Если я ему буду нужна, сам потянется, а я пойму и протяну руки навстречу. Он ведь тоже рос без женской ласки. Ах, если бы мальчик позволил поделиться с ним всей любовью, что накопилась во мне за этот нелегкий год. Когда-то еще у меня дети появятся, а я уже сейчас готова любить своего сына. Гордас ведь теперь в какой-то степени и мой сынок.
Так приятно представлять нашу встречу. Лишь бы он не замкнулся, у меня же сердце будет разрываться от его настороженных холодных взглядов. Лишь бы он позволил себя обнять…
Разволновавшись, осторожно выбираюсь из-под руки спящего Лоута и подхожу к окну. Вечереет. На сад опускаются сумерки, неужели мы провели в постели так много времени? Надо же… Отодвигаю занавесь и выглядываю во дворик за домом. Это дальняя часть ограды. Замечаю слева спортивную площадку, примерно такую же, как у Ласкона, а прямо перед окнами густо разрослись кусты, усыпанные мелкими звездочками желтых цветов.
Кто это? Господи, кто же это?! Между двумя деревьями устроены качели, а на них сидит женщина в длинном зеленом платье. Ее наряд так сливается с листвой, что я не сразу обратила внимание на нее. Черты лица незнакомки я тоже не могу различить, а само оно вроде бы смуглое, немного вытянутое, волосы забраны назад и украшены высоким белым гребнем.
Женщина тихо раскачивается на качелях и, должно быть, смотрит прямо на меня. Кто же она? На мгновение опускаю глаза, пораженная страшной догадкой. А что, если прежняя жена Лоута умерла в этом доме и теперь ее мятежная душа собирается меня измучить. «Я же не виновата в твоей трагедии! Я не по своей воле оказалась здесь, не отнимала у тебя мужа. Чего ты от меня хочешь?! Чего добиваешься?»
Нужно крикнуть это ей прямо в лицо, может, тогда оставит меня в покое… Нет… Никого нет в кустах возле дома, и не может быть на качелях в саду, потому что сейчас отчетливо вижу, что висят они криво и рассчитаны разве что на ребенка. Мне опять померещилось. Раньше были только голоса, а теперь уже и зрительные видения начались.
И я действительно вскрикнула, когда на мои плечи легли прохладные ладони, но это были руки мужчины. Лоут проснулся и подошел ко мне так тихо, что я не расслышала.
— Соня, что с тобой? Да ты вся дрожишь, мейла! Хочешь, я наполню ванну? Рин принесет горячее питье.
Уже расслабившись в теплой воде под монотонное воркование механической «домоправительницы», я запоздало спросила Лоута о значении слова, которым он недавно меня назвал.
— На древнем языке нашего народа «мейла» — это «возлюбленная», «желанная». А своего мужчину любящая женщина может назвать «майри». Надеюсь, придет время, и я услышу это слово из твоих уст.
Стоит ли рассказывать Лоуту о женщине в саду? Он вызовет врача, начнут меня проверять… Я же сама прекрасно понимаю, что мне привиделось, а может, обман зрения, игра света и тени, отблики листвы. Не стоит портить мужу день бракосочетания, не стоит беспокоиться из-за ерунды. Меня ожидает ужин и еще много всего интересного. А дурные предчувствия нужно выкинуть из головы как можно скорее.
Вечер начался в спокойном, размеренном ритме. Домашний робот Рин накрыла для нас стол на веранде, украсила его аккуратными букетиками фиалок. Вдвоем с Лоутом мы отдали должное кулинарным талантам «помощницы». По вкусу пища вполне напоминала земную, разве что близость к морю приятно разнообразила мое обычное меню рыбой, а также деликатесами вроде маринованных осьминожков и крохотных моллюсков внутри приоткрытых раковин. Вот их-то я даже попробовать не рискнула.
Зато отведала парочку салатов из овощей под прозрачным кисло-сладким соусом, тонко нарезанное белое мясо и паштет, возможно, из печени птицы — удивительно нежный, он просто таял на языке. Свежие фрукты были мне не знакомы, так я и не специалист по тропической флоре Земли. Очевидно одно — климат Марионы и ее живой мир очень схож с нашим — «земным», и это большая удача для меня, проще адаптируюсь.
Уже под конец совместного ужина Лоуту стали приходить поздравительные сообщения, видимо от сослуживцев, потом привезли мои вещи из дома Ласкона, а также несколько новых подарочных коробок и короткая записка от инспектора. Я с некоторым сомнением взяла в руки листок плотной серой бумаги. Несколько строк непонятных символов поставили меня в тупик. Ничего, Лоут прочитает позже.
А робот — «садовник» уже заносил в дом упаковки с живыми цветами. Вот это отличная задумка. Растения не были срезаны, напротив, вместе с корешками они находились в компактных пластиковых емкостях, заполненных особой питательной средой и, как пояснил Лоут, могли жить в доме пару месяцев, сохраняя естественный вид.
Капризные неженки — орхидеи я пока оставлю в своей комнате, золотые шары хризантем украсят прихожую, а те цветы, что выглядят покрепче, вроде этих белых лилий и пурпурных пионов, попрошу отнести в сад и посадить в почву, может, приживутся.
Даже с приходом темноты мне не хотелось спать. С мужем мы обошли дом, осмотрели спортивный уголок, подсвеченный фонарями с заостренными набалдашниками. Лоут немного виновато признался, что светильники представляют собой местный «винтаж», но я оценила задумку.
Впрочем, сочетание готических акцентов с прогрессивными технологиями были присущи всему особняку. Массивная мебель, украшенная причудливой резьбой, мрачные тона интерьера, «колеса» ламп и темные потолки, способные превращаться в зеркала по желанию хозяина.
По сравнению с апартаментами Ласкона наше жилище и впрямь выглядело несколько устаревшим, но здесь я чувствовала себя гораздо комфортней. Только на стенах не хватает гравюр или гобеленов, а еще тяжелых толстых ковров, ступая по которым нога утопает в ворсе по щиколотку. Что-то ты размечталась, София… Интересно, когда же доставят мой заказ из Эмпоцентра. Он бы здорово вписался в обстановку, придал ей особый шарм.
А еще волнующе приятно воображать, что этот дом хранит множество тайн. Может, и его владельцу есть что скрывать. Ноги сами привели меня к зарослям акации, где прятались сломанные качели. Теперь я внимательно осмотрела окна нашей спальни со стороны раскидистых деревьев. Даже провела ладонью по шероховатой коре искривленных стволов средней толщины.
Похоже на старую-престарую черемуху или бузину. С веток свисают гроздья мелких бордовых ягод, словно капли запекшейся крови. Как бы не был хорош особняк, не очень-то весело знать, что по его коридорам и садам вокруг бродит привидение умершей хозяйки. И Лоут собирается уехать…
