Окончательно решения выносятся во время празднования Дня Пуно на первой неделе ноября. Именно в это время Маврус планировал представить вождям своего приемника — сына, который займет его место на троне.
— Когда они прибудут? — отрывисто спросил он у задумчивого жреца, когда они уже находились внутри лимузина и направлялись к месту проведения встречи.
— Завтра, — немного устало ответил Алвас.
Вопрос вождя опять всколыхнул бурю протеста, которую он с трудом в себе подавлял. Ему было стыдно перед Ниньо, вынужденной пойти наперекор совести, перед Ильей, которого он совсем не знал, но чувствовал его порядочность и человеколюбие на расстоянии.
— Завтра на рассвете они будут на моем острове.
— Послушай, — обратился к Алвасу вождь. В его голосе улавливалась примесь неуверенности. — Знаю, что поступаю подло. Только вот уверенность, что только так я могу добиться желаемого, не покидает меня. Мой сын, которого я даже ни разу не видел, и который, как выяснилось, не знал обо мне долгие годы, вряд ли согласится приехать сюда по доброй воле. Единственная цель, что я преследую, решаясь на подобный обман, это сделать так, чтобы он увидел все собственными глазами и принял правильное решение. Я ведь не злодей и не желаю зла собственному потомку. Он пока не может понять всего. Скорее всего, он даже до конца не верит, что я его отец, что его место здесь, рядом со своим народом. Просто, пусть увидит все сам, пообщается с народом племени, — вождь немного помолчал, как бы собираясь с мыслями: — Ты не можешь не видеть, что мой срок правления подошел к концу. За двадцать пять лет я выдохся. Нервы начинают сдавать. Я жесток с людьми. Я не слепой и вижу, что порой только твое вмешательство помогает мне оставаться справедливым. Хочу на покой. Спокойно жить, предаваясь воспоминаниям, а не решать каждый час, каждый день какие-нибудь проблемы, — вождь опять замолчал. Алвасу было непривычно видеть его в подобном настроении. Впервые тот позволил себе откровенность со жрецом. Хотелось верить всему, что он говорит. Но мешала угроза, висевшая над головой самого Алваса — угроза расправы, если сын вождя откажется. — А знаешь, — продолжал Маврус, — я ведь догадываюсь, что Ниньо плохо ко мне относится.
— Она служит тебе, — при имени девушки в душе Алваса все всколыхнулось. Он готов был до последней капли крови защищать свою богиню. Хотя скорее ему нужна была ее защита.
— Не лукавь, — вождь улыбнулся. — Она служит тебе, а ты служишь мне. Моя власть на нее не распространяется. Она великая женщина. Я рад, что мой сын с ней подружился. Подобная защита ему не помешает. Уверен, из него получится великий вождь.
Грусть в голосе Мавруса заставила Алваса посмотреть на него другими глазами. В первую очередь это был человек, уже немолодой, который всю жизнь старался быть справедливым, заботился о своем племени. Несмотря на приступы жестокости, временами овладевавшие им, народ племени уважал и почитал своего вождя, немного побаиваясь при этом. Возможно, если бы он смог доверить бразды правления двум другим сыновьям, ничего бы и не было. Илья продолжал бы жить своей жизнью, занимаясь медициной. Но все сложилось по-другому. Сын нужен был здесь.
— Великий вождь, разреши спросить, — Алвас знал, что рискует, но вопрос этот не давал ему покоя уже длительное время. Он все ждал подходящего момента. И вот он, кажется, настал. Настроение Мавруса располагало к откровенности. — Если бы твои сыновья, дети Лакиты, годились занять твое место, ты бы тогда никогда не захотел увидеть сына Светлоликой?
Какое-то время вождь молчал. По его лицу было заметно, что он погрузился в воспоминания. Мысленно он перенесся в прошлое. Образ любимой всегда стоял перед ним. Он помнил каждую черточку веселого и умного лица Светланы. Ее смех, ласки. Помнил, как было хорошо им вдвоем, и как она горько плакала, покидая его. Как его тогда сердце разрывалось от тоски, а рассудок метался между желанием удержать ее во что бы то ни стало и отпустить, как велит сердце! Никогда в жизни ему больше не приходилось принимать столь серьезные решения. За исключением того, что он делал сейчас.
— Наверное, — прервал Маврус молчание. — Наверное, я всегда знал, что так случится. Когда она уезжала, я чувствовал, что наша жизнь еще пересечется. Ничего не пытался предпринять, просто ждал. Когда узнал, что у нее родился сын, то первым порывом был ехать к ней, к ним. И я только потому не сделал этого, что дал ей слово позволить все решать самой. Единственно, что я мог делать, так это следить за их жизнью, даже тогда, когда понял, что она ничего не будет менять. А к тому моменту, когда мальчику исполнилось десять лет, я уже знал, что хочу видеть именно его своим приемником. Теперь ты понимаешь, какая важная задача возложена на тебя. Ты должен сделать все для достижения цели и даже больше. И если иногда придется действовать нечестными методами, то действуй, не задумываясь о морали, как это делаю я, — вождь замолчал, твердо глядя на Алваса.
Жрец молчал, погруженный в задумчивость. Он думал о последствиях, к которым может привести обман. Возможно, шантаж озлобит Илью. Но с другой стороны, наверняка вождь всего не говорит. Скорее всего, у него в рукаве спрятан не один козырь, которым он собирается воспользоваться. За годы службы Маврусу, Алвас хорошо изучил этого человека. При внешней горячности и нетерпеливости, в нем сидит глубокая жизненная мудрость и недюжинный ум. В любом случае, теперь события будут развиваться сами, независимо от них.
Глава 29
Дождавшись, когда Илья выйдет из кухни после таинственного исчезновения Ниньо и Олеси, и, насладившись его угрюмым видом, Эдуард покинул укрытие за портьерами в гостиной. Он довольно потирал руки. Теперь он знает почти все. Возможно, не известны детали, но основная цепь событий, на которые он собирался повлиять, ему известна.
Теперь нужно разработать четкий план, чтобы все прошло, как по маслу. Сегодня вторник. Илья должен вызвать сестру с невестой обратно в пятницу. На все про все Эдуарду остается только завтрашний день, когда Золушка будет днем на работе. Можно, конечно, еще попробовать в четверг, когда у Ильи будет ночная смена. Но в этом случае, есть вероятность, что хитрец перепрячет интересующую Эдуарда вещь, которая, как он выяснил, хранится в куче хлама на чердаке.
План сам вырисовывался попунктно в голове Эдуарда. Начать следовало с разговора с отцом, чтобы обеспечить себе и магическому сосуду надежное укрытие. Жаль, что нельзя сделать этого немедленно, поскольку отец на работе. Зато есть время все как следует продумать. Эдуард догадывался, что у Ильи есть возможность получить нужную информацию от отца. Значит, следует сделать так, чтобы и отец не знал, где находится его младший сын. Хорошо, что сейчас лето — каникулы. В крайнем случае, можно будет задержаться еще на месяцок, ничего страшного не случится. Скорее всего, этого времени хватит, чтобы разрушить планы ненавистной троицы.
Полдня Эдуард слонялся по дому, не зная, куда деть себя и чем заняться. Когда Вероника вернулась с рынка, ноги сами понесли его на кухню. Женщина, как будто только и ждала этого. Тут же поручила Эдуарду работу — разделать мясо, накрутить фарш, почистить картофель и лук, перебрать рис. Мозг отказывался подчиняться, но руки сами тянулись все точно исполнять.
