— Почему мы не летим сегодня обратно? — задала мучивший меня вопрос и сделала очередную безуспешную попытку выдернуть свою руку из плена.
— У меня на завтра запланирована встреча.
— По работе? — осмелилась поинтересоваться, хотя понимала, что меня это не касается.
— Нет, — мягко сказал он.
— А мне чем предлагаете заняться, тем временем? — мой голос прозвучал раздражённо.
— На ваше усмотрение. Можете пройтись по магазинам, — Орешкин наконец-то соизволил посмотреть на меня. — Хотя, нет! Не стоит.
— Это ещё почему? — возмутилась его высказыванием и всё-таки высвободила руку из захвата.
— С вашими способностями плутать на местности советую воздержаться от подобных прогулок, иначе мы можем и завтра не вылететь.
— Я не до такой степени страдаю топографическим кретинизмом! — вскочила со стула и подошла к окну. В глазах предательски защипало. Я моргнула раз, другой… и непрошеная слеза скользнула вниз по щеке.
— Простите меня, Арина Юрьевна, — его руки легли мне на плечи. Я стояла неподвижно. Его извинения не тронули моё сердце. — Арина… — Орешкин впервые обратился ко мне по имени, но я не шелохнулась. Тогда он заставил меня повернуться к нему лицом и слегка приподнял пальцами подбородок. — Прости, я не хотел тебя обидеть, — в тёмно-синих глазах отчётливо читалось раскаяние. Казалось, они изучали меня целую вечность, а затем его лицо стало медленно приближаться к моему. Я чувствовала его дыхание на своих губах, затаив при этом своё. Следовало оттолкнуть его, но моё тело перестало подчиняться разуму.
Вот нужно было в этот самый момент бесшумно повернуться дверной ручке, и в помещение войти Хелен. Хоть бы постучалась. Чтоб её или его! Я спешно отпрянула от мужчины.
— Ваш кофе, — просияла девушка, переводя заинтересованный взгляд с меня на моего босса. И это я её четыре часа назад усердно заверяла в том, что нас связывает лишь работа.
Орешкин с невозмутимым видом поблагодарил брюнетку за оказанную заботу и снова сел за стол как ни в чём ни бывало. Я не смогла вымолвить ни слова, не зная, куда спрятать глаза от смущения — уж слишком красноречивой была картина.
Едва Хелен вышла из кабинета, как я вылетела практически вслед за ней. В дамской комнате ополоснула лицо и сняла со щёк нещадно палящий жар. Меня беспокоило, что мы начали выходить за рамки отношений нанимателя и служащей, но ещё больше тревожило это дурацкое и непонятно откуда зарождавшееся влечение. Мне понадобилось немало времени, чтобы вернуться в помещение, захватив по пути еду из холодильника.
Орешкин разговаривал с кем-то по телефону. Обе кружки с кофе так и остались нетронутыми. Я аккуратно разложила на тарелку утренние бутерброды и поставила перед боссом чашку с ароматным напитком, а затем тихонько передвинула стул и села напротив него. Он скользил по мне тревожным взглядом, словно пытался удостовериться, что со мной всё в порядке.
— Хотите? — предложила мужчине бутерброд, когда он положил трубку.
— Я подожду немного, — отозвался босс с улыбкой на губах.
— Чего? — растерянно посмотрела на Орешкина.
— Вашей реакции, — его улыбка стала ещё шире, обнажив белые и ровные зубы. Вот не может он обойтись без колкостей или же специально поддевает меня?
Я недовольно фыркнула и принялась за еду. Босс не стал медлить и последовал моему примеру, снова сосредоточившись на контракте. Ему понадобилось ещё около получаса, чтобы изучить его основательно. Затем столько же происходило подписание бумаг. В итоге соглашение было скреплено дружественным рукопожатием. Ещё минут пятнадцать мы прощались с мистером Фишером и его командой.
— Надеюсь, вы ещё успеете по достоинству оценить обстановку, — бросила на прощание Хелен, затем звонко рассмеялась и подмигнула нам.
— А что это сейчас было? — спросил Орешкин, когда мы направлялись к лифту.
— Про ваш не совсем рабочий визит, — ответила ему, заливаясь краской.
— Ничего не понял, — пожал он плечами, однако не стала вдаваться в подробности.
Я забрала шубу и, в отличие от босса, решила надеть её перед выходом. С каждым этажом в лифт набивалось всё больше людей. Приходилось всё теснее становиться друг к другу. В какой-то момент я ощутила крепкие руки на своих бёдрах, которые прижали меня к мужскому телу и сомкнулись в замок на животе. От такой наглости моё дыхание сбилось, стало неровным и частым. Я попыталась сбросить их, но хватка стала ещё сильнее. Устраивать сцен в переполненном лифте не хотелось, поэтому просто стояла и молилась, чтобы никто не заметил, как вспыхнули мои щёки.
— Вам не жить, — еле слышно пообещала боссу.
— Жду расправы, — раздался над ухом его ответ.
Жаль, мне так и не удалось узнать, улыбался ли он широко в этот момент или же сохранял невозмутимое спокойствие.
Лифт тянулся мучительно медленно, и я не единожды подумала о том, что было бы здорово ускорять его движение силой мысли. Хотя и разум стал постепенно подводить меня. С каждым мгновением мне всё тяжелее было сосредоточиться на чём-то, кроме сильных рук, принявшихся поглаживать мой живот.
Толпа двинулась из лифта в вестибюль, и я рванула вслед за ней. Орешкин не стал на этот раз удерживать меня и разжал руки прежде, чем я сделала первый шаг.
Несмотря на то, что летела со всех ног, он нагнал меня ещё до того, как я достигла выхода.
— Не хотите сделать фото на память? — раздался рядом со мной его голос, заставивший остановиться.
Хотела. Безумно хотела. В прошлый раз мне было как-то не до этого, теперь же ничто не мешало запечатлеть данный момент моей жизни.
В вестибюле длиной в тридцать метров и высотой в три этажа, оформленного лиловым и серым германским мрамором, висело гигантское панно, выполненное из алюминия — сияющее солнце и сам Эмпайр-Стейт-Билдинг. К нему-то мы и направились.
Десятки людей были заняты тем же, чем планировали заняться и мы. Я протянула Орешкину телефон, но он покачал головой и достал свой. Данный момент заставил немного смутиться, однако не стала на нём зацикливаться и приняла всё происходящее, как должное.
Босс сделал, наверное, с десяток фото, а затем подошёл ко мне и, ничего не говоря, обнял за талию и крепко прижал к себе. За этим действием последовало ещё несколько снимков, прежде чем он отстранился от меня, переслал мне полученные фото, и мы бок о бок наконец-то покинули величественную высотку.
Стоянка, на которой Орешкин оставил арендованный автомобиль, находилась в пятнадцати минутах ходьбы. Он неторопливо шёл со мной рядом. Не мне приходилось под него подстраиваться, как это происходило с Шуриком, а наоборот.
— Даже не надейтесь, что я брошусь готовить вам ужин, как только мы вернёмся в квартиру, — попыталась сорвать на нём свою нервозность, появившуюся из-за сравнения жениха с боссом.
