песенку. Впервые на Цоте мне хотелось петь. Дар внимательно следил за движениями моих рук, я часто оборачивалась и улыбалась ему, было приятно видеть рядом умного и рассудительного мужчину, а не вечно сонного и голодного зануду Фрайма.
Осталось только придумать, как послать весточку в Межпланетное ведомство. Минуя сианские посты, разумеется. Решив эту задачу, мы получим шанс отсюда улизнуть. Стоит отпраздновать появившуюся надежду роскошным ужином по меркам Цоты. Надеюсь, Дар не слишком привиредлив, потому что кроме пустой похлебки мне больше нечего ему предложить.
