— Пойдем, иначе ты здесь пробудешь до темноты.
Когда Лоут подхватил меня на руки с явным намерением отнести в кровать, горло у меня перехватил спазм, и я вдруг четко поняла, что не хочу раздеваться перед ним. И всего остального тоже не хочу, но как можно отказать своему мужу в праве брачной ночи? И пусть до самой-то ночи еще далеко, но сумрак спальни вполне создает нужную атмосферу.
Лоут положил меня на кровать и сам лег рядом, поглаживая меня поверх одежды.
— У тебя испуганные глаза. Соня, ты же знаешь, я не сделаю тебе больно.
— Да…
Надо раздеться и пусть это поскорее кончится. Ничего сложного, всего-то немного потерпеть. Он целовал меня сначала тихонько, едва касаясь губами лица и полузакрытых век, потом жадно завладел моим ртом и его действия стали грубее. Я вздрогнула, расслышав звук рвущейся ткани, зачем же было рвать платье…
Он раздел меня слишком быстро, и вскоре я уже задыхалась под его настойчивыми ласками. Он трогал меня везде, сильно сжимал грудь и ягодицы, наверно, вся шея и плечи будут в синих пятнах, а также живот и бедра. Лоут развел мне ноги и стал целовать там, а я вцепилась в одеяло и прикусила губу, боялась ему противоречить. А вырываться начала, когда он попытался войти в меня слишком резко…
— Лоут, не надо!
Мой крик его отрезвил. Он замер надо мной и тяжело дышал, а потом внезапно поднялся с кровати и куда-то отошел. Неужели рассердился или обиделся. Господи, что же делать… Нужно было просто потерпеть… Я поворачиваюсь на бок, поджав колени, но мужские руки настойчиво укладывают меня обратно на спину.
— Прости, я слишком спешу. Слишком хочу тебя. Прости, сейчас будет лучше.
Я нервно сглотнула и уже почти равнодушно чувствовала прикосновения влажных пальцев к моему паху — Лоут воспользовался смазкой, конечно, так легче. Я пыталась расслабиться и подстроиться под его ритм, но он и сам неплохо справлялся. Теперь его частые толчки не вызывали особого дискомфорта, возможно, когда-нибудь я даже научусь получать удовольствие.
Провожу рукой по изгибу его поясницы, поглаживаю спину, Лоут стонет сквозь стиснутые зубы, трется мокрой от пота щекой о мой лоб, потом ищет губы, и я снова пытаюсь отвечать. Он же мой муж… Но через пару секунд я уже изо всех сил упираюсь ему в грудь, словно в каменную стену. Мне становится чересчур тяжело, Лоут слишком навалился на меня, неужели он сам этого не замечает.
— Айй… хватит! Я больше так не могу!
Кажется, я здорово прошлась ногтями по его плечу, а всего лишь пыталась освободиться, чтобы нормально дышать.
— Соня! Со-о-ня… Это было для тебя слишком, да? Я просто забыл, какая ты маленькая, я привык иначе… Прости…
Он сел на кровати и теперь пытался обнять меня, посадить к себе на колени. Я молчала, обхватив его голову, тупо глядела в подрагивающие от ветра реечки занавесей. Я обязательно привыкну. Теперь будет проще, потому что я уже знаю, как это проходит с ним…
Нам нужно спокойно поговорить, Лоут должен понять, что я не кукла, не робот и со мной следует обращаться немножко иначе. Ничего, ничего, думаю, впереди у нас еще много приятных моментов, но…
Господи, а я-то надеялась, что у меня все будет по-другому в первую ночь со своим мужем. Не знаю, как точно, но более нежно и медленно. А сейчас какой-то гадкий осадок в душе. Конечно, я постараюсь скрыть свое разочарование. Ради себя, ради нашей семьи и моего будущего на Марионе.
— Скажи мне, чего ты хочешь? Как ты хочешь, чтобы я тебя любил? Научи меня.
Он сейчас сказал вроде бы правильные слова, и я чувствовала искреннее сожаление в его голосе, но в моей груди уже что-то замерзло. Лоут пытался заглянуть мне в глаза, провел пальцами по щекам, потом склонился к моей груди и стал облизывать соски, постанывая от удовольствия. Уже лучше… Я не буду закрываться, а попытаюсь его понять и принять таким, как он есть. Мы еще в самом начале наших отношений.
Глава 16. Секреты старого особняка
Как я и надеялась, «второй раз» у нас получился гораздо легче и приятнее для меня. Я же все понимаю — у Лоута давно не было настоящей женщины, он привык иметь дело с какими-то аналогами, даже страшно представить, как это могло выглядеть. Не сладко живется мужчинам на Марионе — женщина здесь «выдается» только за особые заслуги перед отечеством, да и та может сбежать к любовнику, когда пожелает. А через три года и вовсе поменять мужа.
Но сейчас, утолив свою первую страсть, Лоут целовал меня также нежно, как тогда на космическом корабле. И я сама прижималась к телу супруга, сама закинула ногу на его бедро, скользя губами по четкой линии подбородка и шеи мужчины.
«Миленький, настрадался тут один, оттого и накинулся на меня, будто оголодавший. Я же теперь твоя, и уж точно никуда не сбегу, не исчезну. Я привыкну и стану тебя любить, как хорошей жене положено любить своего мужа».
Во второй раз нам даже не понадобилась смазка, хотя я немного поежилась, когда он снова вошел в меня. Его мужской «орган» такой же жесткий и напористый, как и сам Лоут Шалок. Уверенно движется к заветной цели, раздвигая любые преграды на своем пути, берет свое. Так ведь это правильно, таким и должен быть настоящий мужчина.
— Хочешь посмотреть на нас? Это можно устроить.
— Что?
Лоут снова оказался сверху и странно потряс рукой в воздухе, отчего на его браслете загорелась красная точка. Но мое внимание отвлек тускло поблескивающий антрацитово-черный потолок. Да это же зеркало! Как я не догадалась сразу… Боже, какое бесстыдство… Хотя в этой задумке определенно есть что-то пикантное, мне даже захотелось немного сжать Лоута изнутри и провести рукой по его напряженным, ритмично двигающимся ягодицам.
Мой муж отлично сложен и при всей его ощутимой силе не выглядит перекаченным. Скорее мускулистым и жилистым, как профессиональный бегун или пловец. У него великолепное подтянутое тело, но на эти длинные шрамы больно смотреть. Мне вообще неловко смотреть на наше соитие в потолочное зеркало, но я не могу отвести глаз от изображения двух тесно сплетенных тел.
Зрелище большого сильного мужчины, лежащего на мне сверху, между моих широко разведенных ног невероятно возбуждает. Поднимаю колени и обхватываю ими поясницу Лоута, давая ему возможность проникнуть глубже, одновременно стараюсь стиснуть его внутри и крепче обхватить руками.
Сейчас… сейчас… это почти то, что нужно. Хорошо… ему хорошо, а я успею в другой раз, или когда-нибудь потом. Не важно. Я могу долго без этого обходиться, но в медовый месяц у меня, похоже, будет обширная практика любовных занятий.
Даже не заметила, как мы заснули, немного утомленные и вполне довольные собой. Конечно, я успокоилась. В моей ситуации все могло обернуться гораздо худшим сценарием. А теперь у меня есть дом, а в нем своя комната, есть пылкий супруг с приличным окладом и уважаемой должностью.
Осталось только подружиться с мальчиком, я справлюсь и тут. Примерно представляю, как нужно вести себя с подростками — не навязывать свое общество, не лезть ужом в душу, не наводить порядок в личных вещах, не критиковать по любому поводу.
