— Можно просто Ника, — милостиво разрешила она.
— Ника… — смакуя имя, произнес Карякин, — Никочка… вас я попрошу проследить за этим большим ребенком и не дать ему наделать глупостей. Не спускайте с него глаз.
— Можете положиться на меня, — с радостью вступила она в заговор, не обращая внимания на грозные рожи, которые корчил ей Илья, — я все сделаю, как надо.
— А вы, Ника, не дадите мне свой номер телефона? — обратился к ней Карякин. Эти двое постепенно перестали замечать, что рядом еще есть люди. — Ну… я позвоню вам… узнать новости.
— Конечно, Денис Матвеевич.
— Можно просто Денис, к чему церемонии?
— Хорошо… Денис, — Веронику распирало от удовольствия, — записывайте, — она продиктовала ему номер своего мобильного телефона. — Звоните в любое время. Буду рада.
Илья удивленно смотрел на старшего друга. Он его еще ни разу не видел таким. Вот, уж, поистине, «путь к сердцу мужчины лежит через его желудок», это ж надо, щи сразили его наповал. Лев тихонько добродушно посмеивался над этими двумя, аккуратно, чтобы они не заметили.
Перед тем, как ехать домой, Илья заглянул в палату Александры. Она мирно спала, посапывая во сне. На щеках играл легкий румянец. Выглядела почти здоровой. Илья подумал, что ему, на самом деле, лучше поехать домой — выспаться, как следует. Чуть больше, чем через неделю ему предстояло путешествие в такую даль, о которой он имел лишь смутные представления.
Глава 43
Первым пунктом культурной программы, которую наметил себе Эдуард, было путешествие в Гаагу, что находится в двухстах километрах от Амстердама. Как человека с низменными наклонностями, его привлекало все великое, что не укладывалось в примитивном сознании. Так его манила дипломатическая столица мира, где находится Международный суд.
Добрался до Гааги Эдуард на поезде. Найти вокзал в Амстердаме не составило труда. Центральные улицы этого города спроектированы так, что все ведут к вокзалу.
«И чего я сюда приперся? — думал Эдуард, бродя по красивому, необычайно колоритному кварталу красночерепичных крыш. — Ровным счетом ничего интересного. Все так чисто, аккуратно, аж, противно. Ну, хоть один бы скандальчик что ли. А то ходят все чинные, спокойные. Тьфу, поглазеть не на что!» Красота и неповторимость города не находила отклика в его душе.
Через дорогу от квартала находился стильный и современный район, где располагались голландские министерства. «А это что еще такое? И это хваленая Гаага? Тоже мне! Больше похоже на новые районы Берлина. Скукотища. Сплошные офисные здания, никаких тебе клубов и развлекаловок». Настроение становилось все хуже. Порядочность города, где находилась резиденция королевы, доводила его до бешенства.
Чтобы хоть как-то развлечься, раз уж он приехал сюда, Эдуард решил посетить морской курорт Схевениншем, который смыкался с Гаагой. Повалявшись немного на песчаном пляже и несколько раз искупавшись в море, он отправился обратно в Амстердам, проклиная в пустую потраченное время. «И дернуло меня поехать сюда, — думал он. — Встал, ведь, ни свет ни заря, трясусь в этом поезде дурацком. И все ради чего — ради каких-то скучных офисов?» В столицу он вернулся вечером, злой и голодный.
Сразу с вокзала, свернув налево, пошел в один из самых известных и посещаемых клубов столицы, клуб «11». «Вот, это то, что надо! Здесь меня ждут киловатты звука, море драйва, разные там ди-джеи и, конечно же, жрачка». Заплатив пятнадцать евро за вход, Эдуард удобно разместился за маленьким столиком. От жадности заказал столько еды, что хватило бы на компанию из пяти человек. Из напитков выбрал фирменный — ром с колой. Считая себя истинным ценителем музыки, Эдуард погрузился в мир звука и безумия.
В клубе он пробыл до двух ночи, изрядно набрался и практически оглох от громкой музыки. Пошатываясь, вышел к дороге и остановил такси. Путь к дому пролегал вдоль каналов, на которых красиво светились плавучие дома. Некоторые владельцы их ярко и нарядно раскрашивали, а на крышах устраивали настоящие садики с множеством экзотических растений. «Пожить немного на воде, что ли? — размышлял Эдуард, разглядывая пьяными глазами это великолепие. — Подумаешь, дорогое удовольствие! Да на деньги папаши я могу еще и не то себе позволить! Ну, сколько это может стоить? Наверное, не дороже моей квартиры? Нужно будет завтра подумать об этом. А то скисну тут от скуки».
После неудачного опыта, Эдуард больше не наведывался в район Красных фонарей. Дни его были построены по одной схеме: с утра посещение какого-нибудь места из его лично составленной культурной программы, потом клубы с их соблазнами и излишествами. Как результат, с утра — головная боль, и опять все с начала. Он даже побывал в самом сердце Амстердама — площади Дам. За годы существования площадь видела много исторических драм, о которых Эдуард прочитал в путеводителе. Это и привлекло его, словно рассчитывал увидеть там следы крови, оставшиеся от былых насилий. В центре площади располагался Королевский дворец с классическим фасадом и изящными скульптурами. Сейчас в здании располагался муниципалитет.
Увиденное на площади Эдуарда разочаровало. Это было достаточно спокойное и умиротворенное место, где живут сотни голубей, готовых собирать крошки хлеба прямо с ладоней туристов.
Расплатившись с таксистом, Эдуард поднялся в квартиру. Несмотря на то, что на это ушли почти все силы, спать он не спешил укладываться. Включил телевизор, без дела пошатался по комнате. Сна не было ни в одном глазу. В ушах все еще звучала громкая музыка. Тут взгляд его уперся в ящичек с туркой, который он выложил из сумки на прикроватную тумбочку. «А не сварганить ли кофе, да не поваляться тупо перед телеком?» — осенило его. В загашнике имелось немного натурального жареного кофе специально для такого случая. Внутренности болели от переизбытка спиртного и травки. Голова раскалывалась, без единой путевой мысли. «Чего такая красота зря пропадает? Может, хоть башка перестанет трещать». Он прошел на кухню и заварил крепкий кофе.
В то же самое время, на далекой Титикаке, Ниньо вздрогнула, выронила лист бумаги, на котором старательно делала наброски с лица Олеси, и погрузилась в себя. Такое поведение напугало Олесю и озадачило Алваса, сидевшего рядом.
Какое-то время ничего не происходило. Вскоре Ниньо встрепенулась и открыла глаза. Жрец поддержал ее, чтобы не упала. На губах ее светилась победная улыбка.
— Попался голубчик! — глядя на Алваса янтарными глазами, проговорила она.
— Кто? — не понял жрец.
— Эдька, кто же еще, — довольно ответила Ниньо. — Не прошло и месяца, как он решил воспользоваться сосудом.
— Слава богу! — воскликнула Олеся. — Я опасалась, что этого никогда не случится.
— О! Я была уверена, что рано или поздно он сделает это. Все примитивные люди мыслят одинаково. Ну что, — она удовлетворенно потирала руки, — пора нанести ему дружеский визит. Жаль, что не успела заставить его вернуть сосуд до отъезда Ильи. Но, самое главное, что я знаю, где он. Остальное — лишь вопрос времени.
